— А с какой стати? — разозлился он. — Что ты сделала такого, чтобы я тебе доверял?

— Но ты ведь даже не попробовал! — завелась Саша. — Это подло! Я верила в нас, верила, что все у нас по-настоящему, что это любовь, что ты мой единственный… А ты со своей Алиной использовал меня в своих дурацких интересах!

— Это не дурацкие интересы! — проорал Матвей, глядя в зеркало заднего вида. — Это моя жизнь! Моя семья! Честь семьи для меня дороже всего на свете! Понимаешь?

— Нет! — крикнула ему в ответ Саша. — Вот именно это я как раз и не понимаю! Ты же знаешь мою историю!

Он резко остановился, вышел из машины, открыл дверь со стороны Саши.

— Ключи… — Матвей бросил Саше на колени ключи от машины. — Вот, я тебе тут открыл лимит по карте… — Он швырнул золотую кредитку «Visa». — Все, пока.

— А ты куда? — крикнула Саша вслед.

Но он только махнул рукой.

Саша фыркнула, развела руками и села на место водителя.

— Псих, — сообщила она автомобилю.

Она почти расстроилась, но неожиданно поняла, что первый раз останется в доме одна. И это значит, что ей представляется редкая возможность порыться в ящиках, заглянуть в кабинет Матвея, включить его компьютер — словом, узнать все, что он скрывает!

Саша пришла в отличное расположение духа, завела машину и рванула домой. По дороге она, правда, не удержалась и заехала в «Тод’з» — купила по карте Матвея три новые сумки, две пары сапог и кучу всякой мелочовки. Немного подумала и заглянула в «Дольче и Габбана», откуда вышла с кучей пакетов и сообщением из банка о том, что лимит исчерпан.

— Живем один раз! — весело сообщила Саша автомобилю, похлопала его по крылу и покатила из Москвы.

Анна и Аглая в ужасе смотрели на нее. Настя никогда не видела у них на лицах такого выражения. Как будто она сообщила о том, что у нее смертельный диагноз и жить ей осталось неделю.

— Аня! Глаша! — взвыла Настя. — Скажите хоть что-нибудь!

— Ужас… — произнесла Глаша.

— Хуже и придумать нельзя было, — подтвердила Анна.

Настя чуть с ума не сошла стоять в переулке и думать о том, как ей теперь быть и куда деваться. В конце концов, несмотря на то, что она не хотела, не могла, боялась, стыдилась… Настя мужественно решила, что придется отправиться туда, куда подсказывало сердце. Домой. На растерзание.

Когда она, бледная, с поникшей головой, насквозь несчастная, появилась в гостиной, Анна с Аглаей без лишней суеты усадили ее на диван и молча выслушали все, что у нее накопилось.

— Что мне делать? — едва слышно произнесла Настя.

— Девочка моя… — Анна села рядом и обняла дочь. — Выход есть. Просто мы о нем пока не знаем.

— Не волнуйся, что-нибудь придумаем, — слишком уж бодро сказала Аглая.

— Он надо мной издевается, понимаете… — со слезами на глазах призналась Настя. — Я больше не могу так, ни секунды… Это просто ужасно! Невыносимо. А дальше будет только хуже…

— Конечно, понимаем… — Анна гладила ее по голове. — Ты иди, отдохни. Утро вечера мудренее. А мы поколдуем…

Глаза у Насти стали слипаться, тело потяжелело — она и правда почувствовала, что очень хочет спать. Захватив графин с лимонадом, Настя пошла к себе в комнату, зажгла любимую настольную лампу с бархатным абажуром и чуть не разрыдалась, откинув с кровати одеяло. Самая любимая, самая родная, самая удобная и уютная на свете кровать! Настя залезла под одеяло, поставила «Гари Поттера» и почувствовала себя совершенно счастливой. Она заснула еще на титрах — таким сладким и спокойным сном, будто и не уезжала из дома.

