– Хорошо, – наконец сказал Изяслав Радомирович, опустошив бокал. – Я предоставлю вам защиту. Но только до ближайшего полнолуния. Когда вы вызовете Иссахара, на мою поддержку и защиту больше можете не рассчитывать. Выпутывайтесь сами. Ведьма тем и отличается от простого человека, что может удержаться на краю пропасти, хотя все остальные уже в эту пропасть благополучно отправились. Устраивает вас такой вариант?

– Да, – кратко вымолвила Юля.

– В таком случае не будем медлить.

– Каким образом вы собираетесь меня защищать? Приставите ко мне охрану? Заколдуете?

– А вам какая разница? Главное, до полнолуния вы будете в гарантированной безопасности. А когда наступит полнолуние, я вернусь за вами и мы проведем ритуал.

– Вернетесь? Значит, вы меня куда-то отвезете?

– К себе на дачу, – усмехнулся Изяслав Радомирович.

– На дачу?! Это смешно! – сказала Юля. – Да киллер меня и там найдет. Он… Он очень силен, понимаете?!

– На моей даче вас не найдет никакой киллер, – суховато заверил Изяслав Радомирович. – Идите за мной.

Колдун Котоха и ведьма Улиания вышли из роскошно обставленной гостиной, миновали две запертые комнаты с дверями, в которые были вставлены цветные витражи, а затем Изяслав Радомирович остановился возле забранной решетками лоджии.

– Вот, – сказал он.

– Вы собираетесь прятать меня на лоджии? – вяло поинтересовалась Юля.

– Нет. Разве вы ничего не видите? Значит, у меня хорошая маскировочная магия.

Колдун Котоха щелкнул пальцами, и тогда Юля увидела, как на полосатых зеленых обоях проступают контуры… двери.

Да, это была дверь. Теперь Юля видела ее явственно, до мельчайших черточек. Простая дверь из некрашеного и даже кое-где неошкуренного дерева, со старомодной ручкой и навесным замком.

– Что там за дверью? – отчего-то дрожа, спросила Юля.

– Ваше убежище, – ответствовал колдун Котоха. – Вы слишком бледны, детка. Неужели вы боитесь?

– Нет, не боюсь.

– В таком случае вот вам ключ от замка. Открывайте.

Юля постаралась, чтобы ее пальцы не дрожали, когда она отпирала замок.

Тот открылся бесшумно и, едва его коснулся Изяслав Радомирович, растаял в воздухе.

– Позвольте, я сам распахну дверь, – сказал бывший мэр. – Вы все-таки нервничаете, хотя совершенно напрасно, поверьте. За этой дверью нет ничего такого, что могло бы вас напугать.

Изяслав Радомирович потянул дверь на себя. Она подалась легко и без положенного в таких случаях таинственного скрипа.

За дверью оказалось ничто.

Тьма, глубокая всепоглощающая тьма. И Юле показалось, что где-то в этой тьме медленно шевелится черный жирный пепел.

Она отшатнулась от двери.

– Неужели вы боитесь темноты? – насмешливо спросил колдун Котоха. – Не бойтесь. Здесь есть выключатель.

Он бесстрашно протянул руку во тьму, и через мгновение тьма сменилась светом целой цепочки обычных электрических лампочек, освещавших деревянную лестницу, уходившую вниз примерно на десяток метров.

– Это моя лаборатория, прошу любить и жаловать, – сказал колдун Котоха. – Первым пойду я, а вы спускайтесь за мной и ничего не бойтесь. Ведьма вы, в конце концов, или девица из кружка восточных танцев?

– При чем здесь восточные танцы? – фыркнула Юля, и они начали спуск.

– Если вас интересует, как я проделал эти выкрутасы с пространством, могу объяснить, – любезно предложил колдун Котоха.

– Позже, может быть, – сказала Юля. – Сейчас мне не до этого. Сейчас я думаю о том, уж не ведете ли вы меня, Изяслав Радомирович, прямо в пасть Минотавру.

– Это паранойя, Юля. Я гарантировал вам мою временную защиту, и я ее обеспечу.

– Что ж, придется вам поверить.

– Да. Тем более что мы пришли.

Лестница закончилась. Перед Юлей и ее спутником располагалась довольно просторная комната без окон, обшитая каким-то, по-видимому огнеупорным и звуконепроницаемым, материалом. По периметру комнаты тянулись закрепленные у стен верстаки и стеллажи. На стеллажах стояли книги, на верстаках – вполне знакомая Юле оккультная утварь. Ничего особенного. Правда, особое внимание молодой ведьмы привлек набор реторт из цветного стекла, он очень стильно смотрелся.

– Вот, – обвел руками комнату колдун Котоха. – Это мой мир. Надеюсь, вам в этом мире будет достаточно сносно и уютно, Юля.

– Да, если здесь есть спальня, ванная, туалет и кухня, – сказала Юля. – До полнолуния еще целая неделя, и если вы предполагаете, что я проведу ее здесь без вышеуказанных благ цивилизации, то глубоко заблуждаетесь. Даже в параллельном измерении должны быть элементарные удобства, не так ли?

– О, конечно, конечно, – сказал колдун Котоха. – Но видите ли, я раньше никогда не прятал в своей лаборатории молоденьких девушек, а потому не запасся ни спальней, ни джакузи. Впрочем, это можно легко исправить.

Колдун щелкнул пальцами и сказал:

– Вдад ули со те!

Юля побледнела и отшатнулась.

– Вы не смеете! – прошипела она.

Но было поздно.

Она превратилась в куклу – красивую фарфоровую куклу ростом примерно сантиметров тридцать. Колдун аккуратно подхватил ее, не дав упасть на пол, и поставил на стеллаж рядом с книгами А. Белинского (странно, что книги этого автора оказались в библиотеке такого типа, как Изяслав Радомирович, но таковы уж причуды судьбы!). Кукла стояла в своей фарфоровой неподвижности, и только стеклянные глаза ее смотрели не по-кукольному злобно.

– Извини, девочка, – сказал Изяслав Радомирович. – Не могла же ты в самом деле подумать, что ради тебя я буду в своей лаборатории городить спальню и ванную. Обойдешься. Потерпишь. К тому же терпеть всего ничего – неделю. А когда луна станет полной, я тебя расколдую. А еще в таком виде тебе точно не страшен никакой киллер. Он тебя просто не узнает.

Изяслав Радомирович ласково щелкнул куклу по курносому носику и пошел к лестнице. По мере того как он поднимался со ступеньки на ступеньку, электрические лампы в гирлянде под потолком тускнели и гасли, а когда Изяслав Радомирович закрыл за собой дверь, в лаборатории из параллельного измерения воцарилась полная и окончательная тьма.

Знаменитый поезд Москва-Холмец потихоньку, неторопливо добрался до маленькой станции Щедрый. Стоянка, как обычно, была всего минута, и за эту минуту невысокому, плюгавому, с начинающейся лысиной мужчине пришлось здорово потрудиться, перетаскивая бесчисленные чемоданы, кофры и сумки из вагонного тамбура на платформу.