— Предоставь это мне, а ты пока на кухню иди, о праздничномстоле позаботься.

Далила знала, что делать с подругой — Галина быстро в себяпришла. Истерика у нее прекратилась, но плакать она не перестала. Зато моглаговорить.

— Из-за чего ты убиваешься? — строго спросила Далила.

Галина выдавила сквозь плач:

— Я так старалась, планировала, мечтала. И вот. Это мне загрехи. Я во всем виновата. Плохо жизнь прожила, а она теперь будетрасплачиваться.

В комнату робко просочился Евгений.

— Из-за чего сыр-бор? — спросил он.

— Семимесячная! — прорыдала Галина.

— Доктор сказал, что девочка абсолютно здоровая, — успокоилее Евгений.

А Далила добавила:

— Твое счастье, Галка, что она раньше времени родилась, такты ее раскормила. Через два месяца пришлось бы кесарево сечение тебе делать.

Евгений, сообразив, что ничего страшного не происходит,расслабился и пошутил:

— О женской фигуре заботиться надо с пеленок. Галка, тыпараметры ее замеряла? У нее есть 90 — 60 — 90 или уже пора диету вводить?

Далила усмехнулась, а Галина, не реагируя на юмор,продолжала рыдать.

— Почему ты ревешь? — рассердилась Далила.

— Теперь ее будут дразнить недоношенной, — всхлипывая,сообщила подруга.

Далила уставилась на племянника:

— Жека, понять не могу, из-за чего эта глупая переживает?

— Галка боится, что ее дочь теперь станет политиком, —возвестил компетентно Евгений.

— Вот именно, — наконец улыбнувшись, согласилась Галина. — Изадатки уже есть у нее. Ждать не умеет, ни с кем не считается, из меня напроломполезла и в роддоме горлопанила громче всех детишек.

— И ожидания своего избирателя обманула, — вставил Евгений.

— Да, — вытирая слезы, уже рассмеялась Галина. — Ярассчитывала без нее Новый год встретить, а теперь буду сидеть под елочкой впамперсах и пеленках.

Малышка, словно узнав, что говорят про нее, запищала вкроватке. Галина взяла ее на руки, прижала к себе, и девочка успокоилась.

— Ты наконец решила, как ее назовешь? — спросила Далила.

— Назову Ангелиной.

— Ангельское воспитание хочешь ей дать? — поразился Евгений.

Галина заверила:

— Да, уж по моим стопам она не пойдет. Будет серьезная,высоконравственная девушка.

Евгений с иронией осведомился:

— А как же ты, великая грешница, потянешь такое строгоевоспитание?

Далила заверила:

— Галка потянет. Кто много грешил, тот ожесточенно требуетнравственности от других. Надеюсь, ты не будешь излишне строга? — спросила онау подруги.

Галина с нежностью дунула на темечко малышки, вздыбливаямягкий светлый пушок волос, и простонала:

— Я буду ее баловать. Знаете, что я испытываю, прижимая ее ксебе? Это как… — Она запнулась, подбирая нужное слово. — Это как ангел коснулсякрылом.

Евгений заржал:

— Ну, не знаю. Таких глюков у меня еще не было.

— А у меня теперь каждый день будет только такое. Я отнежности круглосуточно изнываю и так счастлива. Передать не могу.

— Да-а? — удивилась Далила. — Кто бы мог такое подумать! Даеще про тебя.

— Себе, что ли, забеременеть? — с завистью воскликнулЕвгений.

— Не так уж это и фантастично, — усмехнулась Галина.

Далила поддержала подругу.

— Да, — сказала она, — морских коньков, чтобы ты знал, насвет производит самец.

Евгений поежился:

— Надеюсь, у людей до этого дело не скоро дойдет.

— Я тоже надеюсь, — согласилась Галина. — Мужчины так нелюбят себя ограничивать, что все дети еще в утробе отца в алкоголиковпревратятся.

— И в развратников, — добавила Далила.

— По части алкоголизма и разврата современные женщины неотстают, — отбил нападки Евгений. — Или вы считаете, что все мужчины предаютсяразврату друг с другом?

— Слава богу, «натуралы» не перевелись, — порадоваласьГалина и, укладывая малышку в кроватку, воскликнула:

— Кстати, о гомиках. Страшную историю я вам сейчас расскажу.В соседней палате лежала Кристина, москвичка. Родная сестра каждый день к нейприходила и по-сестрински бедняжку тиранила. Все уговаривала броситьпитерца-мужа. У Кристины молоко от переживаний чуть не пропало.

Евгений удивился:

— А гомики тут при чем?

— Не перебивай, — рассердилась Галина. — Гомиком оказалсябанкир Филиппов, муж Лены, старшей сестры Кристины.

— Ну, надо же, — рассмеялась Далила. — Оказывается,Красноволосая так допекла своего муженька, что он сексуальную ориентациюпоменял.

Галина поразилась:

— Ты знаешь сестру Кристины? Откуда?

— В роддоме твоем познакомились. Она даже визитку свою мнедала.

— Можешь выбросить эту визитку. Она тебе не пригодится.

Далила, почуяв неладное, побледнела:

— Что случилось с Филипповой?

Галина, помрачнев, сообщила:

— Несколько дней назад Елену Филиппову застрелили в ее жемашине.

Рассказ Галины Далилу потряс. Оказывается, Филиппова ужесобиралась возвращаться в Москву, как вдруг ей позвонила незнакомая девушка ипредложила встретиться. Предлог для встречи был выбран беспроигрышный. Якобы унезнакомки имелся компромат на банкира, мужа Елены Филипповой. Услышав, чтосупруг изменил дважды (и сексуальную ориентацию, и жене), Филиппова ужаснулась.Она тут же позвонила Кристине в роддом, жаловалась, рыдала, проклинала своегодорогого банкира. Кристина сестру успокоила, сказав, что надо еще посмотреть натот компромат. На следующий день Елена Филиппова отправилась на свидание снезнакомкой. Вскоре ее обнаружили мертвой в ее же машине. Никакого компромата,разумеется, при ней не было.

Кто банкиршу убил, вопросов не возникало — та же девица,которая Киселева и Трахтенберга убила, незнакомка из ресторана в коллекционнойкурточке от «Диор». И Шатунов, престарелый поклонник Веты, скорее всего, на ееже совести.

«Но кому это выгодно? Кто девицей руководит? — гадалаДалила. — Настя Миронова? Соболев? Или кто-то другой, незнакомый?»