— Эй, Танюха, — раздался шепот Змея. — Жива?

Михайлова села и чуть не потеряла сознание. Неподалеку лежали два мужика, ей почему-то сразу стало ясно: они мертвы, вернее, убиты. Левее на тротуаре виднелось тело Лены, из-под него вытекала лужа крови.

— Вставай, — приказал Федор.

Таня с трудом поднялась. Змей подошел к джипу, который был припаркован неподалеку, открыл дверь, мгновение смотрел внутрь салона, потом выдохнул:

— Ох и ни фига себе…

Тане стало еще страшнее, однако она нашла в себе силы приблизиться к любовнику, который успел достать из внедорожника открытую спортивную сумку. На улице было темно, но около стоящего на пустыре магазинчика горело два мощных фонаря. Луч света падал на содержимое сумки, и оно искрилось, переливалось разноцветными огнями.

— Что это? — прошептала Таня.

— Заткнись! — велел Федор. — Так, слушай меня. Иди вон туда…

— Куда? — не поняла Михайлова.

— К мусорным бакам, — зашипел Змей. — Документы с собой есть?

— Да, — удивилась Таня, — в сумке паспорт и старый студенческий.

— Давай сюда студенческий, — приказал Федор.

— Зачем? — удивилась девушка.

Змей залепил ей затрещину, схватил сумку с драгоценностями, быстро отнес к помойке, потом пинками отправил к бачкам любовницу, сбегал к джипу, принес оттуда еще два рюкзака, подошел к Тане и торопливо заговорил:

— Слушай внимательно. Дом, около которого мы находимся, ювелирный магазин и ломбард. Мужики, с которыми ты пошутить решила, бандиты. Они тут ограбление затеяли, добычу в машину складировали, зачем-то опять в лавку подались и вышли на улицу. И тут ты в форме полицейского давай визжать: «Ложись, а то застрелю». Фиговая шуточка получилась. Бандюганы оружие вытащили и давай палить, попали в Ленку. Ты тоже упала. Я решил, что и тебя задело. Что мне было делать? Бежать? Так ведь пуля быстрее. От отчаяния я пистолет, который Фомина дала, вынул, стал на спусковой крючок жать. Двое рухнули.

— Почему? — прошелестела Таня.

— Потому что оружие оказалось настоящим, — пояснил Змей. — Я бандитов уложил. Понимаешь, я же в детстве в тире занимался. Мой отец военный был, фанат оружия, он меня стрелять научил. Но в людей… никогда… И вон чего получилось, двое наповал… А третий убежал.

— Надо вызвать милицию, — прошептала Таня.

— Хочешь в тюрьму сесть? — зашипел Федор.

— За что? — затряслась Таня.

— Дура, да? — обозлился Змей. — Мы двоих людей замочили!

— Не нарочно же, — всхлипнула Михайлова. — Надька сказала, что пистолет скульптор как реквизит использовал. Это она виновата.

— Осудят того, кто на курок жал, пули выпустил, — усмехнулся Касьянов.

— Я ни при чем, — заметила Таня, — пистолет ты держал.

— Ах ты!.. — вскипел любовник. — Кто все затеял? Это же ты из себя крутого копа изображать начала, из-за тебя все случилось. А кроме того… Ты только посмотри какое богатство. Тебе деньги нужны?

Таня кивнула. Змей показал на сумки.

— Вот же они! Сами в руки упали! Пошли домой, спрячем драгоценности, потом продадим…

Договорить Касьянов не успел — к магазинчику подъехали две машины. Из них вылезли водители и еще один парень. Змей и Михайлова притаились за мусорными баками.

— Жирный, глянь, есть кто живой? — спросил один.

— Не-а, — ответил второй через мгновение. — О, гляди, баба…

Раздался выстрел. Федор и Таня скорчились среди контейнеров, боясь пошевелиться.

— Колобок, садись в джипешник, гони его к Куму, — приказал первый браток.

Тот, кого назвали Жирным, повиновался, влез во внедорожник и крикнул:

— Слышь, Филя, тут бумажник!

— Дай сюда! — велел Филя. А через секунду присвистнул. — Тут ксива! Касьянов Федор…

— Мабуть, тот, кто наших покрошил, попер джипешник потрошить, наше рыжье[10] стырил, а свой лопатник[11] с ксивой обронил.

— Ничего, голова его найдет! — пообещал Жирный.

— Валим отсюда! — велел Филя. — Жирный, ты совсем того? За каким хреном бабе в голову сливу вогнал[12]?.. за … бакланить[13]. Дать бы тебе по батареям![14] Давно пора отремонтировать бестолковку[15]. Вениамин узнает, вылетишь петухом на венике[16].

Продолжая сыпать выражениями, которых Таня не понимала, и отчаянно материться, два парня запрыгнули в свои машины и были таковы. Третий влез в джип и тоже уехал.

— Почему они не пошли к бачкам? — пролепетала Михайлова.

— Быки, — пояснил Федор, — низшая каста. Тупые исполнители. Ума у них нет, что им велели, то и делают. Не догадались территорию обыскать, кретины.

— Зато ты умный, потерял бумажник с паспортом, — напомнила Таня. — Теперь бандиты знают, кто в их джип лазил.

— М-да-а… Наверное, из кармана выпал… — протянул Касьянов.

— Они нас найдут и убьют, — запаниковала Михайлова.

— Заткнись! — рявкнул Федор. — Так, берем сумки и уходим.

— Куда? — еще сильней перепугалась девушка.

— Хочешь сидеть тут и ждать, когда громилы вернутся и сообразят помойку обшарить? — задал вопрос Змей.

— Нет, нет, я с тобой, — заспешила Татьяна…

Панина замолчала.

Пауза затянулась, и я решила ее прервать.

— Вы поделили добычу?

— Нет, — ответила Татьяна. — Федор отвел меня на чердак какого-то дома, а сам ушел. Потом вернулся с деньгами, чьими-то джинсами, пуловером. Дал мне немного налички, билет в Питер и велел: «Уезжай. Вот тебе адрес Наташи Волиной. У нее кафе возле станции метро «Автово». Она даст тебе работу официантки, койку. Пересидишь там некоторое время. Я тоже спрячусь. Ювелирку сейчас продавать нельзя. Надо залечь на дно, иначе нам не жить.

Татьяна Николаевна вздрогнула, вновь переживая давние события.