дочери Елене. И пусть у нее будет самый лучший день рождения в жизни. — Все подняли бокалы и зааплодировали. Вспыхнули вспышки фотокамер, когда собравшиеся подняли хрустальные бокалы в тосте.

Я сохраняла бесстрастное выражение лица. Сегодня вечером она действительно сделала акцент на слове «красивая», хотя я не могла чувствовать себя красивой рядом с Ледяной Королевой.

Затем шеф-повар принес мой торт. Я понятия не имела, что будет в этом году. Но когда он показал его, оказалось, что это красивая обувь. Зеленые туфли на шпильке с ремешком.

Я рассмеялась. Мама и папа засмеялись еще громче.

БЛЕЙК

Я не думал, что мы так опоздаем. Я видел пропущенные звонки от отца. Он должен был прийти в ярость, что по какой-то причине меня не очень беспокоило. В последнее время я пребывал на седьмом небе от счастья. Я наконец-то узнал, каково это — больше не быть девственником.

Эта дикая кошечка рядом со мной была больше, чем просто отстойный дракон. Я просто надеялся, что Елена сможет любить ее так же сильно, как я.

Она должна была.

Я не хотел проделывать весь путь до того места, где я обычно сидел. Слишком много людей через которых нужно было протискиваться. Я плюхнулся за ближайший столик, занятый людьми из двора короля Альберта.

Мать Елены говорила так саркастично, когда мы вошли. Она ненавидела опоздания, но еще больше ненавидела, если кто-то прерывал ее речи. Так что это было ожидаемо. Однако ее речь в этом году была немного другой. Она продолжала подчеркивать, какой красивой стала Елена. Елена всегда была красивой, как и Сэмми. У девушки были мягкие зеленые глаза. Большие, мягкие, изумрудные глаза, которые обладали способностью делать невозможным сказать ей «нет», когда она действительно чего-то хотела.

«Черт!» Это поразило меня. Я не купил ей гребаный подарок на день рождения. «Не круто, Блейк. Так не круто.» Мне нужно было найти какой-то способ загладить свою вину перед ней.

— Я чувствую себя недостаточно одетой, — прошептала Табита мне на ухо.

— Чепуха. Ты великолепна, — прошептал я в ответ.

Она сделала глубокий вдох и улыбнулась. Она с нетерпением ждала, наконец, встречи с членами королевской семьи. Она всегда видела их только по телевизору, никогда в реальной жизни. Для нее это было похоже на сбывшуюся мечту.

Я попытался увидеть Елену, но гигантское тело сэра Лауди закрыло мне обзор.

В комнате стоял низкий гул, слишком много сердцебиений, чтобы услышать ее.

Я надеялся, что она не против, что я привел плюс один. Мама боялась сегодняшнего вечера и предупредила меня, чтобы я не приводил Табиту. Но Елена сказала, что хочет встретиться с ней, чтобы одобрить ее — с большими «ХА-ХА ШУТКА» рядом с этим.

Она была мне как сестра, а я ей как старший брат. Я бы разорвал любого на части, если бы когда-нибудь ей сделали больно.

— Смотри, — пробормотал я Табите. — Елена немного экстравагантна. Всегда бросается в мои объятия, когда видит меня. Пожалуйста, не устраивай истерики.

— Истерики? — Она подняла одну изящную бровь, но со слабой улыбкой. — Она чертова принцесса. То, что она говорит, сбывается.

Я рассмеялся. Это вызвало у меня злобные взгляды мужчин за столом, но мне было все равно. Табита точно знала, как заставить меня смеяться. Она была в одном шаге от совершенства.

Выступления закончились, и я извинился перед Табитой. Мы направились к моему обычному столику. Я подошел к Елене и наклонился.

— Извини, что опоздал.

— Все в порядке, — она покачала головой, но она была другой. Она вела себя не так, как обычно. Она… взрослела.

Королева Катрина пристально посмотрела на меня. Я скривился.

— Твоя мама так недовольна мной.

Елена хихикнула.

— Ты знаешь, как она относится к тому, что кто-то прерывает ее речи, Блейк. Она переживет это.

— Хорошо, надеюсь на это. — Я прошел на свое место, которое было недалеко от вездесущего взгляда королевы Катрины.

— Извините, — сказал я застенчиво.

Король Альберт фыркнул.

— Тебе нужно лучше извиняться, — съязвила она, затем повернулась, чтобы поболтать с Таней.

Я закатил глаза и покачал головой, в то время как Елена отчаянно пыталась подавить улыбку.

Вечер прошел великолепно. Мы поели, а потом шеф-повар принес ее торт.

Мне всегда нравились его большие фигуры. Однако в этом году это было разочаровывающе. Это была туфля.

Король Альберт, королева Катрина, Елена, даже долбаные репортеры смеялись, будто это была самая смешная вещь, которую они когда-либо видели. Я не видел в этом ничего смешного.

Что я пропустил? Почему у нее дурацкая туфля?

— Спасибо, шеф. Это самый лучший торт на свете! — сказала Елена.

Я изо всех сил пытался понять, действительно ли она это имела в виду или нет.

Затем король Альберт и Елена открыли танцпол своим танцем. Они делали это каждый божий год. Но сегодня это была новая песня. В этом году они действительно улучшились. Это было похоже на танго, с яркими движениями в такт приподнятому темпу и трелями струнных и рожков от живой группы.

— Она такая милая! — прокричала Табита.

Королева Катрина услышала это. Таня поставила щит, и я мог видеть, как шевелятся ее губы, когда взгляд королевы остановился на ее драконе. Но что бы она ни говорила, я не слышал. Я увидел улыбающуюся королеву Катрину, а затем щит исчез.

Ладно, это было странно. Почему у меня возникло ощущение, что ее матери не очень понравился мой плюс один… или тот комментарий, который она только что сделала? Из всех людей я ожидал, что королева будет в восторге от того, что я кого-то встретил. Я всегда легко обходился с королевой Катриной. Никто ни в коем случае не хотел ее расстраивать, особенно когда дело касалось Елены.

Когда их танец отца и дочери закончился, наш стол аплодировал громче всех.

Слуги убрали посуду и отодвинули столы к стенам зала. Наконец-то началась ночь.

Елена исчезла.