- Например, о том, что любовь ко всему живому порой перевешивает здравый смысл? – поправив в который раз всё такую же безупречную причёску, Орфелия недовольно цокнула языком и щёлкнула пальцами. Зелёная искра, сорвавшаяся с её руки, врезалась прямо в центр горки, облюбованной Ирисом. И явно пришлась тому не по вкусу, раз он выскочил оттуда как ужаленный в одно место, подвывая на высокой ноте и нарезая круги вокруг некроманта. Ещё и лицо умильное состроил, жалобное, глазами целенаправленно стреляя в непринуждённо улыбающуюся девушку.

Впрочем, эта крепость обаянию не поддалась, лишь бровь тонкую выгнула, демонстрируя лёгкую степень пренебрежения ко всем потугам парня. Кажется, такой подход оказался эффективнее всего, потому что, сделав ещё пару кругов вокруг адептки Дайер, Ирис признал своё поражение, остановившись около останков чего-то малоаппетитного. Склонился над ними, горестно вздыхая, и принялся бормотать себе под нос что-то о редкой возможности изучить чужую работу изнутри без опаски получить люлей от создателя.

Я даже не хочу знать, о чём он речь ведёт. Но краем глаза отметила, как эта пакость синеволосая подобрала несколько образцов с земли и сунула их за пазуху с самым невинным выражением на морде лица. И ручки за спиной сложил, разглядывая потолок и мурлыча вполголоса незатейливую мелодию.

Ни дать ни взять, ангел во плоти. Только нимба и крыльев за спиной не хватает. И ума. Вот ума-то там не хватает просто катастрофически! Потому что глядя на то, как химеролог подбирается к очередному обугленному скелету, я начинаю думать, что зря, очень зря боевикам приписывают несусветную глупость. По сравнению с таким попустительством к требованиям техники безопасности и правилам обращения с живыми или условно живыми ингредиентами, мои новые однокурсники умны не по годам, образцы законопослушных граждан Империи и эталон здравомыслия.

Звучит дико само по себе. Особенно с учётом того, что речь ведётся о самом большом сборище психов, чудаков и любителей подраться, да выпить на халяву. Примерно такая характеристика выпускников факультета Боевой и Стихийной магии в ходу у простого народа.

Открыла рот, собираясь ответить на озвученный некромантом вопрос. Но не успела издать и звука, как откуда-то из глубины катакомб послышались душераздирающие завывания. И интонации оных навевали не самые лучшие ассоциации. Мне вот на ум пришёл один неприятный инцидент, случившийся у меня на далёком втором курсе. Дело было по молодости, глупости и некоторой доли самомнения, возникшего у меня на почве первых успехов в тонкой науке зельеварения. Нам только-только доверили самостоятельно зелья варить для больничного крыла, а у меня уже исследовательский интерес в одном месте заиграл, с непреодолимой силой потянув на рискованные эксперименты. И привело всё это к закономерному результату – взрыв котла, сгоревший стол, оплавленный пол и испорченные заготовки.

Все испорченные, не зависимо от того стояли они под защитой или нет, и где стояли.

Ну так я к чему это вспомнила-то… Вопль, отразившийся многократным эхом от уцелевших стен, уж больно сильно напоминал мне крик куратора, заставшего идеалистическую картину по возвращению от ректора: я в саже, волосы дыбом, остальная группа по углам прячется, а драгоценные и не очень ингредиенты полетели псу под хвост, с моей лёгкой руки. В нём было столько откровенной жажды чьей-то крови, ярости, боли и затаённой мстительности, что аж до жути захотелось забраться к кому-нибудь на ручки.

Хотя единственный кандидат упорно отсиживается в горке. Ну да, в случае чего его там не заметят, да. А мне вот встречаться с источником таких диких криков не хочется от слова «абсолютно». Это ж не куратор, который вкатал отработку и успокоился, потом снова отомстил и, снова, успокоился. Это я могу пережить.

