сошёл с ума! Вокруг всё трясётся, того и гляди горы рухнут на голову, а монсеньор Ролан изволит веселиться?

— Все под контролем, — слышу голос любимого и понимаю, что что-то меняется вокруг.

Миг, и стены замерли, словно заснув. А мы… мы оказались на белом снегу под лучами яркого солнца.

— Выбрались? — спросила, подняв ничего не видящие глаза на любимого.

глава тридцатая

— Кр-р-р-р-р!

— Колокольчик!

Огромная тень налетела, подняла со снега, укрыла крыльями от враждебного мира и счастливо закурлыкала.

— Колокольчик.

Мой грифон. Я перебирала жёсткие перья, смеялась и плакала.

— Всё. Всё, родной.

Он отвечал что-то, баюкал. Возмущался моей безалаберностью, рассказывал, как испугался.

— Жива я. Жива. Только не вижу ничего.

Взмах крылом, и моя слепота исчезла. Вижу! Золотые глаза Колокольчика. Белое гладкое плато, похожее на поднос, который держит над головой гора-великан, подставляя солнцу, пусть полюбуется, какими замысловатыми узорами украсило его время!

Грифоны, как их много! Гвардейцы Ролана в чёрных мундирах, в зелёных егеря. А вот и Грегор, старый друг.

— Ролан! Выбрались? Джо! Счастье, счастье-то какое!

Грегор сияет довольной улыбкой, торопится по утоптанному сотнями ног и лап снегу.

— Мы уже и не… — Грегор кому-то машет — на плечи мне и Ролану падают тяжёлые тёплые плащи. — Уже и не надеялись.

— Кх-р! — сердится на него Колокольчик.

Бывший глава егерей, а ныне целый министр осекается и смущённо косится на меня. Я же не знаю, как сдержать счастливые слёзы. Тяжесть плаща, чистый белый снег, воздух, грифоны, знакомые лица. Мы у своих! Хорошо-то как.

— Когда горы заходили ходуном, — Грегор покачал головой. — Я почти было отчаялся. Думал — всё. Беда. Ваши-то раньше появились, — он кивнул на Брази, который ждал своей очереди, чтобы подойти к нам.

Я улыбнулась ему. Брази показал на Лауру, она стояла тихо, с любопытством и опаской осматриваясь. К счастью, её образ никого не смущал, некогда было. Тут же рядом — несколько гвардейцев, те, что были вместе с нами в горах. Слава Милосердной, они живы!

— Что у вас? — спросил Ролан, когда первые восторги улеглись.

— Всё по плану, — тут же подтянулся Грегори. — Ждём. Местность оцепили.

— Отлично, — глаза монсеньора хищно блеснули. — Главное — выманить.

И словно в ответ на его слова раздаётся громогласный рёв. Лавина высоко в горах дрогнула, она готова сойти и покарать тех, кто её потревожил. Сердце замерло. Кто мог издавать такие громкие звуки? Кто настолько глуп, что…

И вдруг я понимаю, кто это….

— Кр-р-р! — Колокольчик успокаивает, но я, наверное, впервые в жизни не верю ему: как тут можно успокоиться?

Мы бежим к краю плато, смотрим вниз на поляну у подножия горы, откуда и доносится этот нечеловеческий… звериный рёв.

— Приготовиться! — командует Грегор.

Грифон кивает. И… отходит от меня.

— Колокольчик?!

Сначала появляются люди. Чёрная форма, значит, гвардейцы Ролана. Маленькие фигурки бегут, кто-то спотыкается. Я вцепилась в край плаща, не зная, что делать. Им надо помочь! Нельзя же вот так стоять и ждать, пока…

Из глубины гор беспощадной, неукротимой волной катятся чудовища. Это они издают этот звук.

Сколько их? Сотни? Тысячи?

Воздух тяжелеет, пропитывается ненавистью. Я её чувствую, словно всё вокруг покрылось чёрным смоляным пеплом. Он заползает в лёгкие, в глаза, шипит, отравляя ядом землю этих прекрасных, волшебных, удивительных мест.

Мы стоим в метрах десяти над поляной, где разворачивается основное действие.

Так вот о чём говорил Хранитель.

«Ненависть. Ненависть отравляет горы».

Хлопанье крыльев — Колокольчик взмывает вверх, в небо.

— Подожди! — кричу и чувствую руки на своих плечах.

Ролан прижимает меня к себе спиной. Прислоняюсь к нему надёжному, любимому, не отрывая глаз от нестерпимой сини чистого, прозрачного неба. Там в вышине уже целая стая! Грифоны. Без всадников. Что происходит?

— Они обещали помочь, — тихо говорит Ролан, а я…

Я ушам своим не верю! Он договорился с грифонами? Монсеньор Ролан, грозный кузен короля. Не он ли настаивал на безукоризненном послушании и железной дисциплине, когда дело касалось крылатых?

Но что грифоны собираются делать? О чём он с ними договорился? Неужели?

Вспомнила, как при первой нашей встрече с Роланом его отряд заходил с воздуха на заговорщиков. Кровь. Смерть. Но грифоны без всадников! Значит…

Я сжала кулаки, стараясь верить в лучшее. Ролан же знает, что чудовища — ни в чём не повинные люди. Он не причинит им вреда. Нет.

— Ролан, — шепчу, не отрывая глаз он ревущей толпы чудовищ.

Мужчина крепче сжимает мои плечи.

Грифоны заходят на чудовищ, загораживают им путь, не давая напасть на людей и бешено бьют крыльями с такой силой, что…

Сама не знаю как, но смогла перейти на магическое зрение. От крыльев грифонов летела, искрясь, золотая пыль. Она копилась, росла и вдруг плотным, мощным вихрем рванула вверх! Я подняла голову — прямо над местом предполагаемого сражения нависли сапфировые тучи! Я понимала одно — это магия. Но… какая? Что будет дальше?

Началась снежная буря! Видение рассеялось. силы ко мне ещё не вернулась. Я и так потратила много сил. Зря! Они мне понадобятся, но я же должна была понять, что происходит! Снег, странный, похожий на синие лепестки, кружил в долине, совершенно не задевая нас! И это тоже говорило о том, что происходящее — колдовство, а не явление природы.

Ненасытный рёв сменился стоном почти человеческим. Чудовища одно за другим падали на странный синий снег, как подкошенные, и скоро вся долина покрылась телами, меж которых деловито, но как-то сонно покачиваясь, бродили гвардейцы.

— Надо было зелье им посильнее делать, — выдохнул Брази.

Я совершенно не понимала, о чём он. Я вообще ничего не понимала! Но воздух! Он стал другим. Мне казалось, я чувствую и слышу, с каким сладостным облегчением вздохнули горы. Лавина замерла, словно задумалась: «а стоит ли?»

— Вы. Что вы сделали? — голос мой тихий и хриплый, я смотрю в глаза любимого, пытаясь понять, есть ли у нас будущее, смогу ли я простить его, если узнаю, что…

Колокольчик избавил от слепоты, но я опять ничего не вижу! От боли. От боли и от слёз. Умом я понимаю: надо было спасать всех тех, кого ещё можно было спасти, но…

Солдаты не виноваты в том, что сумасшедший обосновался в горах! Но чудовища. Это жители Биргенгема. Они тоже ни в чём не виноваты! Их ждут. Жёны, дети.

Всхлипнула. Как же так? Рядом горестно взвыла Лаура, я не выдержала и обняла чудовище.

— Так, — довольно проговорил Грегор, потирая руки. — Монсеньор, кажется, всё получилось. Всё, как вы и задумали! Да здравствуют грифоны!