Сложнее получилось с Беловым. К счастью, при нашем разговоре присутствовал только Акинф.

– Прошу сообщить, с кем и когда составлена кондотта! – срывающимся голосом с ходу потребовал Евгений.

– Евгений Михайлович, признаю свою вину и докладываю по порядку. Наш отряд нанят Советом Хранителей Золотой рощи. Подробности вы можете выяснить у доктора Немчинова. Задание прежнее – спасти тело и душу княжны Киры Белояровой, доставив их в главную обитель наших нанимателей.

– Ап… – Белов задохнулся воздухом.

– Далее действуем по обстановке, сообразно офицерской чести и традициям «вольных рот». Очевидно, будем защищать мирное население от нашествия банд из Скверны. Если с этим закончили, то вызывал я вас по другому вопросу.

Богатый набор жестов показал, что вопрос по кондотте закрыт и можно продолжить разговор.

– Имею честь вручить вам, Евгений Михайлович Белов, патент подофицера первого класса Армии Освобождения.

– Но это же… обман и подлог? – искренне возмутился юноша, едва взяв в руки «свежий» патент.

Быстро сообразил, молоток, вот только сомнения гложут душу уставшего командира: похвалить заместителя или пристукнуть?

– Евгений, милость Асеня! – картинно всплеснул руками я. – Вы только никому не говорите, ради всего свя… что вам дорого. А то какой-нибудь пустоголовый невежа в богатом мундире, не подумав, повторит другому. И придется им рты землицей замазать, а самих под дерн спрятать.

Если взял в руки липовый документ, значит, «сломался», посему бить не будем, только ласково пожурим. Не обращая внимания на круглые от удивления глаза Белова, я продолжил:

– Да, вы правы в своих предположениях, я – персонаж незаурядный. Но миновать канцелярию Светлейшего князя у нас с вами не выйдет. Как вы помните, людей, что нам доверились, надобно обелить. Вот тогда вы, как честный человек, сможете внести из своей доли плату за патент.

Вымотался на марше до предела, но каким-то чудом удавалось удерживать нервы в узде. Но он мне нужен, этот пылкий мальчишка, с головой, набитой кодексами чести и рыцарскими романами! Если мои догадки верны, то парень князю Белоярову не чужой человек. И, в отличие от дочери, – жив. А вернет его в семью лейтенант Романов, тут мне и слава, и всякий блат обеспечены.

– Мне не хватит, – Белов повесил голову. – Вынужден просить вас о займе.

– Доля вам с этого дня пойдет подофицерская, а до Колоний еще много дней пути. Теперь от вашего труда зависит ваше благосостояние. Будет необходимость, будет и займ, – пришлось заверить парня, хотя денег неимоверно жалко. Не для Белова, для штабного ворья. – Евгений, вы нужны мне как офицер. Не заставляйте меня сожалеть о решении.

– Вы команд… кондотьер, вам виднее, – сухо ответствовал юноша и откланялся. На том и порешили.

А звезды здесь много ярче. Тысячи тысяч блестящих серебряных монеток. Интересно, если потрясти небосвод как следует, сколько их упадет к моим ногам? А может, это не монеты, а шляпки гвоздей, скрепляющих купол мироздания? Если вытащить хоть один, то, может, оно как-нибудь обойдется. А если в процессе «полетят» тормоза и сам не заметишь, как вырвал десяток? Тогда дерзкого грабителя похоронит кусок темного льда. Со спины повеяло прохладой – подбросил несколько веток горевшему в ямке огню. Зябко мне, Потрясателю Вселенной, стало…

Разговор с бывшим княжеским гвардейцем давно назрел. Отряд наемников в зоне боевых действий – отнюдь не иголка в стоге сена, а его кондотьер – еще то шило в мешке. Много ума не надо, чтоб связать гибель имперских офицеров и торговцев оружием с моим появлением в Скверне. Глупо надеяться, что интерес черных баронов к Слезе Асеня, даже после ее доставки в рощу исчезнет. Интерес к артефакту – возможно, а к моей персоне вряд ли. Да и Ральфовы недомолвки намекали на толстые обстоятельства, что подвигли отнюдь не рядового культиста поменять сытое и комфортное стойло в Империи на далекую окраину мира, охваченную войной. Как же, охотно верю тебе, «калач верченый», что все случилось по твоему желанию. А приметные вещички теперь на мне. И мне же по его долгам, буде таковые всплывут, отвечать. А спросить может кто угодно и когда угодно. Сегодня лекарь княжны своим взглядом на Ральфов револьвер пытался дать понять, что мои россказни про журналиста и офицера по особым поручениям его не впечатлили. И тут же нанял меня, точнее, узаконил положение дел. Надо полагать не за красивые глаза, а потому, что у меня есть люди. А люди – это главный ресурс. Они составляют боевой отряд. Пока он существует, я буду защищен и благополучен.

– Садись, Акинф, поговорим, – попросил я ординарца-телохранителя.

Мужчина повесил свой многозарядный штуцер на воткнутый в грунт бердыш и присел передо мной на корточки.

– Скажи, я вчера просто спал или нет?

– Пропадали ваше благородие под утро. Я глаз открыл – нету и одеяло холодное. Лагерь обошел тихонько, вернулся и глазам не верю! Спите, значит, как ни в чем не бывало.

Чуткий сон для телохранителя – это плюс.

– Что думаешь?

На простой вопрос последовал адекватный ответ:

– За магами… разные странности водятся.

– Это ты верно подметил. Заговариваюсь еще, да? Это мелочи. Ты сейчас видел, как я управился с патентами, и понимаешь, что это значит.

Акинф на мгновение опустил веки.

– Еще одна за мной странность… Погоня за мной, Акинф, такая, что одному не отмахаться. Бегать здесь можно долго, а теперь я почти на виду. Шила в мешке не утаишь. – Я почесал ожоги вокруг браслета на правом запястье. – Рано или поздно мне надо будет остановиться и крепко врезать им по зубам. Не со следа сбить, а время выиграть. И чтоб те, кто за ними придут, страх узнали. Постараюсь, чтобы отряда мои личные беды не коснулись, но сам понимаешь…

– Я с вами.

Взгляд прямой, честный. И лицо, и осанка ординарца заставили пожалеть, что я не живописец.

– Вот так, без условий?

– Чай, не благородие, чтобы условия ставить.

Хорошо, что пылкий вьюнош Евгений не слышал сего ответа. Да и мне, как барону, пожурить наглеца следовало бы. Вот только в гайдуки худородному не попасть, проще мне в шоу-балет записаться. Разговор у нас без чинов, и Акинф это сразу понял. Меня проверяет?

– А хотел бы? – озвучил прозрачный намек на свободный патент.

– Не заслужил пока, – мгновенно нашелся ординарец.

– Какие твои годы, Акинф? Послужи мне, как должно, а уж я тебя не обижу. И первая служба для тебя будет – вспомнить и рассказать мне о Светлейшем князе Белоярове. А вторая – присмотреть одним глазком за народом в отряде. С бору по сосенке собрали. Упредить надо малодушных, глупцов или праздных болтунов, чтобы беды не вышло. Справишься?

Утвердительный кивок не заставил себя ждать. Покладистый ты человек, Акинф Иванов. А может, просто нам суждено пройти этот путь плечом к плечу?