Ухватил краткий миг теплой истомы с кружкой чая у разведенного в ямке костерка, заслушал традиционный ночной концерт жаб и прочих тварей. Где сидел, там и рухнул в темноту без сновидений.

Проснулся лагерь в молочно-белом тумане и облаке привычных болотных миазмов. Утро кондотьера Романова началось с тревожных предчувствий. Если верить планшету, а пока он меня не обманывал, выказывать ратные умения моему воинству предстояло ближе к обеду. Вряд ли раньше, ведь я планировал подойти к ущелью Рока, как старый бык из бородатого анекдота. Даже если сквернавские пикеты собьем с наскока, все равно силы потребуются, чтобы сделать рывок между скал. Ведь рядом, «полпальца» по карте, на группе каменных исполинов, именуемых Столпами, нас обязаны поджидать враги. И по воровской тропе непременно идет алчущая нашей крови за разгром у Длани погоня. Если нет, я в воинах Скверны сильно разочаруюсь и наведаюсь в этот заповедник непуганых идиотов за зипунами еще не раз.

Разогретые на углях мясные консервы с сухарем и кружка крепкого чая, на этот раз без глотка бренди, составили мой завтрак, который ничем не отличался от того, чем подкрепили свои силы остальные бойцы. Доктор Немчинов осмотрел мои раны, а Харитон их обработал и наложил повязки. Укушенная котопсом ляжка, пораненная щепой щека, ожоги и ссадины меня практически не беспокоили, а выбоина под лопаткой твердо вознамерилась в ближайшее время самоликвидироваться. Я слышал от отца, что на войне раны заживают быстро, а болезни обходят служивого стороной. Теперь вот на своей шкуре проверил фронтовые истины. Да и магия, конечно же, помогла моему организму. Без нее здесь никуда.

С группой Молчуна в головной дозор ушел Белов, без знамени, но с несколькими своими «меткими стрелками». Зачехленный штандарт рядом с телом княжны нес пожилой солдат по имени Ермолай, отличившийся в стычке на воровской тропе с преследовавшими сквернавцами. Евгений чуял скорую битву и рвался вперед. Если научится держать себя в руках, будет у меня толковый заместитель. Сила в головном дозоре собралась немалая, но, чем больше пути преодолевал отряд без боя, тем сильнее я опасался жаркой встречи на берегу. По карте мы выходили к небольшой рощице в двух километрах от постоялого двора, расположенного в двух с половиной километрах по прямой от входа в ущелье. Не верилось мне, что трактир не облюбовала банда сквернавцев. Не может такого быть, чтобы мы не встретились с патрулями, а то и со спешащими к ущелью отрядами грымских головорезов или просто лихими людишками, готовыми половить рыбку в мутной воде. Слишком уж все гладко выходит! И тут со стороны головного дозора донеслись крики, а затем практически синхронно прозвучали два выстрела. И снова раздались крики. В этой части болота преобладали поля стоячей воды, над которыми звуки разносились непривычно далеко. Вот и сбылись тревожные ожидания, с некоторым облегчением подумал я. Планшет через плечо, штуцер в руки – и вперед!

– Буян, отряд к бою! – скомандовал я и быстрым шагом прошел вдоль колонны, чтобы выяснить, что там стряслось у впереди идущих.

Повстречались мои воины с дюжиной дукарских наемных стрелков при скромном обозе. К моменту моего появления Белов, по своему обыкновению, учудил нечто из ряда вон благородное – принял почетную сдачу с сохранением холодного оружия, отчего сиял, как самовар у доброй хозяйки.

Эмоциональный доклад его прояснил ситуацию. Здесь гать делала крюк, и Молчун, несмотря на болотные испарения, вовремя заметил шедший навстречу отряд вооруженных людей с вьючными животными. Евгений при помощи подзорной трубы определил среди них дукарских наймитов и приказал занять оборону на крошечном острове. А вот выслать ко мне связного с донесением не подумал. Минус ему. Буйная растительность острова, как и туман, скрывали нашу колонну, но разведчиков не заметил бы только слепой. Дукарские шляхтичи и представить себе не могли, что по тайной тропке могут двигаться недобитые русины. Большинство разведчиков сменили лохмотья белых кафтанов на добротные наряды из гардероба офицеров-изменников. Поэтому бывших княжьих стрелков приняли не то за союзных контрабандистов, не то за коллег по цеху. Далее события развивались так: наемники приблизились, окликнули наших. Молчун ответил на дукарщине пришедшуюся к месту скабрезность и вышел к ним с опущенным ружьем, чем окончательно усыпил бдительность врагов. А потом островок ощетинился стволами, а подофицер Белов представился и потребовал от «солдат удачи» немедленной капитуляции. Силы оказались не равны, на узкой тропке даже залечь невозможно. Дукары стояли под прицелами пятнадцати ружей и в болотной жиже, но торговались столь рьяно, словно над ними не капало.

Я пробежался взглядом по лицам и рукам пленных. Десять мужчин разного возраста с одинаково колючими взглядами. Поджарые крепкие тела, потрепанная, но доброго кроя воинская справа из кожи и толстого сукна, стриженные под горшок пшеничные волосы да у каждого второго густые усы. Их мертвых коллег мне довелось уже видеть у тракта, одного даже удачно «обмародерил». Трое, судя по оставленным саблям и наличию защитных амулетов, принадлежали к благородному сословию, они теснились на кочках перед обозом из четырех навьюченных куланов. Прочие же рядком стояли по колено в ряске перед гатью. Такая вот социальная несправедливость. Одному из захваченных врагов оказывали скорую помощь, бинтуя окровавленный бицепс правой руки поверх одежды.

И уж совсем на коленях в ожидании своей участи тряслись двое тщедушных погонщиков из числа аборигенов Скверны, справедливо полагая, что их жизни гроша свинцового не стоят. Еще один чужак толокся среди разведчиков, растирая запястья с отметинами веревок. Вполне аккуратная бородка и добротный дорожный камзол свидетельствовали о том, что дукарским гостеприимством мужчина пользовался сравнительно недолго. Навскидку ему можно дать около сорока лет, из возрастных признаков – только приличные залысины на чуть тронутой сединой голове. Он был немного ниже ростом большинства собравшихся на острове, телосложение средней плотности. Попроси меня через пару минут описать его внешность, больше ничего бы не добавил.

– Позвольте вас искренне поблагодарить, господин…

Мужчина говорил по-русински чисто, но что-то мне подсказывало, что родным для него является совсем другой язык.

– Лейтенант Романов, – представился я.

Жать мне руку бывший пленник отчего-то не порывался, и пришлось завершить начатое было движение почесыванием шеи. Комары-с!

– Благодарю вас, господин лейтенант Романов, за мое спасение из плена этих негодяев. К вашим услугам – Зигфрид Кауфман, старший управляющий колониальной конторы компании купцов-авантюристов.

Я внимательно посмотрел на стоявшего передо мной купца. Несомненно, дукарские наемники таскали с собой его ради выкупа. Что за купцы-авантюристы такие и под каким флагом, а главное, каким товаром зарабатывают себе на хлебушек с икоркой? После уточню при случае.

– Рад был служить достойному человеку. Прошу вас занять место в колонне. Позже я бы хотел получить у вас кое-какую информацию о положении дел в ущелье Рока.

Сказано было достаточно громко, чтобы пленные поняли: они не представляют для нас ценности в качестве источника информации. Зигфрид удалился с островка после изящного полупоклона.