— Алло, алло!

Роберт чуть не лишился чувств. Это говорил Баррас из своей конторы, всё время повторяя:

— Алло, алло, алло…

Роберт отозвался с лихорадочной быстротой:

— Говорит Фенвнк из Скаппер-Флетс. Вода хлынула за «Купол» и все затопила. Там обвал. Кроме меня ещё девять человек. Мы отрезаны. Что нам делать?

Ответ донёсся тотчас же, твёрдый и чёткий:

— Поднимитесь в «Глоб» вентиляционным ходом.

— Мы уже пробовали…

— И что же?

— В «Глобе» полным-полно рудничного газа и воды.

Молчание. Тридцать секунд мучительного молчания, которые кажутся тридцатью годами. Затем Роберт слышит стук двери; должно быть, Баррас, сидя за своим столом, захлопнул её ногой. Так странно слышать этот звук захлопнувшейся двери в конторе, далеко наверху, на земле.

— Слушайте, Фенвик, — заговорил Баррас, на этот раз торопливо, но каждое слово падало как резкий, твёрдый удар. — Вам следует направиться через старую шахту Скаппера. Иным путём вам не пройти, обе шахты залиты водой. Вы должны идти через старые выемки к старой шахте Скаппера!

— Старая шахта… Боже милосердный, что он говорит!..

— Идти прямо вверх по скату, — продолжал Баррас с той же неумолимой чёткостью. — Проберитесь через перемычку крепи в верхнем восточном участке, над плотиной. Вы попадёте в верхний этаж отвала в старом «Нептуне». Не бойтесь воды, она только в нижних этажах. Идите прямо по дороге, это главный штрек, не сворачивайте на боковые и на откос справа. Держитесь направления на восток, пока не пройдёте около мили, и попадёте прямо в старую шахту Скаппера.

«Господи Иисусе! Так он знает расположение старых выработок! — подумал Роберт. — Он знает, знает… — Пот выступил на лбу Роберта. — О господи, так он знал всё время!..»

— Вы меня слышите? — донёсся слабо, издалека вопрос Барраса. — Спасательный отряд встретит вас там. Слышите вы меня?

— Слышу! — закричал Роберт. Затем налетевшим шквалом сорвало провода, и телефонная трубка, мёртвая теперь, осталась у него в руках. Он уронил её, и она закачалась на шнурке.

«…Иисусе!» — снова подумал он, ослабев от ужасного волнения.

— Скорее, папа! — подбегая, кричал, как безумный, Гюи. — Скорее, скорее, папа! Вода идёт на нас!

Роберт обернулся и зашлёпал по воде к остальным. «Боже!» — всё твердил он мысленно. А, подойдя, закричал:

— Мы идём к отвалу, ребята. Ничего другого не остаётся.

Он повёл их вверх по откосу, к тупику, куда никто никогда и не пытался добраться. И там, действительно, оказалась старая перемычка в крепи, не столько плотина, а сколько простая перемычка, ряд досок-трёхдюймовок, поставленных стоймя, с промежутками в восемнадцать дюймов, заполненными глиной. Лиминг в два счёта проложил дорогу через это сооружение, и беглецы вступили в отвал старых выработок «Нептуна».

Там было холодно и пахло как-то странно. Это был не запах рудничного газа, хотя он и тут имелся, а запах заброшенных копей. Здесь не работали вот уже восемьдесят лет.

Следуя за Робертом, они с пробудившейся надеждой устремились вперёд. Здесь было сухо, они ушли от воды! О благодарение небу, они всю её оставили позади. У шести человек лампы ещё горели, а у Гарри Брэйс в кармане нашлись три свечи. Они могли освещать себе дорогу.

Затруднений не было никаких: перед ними тянулась только одна дорога, главный штрек, и она шла прямо на восток.

С четверть мили они прошли по этой заброшенной дороге. Затем пришлось остановиться. Впереди была обрушена кровля.

— Ничего, ребята, — крикнул Лиминг. — Это только мелкие камни. Мы живо проберёмся.

Он сбросил куртку и, покрепче затянув свой кожаный пояс, первым двинулся в атаку на преградивший им путь обвал.

У них не было с собой никаких инструментов, все их инструменты, сумки с провизией и фляжки с водой лежали под водой в миле отсюда. И люди принялись действовать голыми руками, очищая путь, выдирая расшатанные камни. Работали парами. Лиминг же работал за двоих. Никто из них не знал, сколько времени это длилось, они работали с таким остервенением, что забыли о времени, об израненных до крови руках. Так они работали в течение семи часов подряд и перебрались через пятнадцать ярдов обрушившейся породы. Первым выкарабкался на дорогу Лиминг.

— Ура! — завопил он, таща за собой Пата Риди.

Вслед за ними перебрались и остальные, говоря все разом, смеясь, торжествуя. Вот счастье, что они уже по ту сторону обвала. От радости они смеялись как дети. Но, пройдя ещё пятьсот ярдов, они перестали смеяться. Снова обвал, и на этот раз не щебень. Камень, твёрдый, сплошной базальт поддающийся разве только алмазному буру. А у них — ничего, кроме рук. Путь только один, и этот единственный путь заграждён. Сплошной базальт, массивный, твёрдый как скала. И голые, израненные до крови руки. Наступило молчание. Долгое, леденящее молчание.

— Ну что ж, ребята, — сказал Роберт с деланной весёлостью, — не так уж далеко мы от старой шахты. За нами придут. Придётся ждать здесь. Рано или поздно до нас непременно доберутся. Ничего не остаётся, как сесть на корточки и стучать. И не падать духом.

Все сели. Гарри Брэйс, прикорнувший у самой стены, подобрал тяжёлый кусок базальта и начал колотить им о поверхность камня, выбивая что-то вроде барабанной дроби. Он рассчитывал, что спасающие услышат стук. Время от времени он испускал долгий и громкий крик. Так они сидели и ждали глубоко под землёй, в заброшенном отвале, на расстоянии четверти мили от старой шахты. Стучали, кричали — и ждали.

В это утро, часов около шести, Ричарда Барраса разбудил лёгкий стук в дверь его спальни. Стук продолжался уже некоторое время. Баррас крикнул:

— Кто там?

Из-за двери донёсся голос тётушки Кэрри, робкий и испуганный.

— Я не стала бы вас беспокоить, Ричард, но пришёл помощник смотрителя с рудника. Он непременно хочет вас видеть.

У тёти Кэрри не хватило духу повторить то, что прямо, без обиняков сказал Гудспет… Пускай он сам сообщит Ричарду жуткую весть.

Ричард оделся и сошёл вниз: он обычно вставал почти в этот час.

— Доброе утро, Гудспет. — Ему бросилось в глаза, что Гудспет полуодет и страшно взволнован. Видно было, что он бежал всю дорогу. И Гудспет тотчас же выпалил:

— Мистер Баррас, в обеих главных шахтах вода залила все этажи. Клеть нельзя спустить ниже пласта «Файв-Квотерс».

Жуткая пауза.

— Так. — Это было сказано машинально, с спокойствием автомата.

— Вся первая смена находится в «Глобе» и «Парадизе». — Обычно спокойный голос Гудспета теперь дрожал. — Мы не можем до них добраться. Ни один не поднялся наверх.

Баррас внимательно наблюдал Гудспета: