На мгновение я вновь увидела мальчишку из песочницы и впервые в голове мелькнула мысль, как плохо ему было все это время. Быть отвергаемым раз за разом… снова и снова… мне стало ужасно стыдно.

— Медок, ты понимаешь, что пути назад нет? — Серьезно уточнил он, сжимая объятия все сильнее. — Теперь легче сбежать от собственного дыхания, чем от меня. Я навсегда забираю тебя у этого мерзкого мира и никогда ему больше не отдам.

— Звучит жутко, словно договор с дьяволом, — засмеялась я, чувствуя огромное облегчение. — И я, кстати, согласна.

— Конечно, согласна, — он зарылся одной рукой в мои взлохмаченные волосы, глубоко, по-звериному втягивая их запах. — Куда ты от меня теперь денешься, любимая.

Мы стояли еще долго. Я просто не могла отстраниться, это казалось немыслимым. Вдобавок был страх. Леденящий ужас отпустить и снова потерять. Но, как выяснилось, Гелиан даже не собирался рассматривать вариант, подразумевающий хотя бы и короткое расставание. Он молча поднял меня на руки и понес. Куда? Да какая разница…

Дорога оказалась неподалеку. С другой стороны, определенно сказать было трудно, ведь я совершенно потеряла ощущение времени. Мы покинули лес и вышли к громадному внедорожнику с водителем. Гелиан вместе со мной устроился на заднем сидении, категорически не желая разжимать рук.

Бывало, в школьные годы я размышляла, что будет, если дам слабину и уступлю настойчивости демона. Разумеется, первым делом в голове возникали сцены бурного секса до полного изнеможения. Но в реальности все оказалось по-другому. Сейчас одного секса было преступно мало, хотелось слиться так тесно, чтобы раствориться друг в друге. Да, я безумно, до ужаса желала его совершенное и убийственно восхитительное тело, но не меньше я желала и все остальное — душу, мысли, эмоции. Всю личность. Уверена, Гелиан ощущал то же самое, иначе давно взял бы меня тепленькой, невзирая на возражения. Сейчас, прижимаясь к нему, я просто упивалась близостью и не думала больше ни о чем. Ну, почти. Кое-что все же пришло мне в голову, маяча где-то на задворках сознания.

— Меня же там искать будут по всему лесу с собаками, — пробормотала я.

— Не будут, — уверенно отозвался Гелиан. — Я обо всем позаботился.

— Когда успел?

— Сразу, как только ты убежала. Я понял, что больше не выдержу твоей "нормальной" жизни и заберу тебя, даже если ты будешь возражать.

— Нахал, — с удовольствием сказала я ему в плечо.

— Ага, — невозмутимо подтвердил он. — И отправляясь к тебе, я распорядился сообщить обитателям базы, что за тобой заехали.

— Кто заехал?

— Твой парень.

Я хихикнула, ощущая, как по венам растекается тепло. Не припомню, чтобы раньше была так счастлива.

— Представляю себе их лица.

— Хочешь вернуться и посмотреть? — Улыбнулся он.

— Ни в коем случае, — я постаралась прижаться к Гелиану как можно большей поверхностью тела. — Даже если меня после этого уволят за прогул командообразовательного тренинга. Все равно я бы ушла.

— Любимая, я и так на взводе, — хрипловато заметил Гелиан. — А когда ты так ерзаешь, последние остатки разума норовят улететь в неизвестном направлении.

— Ну и пусть летят…

— Пожалей нашего водителя, — шепнул он на ухо, заставив меня изнемогать. — Представляешь, что с ним будет, если я потеряю контроль?

— Дело только в нем? — Я прикоснулась губами к его шее, с удовольствием ощущая, как остро реагирует на меня его тело.

— Мучительница, — простонал демон. — Нет, дело не только в нем. Еще и в том, что я боюсь. Сейчас ты измотана и можешь не до конца осознавать последствий своего решения. Что если чуть позже, когда способность трезво мыслить вернется, ты свалишь все на временную слабость и обвинишь меня в том, что я воспользовался ситуацией?

— Нет, — Такой вариант показался мне совершенно невозможным и даже вопиющим.

— И все же, давай немного подождем, Медок. Это нелегко, особенно мне, но я должен увидеть полную уверенность в сделанном выборе до того, как заставлю тебя кричать от наслаждения. Ты боялась, что физическая близость со мной как-то повлияет на твое сознание и вызовет нездоровую зависимость. Если все произойдет сейчас, то потом может снова возникнуть соблазн обвинить во временном умопомрачении мою сущность суккуба.

— Но я очень-очень-очень хочу, — мне было плевать, что наш разговор слышит шофер. — Клянусь, мне и в голову не придет…

— Тшшш, — он с легкой улыбкой пресек мой горячий протест. — Знаю. Но все же я планирую не оставить и шанса твоему упрямому мышлению разрушить собственное счастье. Так что сначала ты как следует отдохнешь, исчезнут эти круги под глазами, за которые я готов без зазрений совести убить все твое окружение, освоишься немного в нашей квартире, хотя бы капельку привыкнешь смотреть на меня по-новому и тогда скажешь мне еще раз те слова, с обрыва. По крайней мере, это в идеале. Я сам не уверен, что смогу сдержаться, но очень постараюсь.

— И что потом?

Он улыбнулся так, что у меня захватило дух.

— Потом, Медок, я заставлю тебя долго и последовательно сожалеть о каждой напрасной минуте, прожитой в сопротивлении, — от его горячего обещания я начала невольно дрожать. Там, где я прикасалась к его коже, словно проскакивали электрические разряды.

Мысль о промедлении казалась кощунством, но вместе с тем я точно знала, что толкнуло Гелиана на такое решение. Десятки моментов, когда я с обидой и презрением отвергала близость, боясь стать рабыней. А еще мои страшные обвинения, сказанные во время последнего разговора, что его сила ужасна, как и он сам. И взгляд. Испуганный и ненавидящий. Должно быть, этот взгляд до сих пор стоял у него перед глазами. Пожалуй, это не он должен убедиться в моей искренности. Это я должна приложить силы и старания, чтобы стереть из его головы все сомнения, взращенные мной за годы и годы до этого. Конечно, он вряд ли согласился бы с данным умозаключением, но я и не собиралась посвящать его в свои выводы.

— Надо предупредить родителей, — вдруг вспомнила я. — С шефа станется позвонить им и спросить, куда это посмела исчезнуть их дочь, и что у нее за парень. А они, благодаря твоим усилиям, почти полностью забыли о тебе.

— Им позвонили, Медок, — спокойно отозвался Гелиан, задумчиво перебирая одной рукой мои волосы. — Когда я перекрывал им память, то оставил кодовое слово, услышав которое, они должны будут вспомнить все, включая и причины моего поступка.

— Ты что, запаролил моих родителей? — Изумилась я, чуть отстраняясь и глядя ему в завораживающе-темные глаза.

— Да, любовь моя. Им позвонили и назвали слово. Так что теперь у них не возникнет вопросов, что за парень тебя забрал. А насчет твоего шефа… по правде говоря, я собирался его как минимум покалечить. — Он плотно сжал челюсти, что выдавало крайнюю злость. Вместо того чтобы переживать, я залюбовалась его лицом, которое на мгновение стало обжигающе враждебным. Любая эмоция Гелиана была настолько необыкновенной, что хотелось запечатлеть ее и спрятать в надежное хранилище.