* * *

Снег падал крупными хлопьями — за пару часов навалило такие сугробы, что машины едва ползли по шоссе. Измученные водители время от времени дружно сигналили, но скорее от отчаяния, чем с надеждой на то, что станет хоть немного полегче. Тридцать километров Саша ехала два с половиной часа. От такой езды она озверела, проголодалась и готова была идти пешком — если бы не покупки, оставить которые не было никакой возможности. Наконец вместе с еще несколькими машинами она свернула на боковую дорогу, которая вела, можно сказать, к дому. Несмотря на то что последние несколько часов Саша то и дело проклинала погоду, на подъездной аллее она ахнула от восхищения: деревья по обочинам стояли белые-белые, снег под фонарями искрился и переливался, а дом, окутанный снегом, казался сказочной избушкой. Залюбовавшись на всю эту красоту, человека на дороге Саша заметила в последний момент. А когда увидела — почти перед капотом, — резко вильнула рулем, и машину закрутило, отбросило на обочину, вмяло в сосну. Удар был не сильный, но противный — Саша не пострадала, благо скорость была небольшая, но порядком испугалась. В окно постучали. Саша уставилась на женщину, которую чуть не сбила. Вроде как была жива и вполне здорова, открыла дверцу и вышла из машины.

— Вы что под колеса бросаетесь? — заорала она.

— Я не бросаюсь, — оторопела женщина. — Это вы…

— Что я?! — кричала Саша, которая чувствовала, что не права, но не могла остановиться. — Что вы вообще тут делаете? Это частная территория!

— Вообще-то вот именно, здесь территория общая, — возразила женщина. — Саш, ты что, меня не узнаешь? Это я, Света.

— Света? — удивилась Саша. — Ой! Прости! А что ты тут делаешь?

— Ну… — смутилась бывшая домработница. — Гуляла… Вообще-то, хотела узнать, как у вас дела.

— Дела… — кивнула Саша.

— Да! — оживилась Света. — Меня эта уволила…

— Эта?! — рассмеялась Саша.

— Ну, как ее… — смутилась девушка. — Сестра Матвея.

— Слушай, Света! — воскликнула Саша, которой вдруг пришла в голову, на ее взгляд, просто великолепная идея. — А давай-ка мы с тобой устроим вечеринку! Девичник!

— А твой дома? — заробела Света.

— Мой не дома! Ты мне только помоги вещи из машины вынуть…

Они перетащили пакеты в дом, открыли бутылку красного вина, выложили все покупки — Света с замиранием сердца рассмотрела каждую деталь, после чего Саша в красках расписала встречу с Алиной, драку с Ликой и ссору с Матвеем.

— Может, тебе лучше от него уйти? — предложила Света.

Саша некоторое время пристально смотрела на нее, после чего унеслась в ванную, прибежала с банкой крема и зеркалом и поставила все это перед Светой.

— Попробуй! — попросила она.

Света безропотно отвинтила крышку, подцепила на палец крем, понюхала его и растерла по лицу. Загрубевшая, с красными пятнышками и шелушением кожа менялась на глазах. Лицо будто ожило: появился ровный, красивый цвет, морщинки разгладились…

— Ой… — растерялась Света. — Что это?

Саша поняла — ей надо сделать то, чего она не делала ни разу в жизни. Света была ее последней надеждой — единственным человеком, от которого можно было ждать помощи. «Будь ведьмой, будь ведьмой, будь ведьмой», — твердила себе Саша, но ничего не выходило, и пауза затягивалась, и Света смотрела на нее в легком изумлении… И тут Саша представила, что какая-то подлая сука Алина сидит где-то там, в каком-то роскошном доме, и торжествует победу, и Матвей самодовольно потирает руки — он ведь нашел отличную жертву… И она, Саша, обречена торчать вот в этом чертовом доме, как какая-нибудь сексуальная рабыня…