Ее уже не тащили на веревке, а привязали запястья к вонючей кровати. Антония быстро огляделась и немного успокоилась, обнаружив, что одета. В этот момент Антония осознала, где находится, и начала вспоминать. Она увидела серые выщербленные стены из кирпича-сырца. Когда же открылась дверь, глаза Антонии расширились от ужаса.

— Эта маленькая сучка наконец очнулась, — сказала Мэрилин, входя в комнату за Раулем Мендесом.

— Какая грубая женщина! — сделанным возмущением проговорил Рауль, садясь на кровать напротив Антонии.

— Может, я не права, но не вы ли собираетесь выйти замуж за Ройала? — холодно осведомилась Антония.

— Конечно, теперь, когда я убрала тебя с дороги, я выйду за него.

— Тогда мне не совсем понятно, почему вы водитесь с этими подонками, — заметила Антония и тут же поморщилась от пинка Рауля.

— Ройалу на самом деле не нужна жена. Он еще может отказаться от женитьбы. Ему незачем продавать землю, ту самую, которую хочет получить мой отец.

— Ах, вот в чем дело! Ты вознамерилась решить две задачи. Если Ройал женится, то спасет свою землю, а потом через тебя эта земля перейдет к твоему отцу. Но ты забыла про его братьев и Патрицию. У них тоже есть доля.

— Эту маленькую проблему я решу потом. — Мэрилин достала из седельной сумки деньги для Рауля. — Пересчитай, если сможешь. — Она передала ему деньги. — Здесь все.

— Деньги — это хорошо. — Темные глаза Рауля уставились на Мэрилин. — А теперь можно и передохнуть, э?

— Рауль, мы здесь не одни, — прошипела Мэрилин. — Почему бы тебе не воспользоваться ею?

Страх Антонии угас, как только она увидела выражение его глаз. В них был ужас. Услышав его слова, Антония чуть не рассмеялась.

— Но она — нинья Хуана. — Рауль огляделся, будто опасаясь появления Хуана. — Нет, я хочу, как всегда, гринго. — Он вытащил нож и угрожающе наставил его на перепуганную до смерти Мэрилин. — Поворачивайся, гринго. — Рауль подтолкнул ее к двери.

— Мне это не нравится, Рауль. Денег вполне достаточно.

— Мы же заключили сделку, гринго. Думаю, тебе лучше выполнить условия, а?

— Я об этом не договаривалась.

— А я говорю, что договаривалась. Шевелись.

Рауль схватил ее за волосы и вытолкнул за дверь. Антония поняла, что сделает Рауль с Мэрилин, и, несмотря на ненависть к этой женщине, попыталась освободиться от веревок, чтобы помочь ей.

Но Антонии не удалось порвать путы. Она слышала все, что происходило за дверью. У нее подвело живот, когда раздался душераздирающий вопль Мэрилин. Волосы зашевелились на голове у Антонии, когда она догадалась, что несчастную заставляют удовлетворить похоть не только Рауля, но и других мужчин.

От души сочувствуя поруганной женщине, Антония вдруг услышала такое, что захотела заткнуть уши. У нее не было никаких сомнений в том, что в соседней комнате происходят какие-то грубые и активные сексуальные действия. Рауль громко застонал от наслаждения. Но что поразило Антонию больше всего — это изменившийся тон Мэрилин.

Антония внезапно догадалась, что происходит. Мэрилин тоже наслаждалась! Вопли протеста сменились стонами страсти. Она уже не требовала, чтобы насильники оставили ее в покое, а поощряла их.

Мэрилин явно нравилась эта грубая и бесконечная сексуальная игра. Антония не понимала, как женщина выдерживает такое, да еще находит в этом удовольствие.

Антония задрожала от омерзения. Она не сомневалась, что Ройал разделил бы ее чувства, ибо то, что происходило в соседней комнате, можно было назвать одним словом — «извращение».

«Надо бы дать знать ему об этом», — подумала Антония и вздохнула. Если даже она сумеет выбраться отсюда, ее слова не изменят решения Ройала. Он уже сделал выбор. Она ничего не сможет сказать ему о Мэрилин. Да он и не поверит ей, потому что сочтет ее слова местью отвергнутой женщины.

— Ну, — громко прозвучал голос Мэрилин, — теперь, когда вы натешились, сделайте то, за что я вам заплатила. Убейте ее!

Антония прислушалась.

— Не теперь, гринго. На заре. А если пойдет дождь, то завтра. — Рауль рассмеялся. — Никуда она не денется. Иди Ты мне больше не нужна.

Мэрилин топнула ногой:

— Будь ты проклят! Я хорошо тебе заплатила. Убейте ее сейчас же, я хочу быть уверена, что это сделано.

Антония догадалась, как отреагирует Рауль на это требование. Мэрилин зашла слишком далеко. Рауль не привык выполнять приказы. Хотя он только что воспользовался телом Мэрилин и взял у нее деньги, он видел в ней лишь гринго, одну из тех, кого ненавидел.

Антония поморщилась, услышав его злобную ругань, а потом удар. Судя по доносившимся до нее звукам, Мэрилин отважно защищалась. И Антонию уже не удивило, когда борьба снова сменилась стонами наслаждения.

Вскоре Рауль закричал, чтобы ему принесли текилы, но Мэрилин заметила:

— У меня нет времени на пустяки.

— Мы должны отметить это, гринго.

— Но работа еще не сделана. Она до сих пор жива, а я хочу видеть ее мертвой.

— Увидишь. Я же сказал тебе, когда сделаю это. Можешь приехать и убедиться сама. Да прихвати еще деньжат.

— Ты очень много просишь за то, чтобы убить всего одну девчонку.

— Но она девчонка Хуана!

Антония горько усмехнулась. Двое ненормальных обсуждали вопрос о том, когда убить ее. Мэрилин немало заплатила Раулю, но поймет, что не зря выбросила деньги, только в тот момент, когда увидит, каким образом Рауль, этот мерзавец, убивает своих врагов.

Антония почти обрадовалась, услышав, что сообщники Рауля принесли текилу. Это означало, что Мэрилин обслужит их снова. Ее подозрения оправдались, и через какое-то время Антония впала в забытье.

— Ну как тебе понравилось наше представление? — осведомился Рауль, входя в комнату, где томилась пленница.

Антония поморщилась:

— Мне было скучно. Я не интересуюсь шлюхами.

— Да, эта гринго — настоящая шлюха, — согласился Рауль. — Она выйдет за Ройала Бенкрофта, а ты умрешь, зная, что твой любовник женился на шлюхе. Эта сучка доставит много неприятностей его семье.

Рауль развязал путы Антонии:

— Тебе пора поесть.

— Моя последняя еда? — Она взглянула на бобы. Рауль кивнул:

— Если день будет погожий, то казним тебя на рассвете.

Подумав о новой жизни, которую она носила в себе, Антония чуть не заплакала. Но сдержала слезы. Рауль не должен увидеть ее слабость. Иначе он уже не будет считать ее равной себе и у него исчезнет страх перед призраком Хуана. Ничего хорошего нет в слезах, они даже не уймут ее боль. А чтобы оплакать такое горе, во всем мире не хватит слез.

— А если будет плохая погода?