— Друг мой, ты ведь не куришь… — осторожно заметила Саша, подошла к нему, вынула из пальцев сигарету и затушила ее в пепельнице. — По-моему, тебе лучше поспать. Сейчас я тебе кое-что принесу…

Она развернулась было, чтобы пойти за средством от похмелья, но Матвей крепко схватил ее за запястье и дернул к себе.

— Фу! — Саша замахала под носом свободной рукой. — От тебя пахнет так, как будто ты спал на свалке…

— Здесь я главный, поняла? — рявкнул Матвей.

Саша внимательно посмотрела ему в глаза. Ничто не намекало на то, что Матвей соображает, что делает и говорит. Глаза были прозрачные и бессмысленные.

— Конечно, ты — главный, дорогой, — мягко согласилась Саша.

Матвей вскочил с кресла, отчего Саша съехала на пол.

— Ты меня не подкалывай! — слегка пошатываясь, воскликнул он. — Ты здесь вообще никто!

— А ты, случайно, к сестре своей, дорогой и любимой, не ездил? — Саша начала потихоньку заводиться.

— Не твое дело! — заорал он. — Будешь делать то, что я говорю, ясно?!

Саша, которой в голову ударила кровь, подошла к нему вплотную.

— И что же мне следует делать? — спросила она, сверля его взглядом.

— Обед мне приготовь, — велел Матвей.

— Это все, на что хватило вашей семейной фантазии?

— Заткнись! — заорал он, сжав кулаки.

— Сам заткнись, подкаблучник! — завопила Саша. — Ничтожество!

И тут он ее ударил так, что Саша почувствовала себя Джеки Чаном. Она пролетела полкомнаты, врезалась в кресло, оно упало, сбило столик, со столика полетели пепельница, ваза, кофейник… В кино герои сию же минуту вставали, но Саша, которую никто никогда не бил, просто распласталась на полу не в силах пошевелиться.

Матвей медленно подошел к ней, наклонился и… нанес точный и, на первый взгляд, несильный удар в грудь. Внутри у Саши все обожгло, сердце на мгновение остановилось, дышать стало больно… Она не могла ни встать, ни сесть, ни закричать. Понимала, что с ней сейчас можно делать все, что угодно, — и она не сможет ответить. А Матвей еще ниже склонился над ней, провел ладонью по груди, поцеловал в шею, отчего ее едва не стошнило, и прошептал:

— Ты такая красивая… Хочешь меня?

Саша все-таки набралась сил и спросила чуть слышно:

— Ты сдурел?

За что получила кулаком в живот, и ей опять стало так больно, что проще было умереть, чем терпеть это.

* * *

Настя сидела в машине в новой шляпе и наслаждалась переменами. В шляпе она чувствовала себя по-другому. В шляпе невозможно было сидеть как попало, нельзя было откинуть голову на сиденье, и, главное, шляпа будто отгораживала от чрезмерного внимания, создавала очень личное пространство. В полном соответствии с уверениями Анны и Аглаи шляпа подчеркивала индивидуальность, отделяла ее от других — и Настя заметила, что смотрит на мир почти как бабушка — так, чтобы ни у кого не оставалось сомнений в том, что с ней лучше не спорить.

Они уже забрали те блюда, что заказали на обед, и теперь везли их домой.

— Где будем есть, в столовой? — спросила Аглая.

— Лучше в кухне, — сказала Настя. — Пусть все будет по-домашнему. Ему лучше расслабиться.

— Идет, — согласилась Анна.

Вернувшись, они быстренько разложили приборы, расставили тарелки и бокалы и отправились переодеваться. Ровно в семь прозвенел звонок.

Настя пошла встречать гостя, который, как ни странно, нервничал.

— Слушай, я тут наспех кое-что купил… — Антон отступил на шаг, кивнул на охранников, один из которых нес здоровенную корзину с вином, фруктами и сырами, а второго едва было видно за букетом чайных роз.

— Ты зайдешь, или потусуемся на пороге? — хихикнула Настя.

— Да, конечно… — засуетился Антон. Перед тем, как войти, он несколько минут вытирал ботинки о коврик и только после того, как Настя сложила руки на груди и громко откашлялась, переступил порог дома.

— Не надо снимать обувь, — остановила она Антона, когда он вдруг бросился развязывать шнурки. — Ты нормально себя чувствуешь? — поинтересовалась она, когда он затем надолго застрял у зеркала, поправляя галстук.

— Да! Чудесно. Замечательно. Прекрасно. Просто отлично! — выпалил он.

— Слушай, Антон, — Настя взяла его за руку. — Ты пойми, тебя тут как жениха пока никто не воспринимает. Так что тест на совместимость отменяется. Ты просто приехал ко мне в гости. Можешь вести себя естественно. Так что расслабься.

— Хорошо, — согласился Антон и прошел за ней в комнату.

В гостиной гость слегка оробел: Анна с Аглаей были в любимых платьях от Ланвин — простых, но зверски элегантных, на столе блистали старинный богемский хрусталь, антикварная посуда и серебряные приборы мастерской Хлебникова, а в настоящих канделябрах — не тройных, как это принято, а многослойных, — горели свечи, которые светили ярче электрического света.

— Очень красиво… — пробормотал Антон.

Настя подтолкнула его в спину, он поздоровался с ее родственницами и уселся за стол.

— Фантастически вкусно… — простонал Антон, приканчивая десерт. — Неужели вы сами все это приготовили?

— Конечно, нет! — возмутилась Аглая. — Мы купили все в ресторане.

— А, ну конечно… — смутился Антон. — А вы правда… астролог?

— Я не астролог, я гадалка, — усмехнулась Аглая. — Но у меня есть диплом астронома, если вам это интересно.

— О! — воскликнул Антон.

— А давайте я вам погадаю! — предложила вдруг Аглая, которую Настя изо всех сил пинала под столом, так как тема гаданий, прогнозов и всего такого, ради чего они устроили этот прием, провисала в разговоре.

— Ну… я… не уверен… — промямлил гость, испуганно глядя на Настю.

— Бесплатно! — уточнила Анна.

— А вообще-то это стоит от полутора тысяч долларов, — заметила Настя. — К Аглае ходит сам… — Настя наклонилась к Антону и прошептала фамилию очень важного клиента.

— Да ты что? — ахнул тот.

— Давай соберись! — подначила Антона Настя. — Когда еще представится такая возможность?

— Ну, я вообще-то могу заплатить… — замялся тот.

— Молодой человек! Не надо устраивать тут базар! — отчитала его Глаша, схватила под руку и чуть ли не силой потащила к себе в кабинет.

— Уф! — выдохнула Анна. — Он такой напряженный! У него что, кочерга в заднице?

— Мама… — Настя закатила глаза.

Прозвенел звонок.

— Это кто? — удивилась Настя.

Анна развела руками.

— Пойди открой, — предложила она.

Настя пожала плечами и направилась к дверям.