испытывали. Наоборот, парочка самых робких даже сжалась и спряталась за спины товарищей.

Ничего удивительного. Тут отношение к… правительству немного другое, нежели у нас. Пусть они и присели на измену, зато теперь слушать будут.

— Товарищи, минуточку внимания, — начал я. Командному тону не обучен, конечно, но на собраниях выступал раньше, поэтому не оробел. — Времени у нас, как я понимаю, нет. Поэтому послушайте Софу и послушайте внимательно.

С этими словами я отступил в сторону и сделал Софе знак рукой, мол, вперед, начинай. Уговаривать ее не понадобилось.

— Мы пойдем в центральную шахту, — сказала она коротко. Только когда моя спутница очутилась перед этими доходягами как докладчик перед толпой, я в полной мере ощутил контраст. Даже чумазая, покрытая ссадинами и царапинами, Софа казалась тверже ледяной глыбы. Я готов был поставить свой годовой оклад, что она в одиночку уложила бы этих зашуганных и робких салаг.

Однако они решили в эту глыбу долбануть контраргументами.

— Совсем сдурела, что ль? — загудел детина с крестьянской рожей, — тебе ж сказано, что там заплутать раз плюнуть. В отворотку надо идти и наверх, а там деру давать. Переждать где-нибудь.

Его поддержали сразу несколько человек. Я почувствовал, как сжимаются кулаки. Вот пересчитал бы я ему щас зубы, этому спорщику. Хотя… если мы не поспешим, то и так это случится. Только достанется уже всем. Шорохи и скрипы сзади нарастали. Твари рядом, а значит, мешкать нельзя.

— Нельзя наверх, поймите, дурачье! — рявкнула Софа. — Неужели вы думаете, что кровососы настолько тупые, что они про этот ход не знают. Да там уже наготове сидит десяток этих уродов, чтоб взять вас тепленькими, как только вы нос покажете! Стартегия простая как два пальца!

— Стратегия, — поправил я, за что удостоился от Софы кулака исподтишка. Ну не удержался я, привык уже. Че бычить-то?

— И что ты предлагаешь тогда? — не унимался детина, — пойти по центральному ходу, заплутать и сдохнуть? Макар и Рябина…

— Макар и Рябина были без царя в голове, — встряла Катерина, — ушмыгнули посреди ночи. Ни снаряжения не взяли, ни припасов…

Детина ткнул похожим на сардельку пальцем в Софу. Она воинственно глянула на него и приосанилась.

— А эта чем лучше тогда? — поинтересовался он, — заведет нас в ебеня, там и помрем. Тут на несколько верст в стороны пути идут, и никто не знает, можно ли выбраться вообще в другой стороне. С упырями хоть исход известен.

Я усмехнулся.

— Конечно, известен. Перебьют вас всех, как стадо баранов, и дело с концом. Вы им только доброе дело сделаете. Вот обрадуются эти уроды — так-то на жрачку охотиться надо, а тут она сама идет в лапы!

Детине мой ответ пришелся не по нраву. Он сложил морду кирпичом и попер на меня с совершенно очевидным замыслов — донести свою точку зрения посредством пендаля. Я шагнул навстречу. Предпочел бы избежать этого, но оплеуху можно и отвесить — в профилактических целях. Главное, ничего ему не сломать с моими-то новыми силами. Людей бить после “обновления” я еще не пробовал.

— Я знаю, куда идти! — возвестила Софа, — чувствую. Плетение выведет куда нужно. Но заставлять мы никого не станем. Сами выдвигаемся сейчас. Вы можете остаться здесь и драться или пойти с нами. Но сдюжите вряд ли. Эти все-таки щас голыми руками ваше укрытие по кирпичику разбирают.

— Выбирайте быстрее, — посоветовал я, — у нас самое большее минута.

Когда они поняли, в какой суровой реальности находятся, сразу скисли. И я честно их понимал. Перемены человеку тяжко даются, а салаги к этой дыре привыкли, как-никак. Пусть она и так потихоньку в негодность приходит, сняться с места отважится не каждый. Но сделать это придется, если башку на плечах желаешь сохранить.

Они сделали. Даже детина, который на меня взъелся, угрюмо кивнул. Хорохорится, а жить все ж хочет, паскуда.

— БАСКО, оцени расстояние между нами и нашими гостями, — скомандовал я, — хочу прикинуть, сколько у нас форы.

— ОКОЛО ШЕСТИДЕСЯТИ СЕКУНД. — сообщил он.

Я чуть по лбу себя от удивления не хлопнул. Чтоб БАСКО обошелся без подколок, без пустой болтовни и самолюбования? Наверняка завтра снег пойдет… потому что ядерная зима настанет.

Дожить бы еще сперва до этого завтра.

Я подошел к Софе и положил руку ей на запястье. Она накрыла мою руку своей и устало улыбнулась.

— Веди нас, волшебница, — сказал я, — пора в путь.

* * *

Вела нас совсем не дорога из желтого кирпича. Шахта оказалась низкой, поэтому шел я, согнувшись кренделем, аж кишки с селезенкой наружу просились. Но претензии предъявлять глупо — тот, кто этот лаз проектировал, наверняка думал, что по нему воздух пойдет или тощий ремонтник. Но никак не парень-косая сажень в плечах.

Вот я и пожалел, что много каши в детстве ел. Вдобавок приходилось шагать по всякому мусору и дерьму. В прямом и переносном смыслах. Когда аккуратно обогнул очередную смрадную кучу, заботливо прикрытую прелыми листьями, порадовался, что хотя бы обувка крепкая. Обитатели этих мест не очень-то заботились об их чистоте. А еще под ногами до сих пор виднелся кровавый след.

После особенно узкого участка, который мы с верзилой едва миновали, Софа обрадовала:

— Скоро расширение, полегче будет.

Я уважительно кивнул. Уже после первых двух маленьких развилок всем, кто в Софкиных скиллах сомневался, пришлось варежку прикрыть. Она двигалась размеренным, твердым шагом стопроцентно уверенного в себе человека. Словно в голове у нее стояла маленькая ЭВМ, на ходу подсказывающая маршрут. Через нашептывание на ушко.

— Откуда ты знаешь, куда топать надо? — спросил я Софу, на ходу потирая поясницу.

— Чувствую.

Она даже не взглянула на меня. Глаза устремлены вперед, словно она видит то, что недоступно никому другому. Может, это обман зрения, или магия ее так просыпается, но только исходило от Софки сияние. Рассеивалось по сторонам холодным туманом.

— Содержательный ответ, — усмехнулся я, — а поподробней можно? Или это секрет фирмы?

Наверное, не стоило ее отвлекать, вдруг для этого дела концентрация нужна. Но меня любопытство заело.

— Витя, ты знаешь, кто такие лозоходцы?

Неожиданный вопрос, надо сказать. Слово я слышал — в “Умниках и умницах” по телевизору вроде как-то упоминали. Но вот о значении не имел ни малейшего понятия. Поэтому не буду выставлять себя неучем — отшучусь.

— Те, кто очень любят песню про плот?

Софа нахмурилась и перешагнула через ворох гниющих листьев.

— Что-что?

Понятно, снова у нас разница культур барьером встала и мешает оценить шутку.

— Ну эта, про плот, свитый из песен и слов…

— Я такой песни не знаю, — призналась Софа, — да и