А хищника, который сейчас громогласно ревёт где-то в глубине катакомб, я впервые в жизни вижу, в смысле слышу, и совершенно не представляю, на что он способен и чем знакомство с ним грозит нашей маленькой, скромной компании.

- Надо делать ноги, - «умная» мысль прозвучала оттуда, откуда, собственно, её никто не ждал. Мы с Орфелией дружно с изумлением посмотрели на необычайно серьёзного Ириса, успевшего разжиться туго набитой сумкой и теперь сосредоточенно разглядывающего потёртую карту.

Взгляд зацепился за желтоватый кусок пергамента в его руках. С планом. С подробным планом чёртовых катакомб, в которых мы, по вине одного раздолбая потерялись, нажили себе смертельных врагов и, на перспективу, очередную отработку если нас поймают за творящимся нашими руками беспределом.

- Ирис, - тихо, вкрадчиво протянула, нашаривая за поясом очередную колбу с успокоительным. Если не мне, то Валессу оно точно понадобиться. Как только боевой маг соизволит выбраться из своего укрытия.

- Аюшки? – химеролог поднял взгляд, недоумённо уставившись на поджавшую губы Орфелию, аккуратно и не спеша закатывающую рукава рубашки. Некромант молчала, но молчание это было столь выразительно, что я ни капли не удивилась, заметив пробегающие по перчаткам зелёные искры.

И могильным холодом потянуло. Явный намёк на то, что адептка Дайер изволит пребывать в состоянии холодной, хорошо контролируемой ярости. Впрочем, у меня у самой волосы потрескивали, демонстрируя всю степень моего недовольства сложившейся ситуацией. Я вот так сразу и не скажу, что синеволосому ироду будет лучше: столкнуться с затаившим злобу и обиду некромантом или же на собственной шкуре ощутить, каково это стать жертвой алхимических экспериментов. Причём непрекращающихся.

Доброта и любовь к ближнему своему у меня в данный момент стеснительно помалкивали, предоставив свободу действий мстительности и злопамятности.

Как там говорил мой куратор? «Не-е-ет, адептка Руса, покушаться на меня – это не самый приятный способ самоубийства. Я ж убивать вас не буду… Я просто отомщу. И забуду. А чего помнить-то? Мёртвые ж ничего уже испортить не могут!»

Вот сейчас, глядя на этого красавца, я от всей своей души понимаю собственного научного руководителя. Даже сожалею о том, что столько неприятностей своими экспериментами ему доставила!

- У тебя была карта, да? – тихим, ничего хорошего не предвещающим голосом осведомилась, припоминая план по исследованию эффекта резонанса векторов амулета-погодника и незавершённого боевого заклятья. Кажется, там не хватало исключительно добровольца для проверки выдвинутой теории.

- Ну да, - простодушно заулыбался Ксандр, смущённо почесав затылок и спрятав пергамент в нагрудный карман. И невинно глазами похлопал. – А что такого? Каждый адепт нашего факультета имеет при себе две карты: Оранжерей и Катакомб. А для первокурсников ещё и план территории Факультета имеется. Чтобы не потерялись в случае чего и на что-то опасное не нарвались! Это же обычная практика! Что такого-то?

- Действительно, - непринуждённо, в чём-то нежно и даже ласково приговорила Орфелия, небрежным жестом стряхивая несуществующие пылинки с плеча. Глянула оценивающе на Ксандра, словно мерки на гроб снимая (видела я подобный взгляд у местного могильщика) и деланно пожала плечами. – Что такого? Да, собственно, ничего, мой любезный друг. Кроме, пожалуй, двух незначительных моментов, которые кое-кто по собственному разгильдяйству и в виду изрядно ограниченного мышления забыть изволил. Никаких ассоциация не возникает, нет? – и демонстративно щёлкнула пальцами, создавая над кулаком шар зелёного цвета.