Поднимаясь в ресторан, я без особого трепета созерцала современные интерьеры. Стекло, металл… ничего интересного. Шеф уже ждал за столиком и выглядел роскошно. Нет, не во фраке с бабочкой конечно. Скромные брендовые джинсы, новенький пиджак, разрекламированные часы на руке. Уперевшись в меня взглядом, он слегка поморщился. Явно надеялся на нечто более изящное и желательно с марафетом. Особенно учитывая ухоженную шатенку за два столика от нас, с которой они до этого явно переглядывались. Ей, кстати, созерцать мою персону было явно приятно, ведь контраст налицо. Я мысленно возрадовалась удаче и села так, чтобы при каждом взгляде на меня, она непременно попадала в поле зрения.

Наверное, даже имея цель отделаться от ухажера, многие девушки все равно не смогли бы с легкостью унизить себя в глазах окружающих. Тем более, в столь изысканном месте. Но я делала это абсолютно бестрепетно. Странно? Ничего странного, если вспомнить, что желание нравиться мужчинам — это попытка доказать себе и окружающим, что ты весьма привлекательна. У меня же данная опция атрофировалась, то есть исчезла. По одной простой причине — самый красивый мальчик из возможных и невозможных бегал за мной, сколько я себя помнила. Именно по его вине внутри напрочь отсутствовал позыв нравиться. Любая женщина, которой довелось хотя бы короткий период встречаться с подобным воплощением самых глубинных эротических фантазий, самоутвердилась бы на всю оставшуюся жизнь. А в моем случае эффект усилен в миллион раз. Страшнейшая передозировка.

— Что-то не так? — Нарочно спросила я, заставляя его концентрировать внимание именно на недовольстве.

— Я думал, девушки, собираясь в дорогой ресторан, уделяют больше времени сборам. Не был уверен, что и полчаса хватит.

— Зря, — я пожала плечами. — Мы же тут по работе. Честно говоря, я вообще не ожидала всяких там ресторанов. Все-таки, рабочая командировка. Хотя дело ваше, вы — начальник. Хотите — экономите, а хотите — нет. Мне без разницы.

— Ты же понимаешь, что если бы я поехал с Настей, то мы остановились бы в другом месте? — На всякий случай уточнил шеф.

— Почему? — Я решила до последнего играть в чукчу.

— Потому что я не рассматриваю ее в качестве потенциальной партии, — прямолинейно рубанул он. — В машине ты рассказывала неожиданные вещи о себе и том парне…

— Разве вас это не отпугнуло? — Безнадежно уточнила я.

— По правде говоря, для меня это даже предпочтительнее. Девочка, с которой поиграли и бросили, не будет строить иллюзий о дурацкой романтике и прочих бреднях на тему высокой любви. Особенно если это был богатенький мальчик. В данном случае, глубокое разочарование и разбитые надежды формируют правильную зрелую личность, без завышенных ожиданий от жизни. Именно такая мне и нужна. Обычно подобной мудрости женщины достигают годам к пятидесяти, а тебе повезло. Ты уже готова строить семью и правильно воспринимать роль мужчины, без капризов и истерик. Красивых, богатых и на все готовых ради любви принцев не существует. Особенно у обычных девушек вроде тебя. Чем раньше это поймешь, тем быстрее заведешь нормальные отношения.

Эти рассуждения были настолько дурацкими, что я, вопреки всякой логике, успокоилась. Злиться имеет смысл только тогда, когда собеседник способен понять чужую точку зрения. А спорить с гавкающей собакой столь же глупо, сколь и бессмысленно.

— Павел Дмитриевич, я из своих денег оплачу то время, которое пробыла в номере, и немедленно уеду назад, на автобусе. Заявление на увольнение напишу завтра. — Я встала и пошла к выходу из ресторана.

Он не стал орать на весь зал "вернись". Красивая незнакомка все еще сидела неподалеку, и выглядеть идиотом в ее глазах шефу не хотелось. Но когда я чуть позже покинула отель со своей сумкой в руках, он уже стоял на улице.

— Не стоит ехать на ночь глядя, — мрачно сказал шеф. — Завтра утром поедем вместе. Заскочим только к партнеру по пути, я через секретаря ему передам важные документы.

Я посмотрела на него с большим сомнением.

— Я уже позвонила папе, он меня встретит с автобуса, — сказала, помедлив.

— Чтобы ты там себе не думала, я не маньяк, — вздохнул он. — А если бы и был им, не стал бы выбирать себе жертву так демонстративно, оповестив всех, куда и с кем направляюсь.

Забавно, но последний аргумент показался мне весьма убедительным.

— Хорошо, я поеду завтра, если пообещаете больше не намекать на отношения, — решилась я.

— Я вовсе не собирался навязываться, — сейчас он говорил вполне разумно, словно и не было предыдущих рассуждений. — У меня нет сложностей с тем, чтобы найти себе женщину. Просто ты показалась мне серьезной, вдумчивой, лишенной раздражающего легкомыслия и наивности.

Меня словно ударило по голове — вот оно. Его простые слова дали ответ на то, что со мной в последнее время не так. Легкомыслие. Оно пропало… внутри словно образовалась незримая тяжесть, которую кто-то назвал бы даже признаком солидности. Та самая тяжесть, что стирает дурацкую улыбку с лица, делает поступь тверже, заставляет держать осанку, морщить лоб и говорить общепринятыми избитыми фразами, страшась ляпнуть ерунду. Заменитель счастья, которое куда-то делось, оставив пустоту, которую постепенно заполняет гадостная тягучая солидность. Мда. Должно-то быть наоборот. Хотя это, возможно, просто отходняк. Слишком мало времени прошло, а я еще только учусь жить своим выбором.

— И, кстати, если захочешь уволиться, я препятствовать не буду, — ворвался в мои мысли шеф. — Но только есть ли в этом необходимость? Бросаться на тебя я, уж поверь, не собираюсь. И придираться из-за отказа тоже. Тем более, уволиться никогда не поздно.

— Ладно, убедили. Поедем завтра вместе.

— Да. А теперь пошли, поедим, наконец.

Во время ужина он ни разу не заговорил на запрещенную тему. Задавал вопросы по работе, спрашивал моего мнения насчет нее же. Ненавязчиво интересовался моей жизнью, вполне удовлетворяясь размытыми ответами. В итоге я даже слегка расслабилась и ради эксперимента заказала кофе. К сожалению, он снова оказался отвратительным. А еще на четыре звезды претендуют…

— Как тебе местная кухня? — Под конец спросил шеф. — Правда же, тает во рту? Я перед поездкой ознакомился с отзывами в интернете, они весьма лестные. Повар, говорят, из Франции…

Я удивилась.

— Да? Не заметила. По правде говоря, я от усталости почти не ощущаю вкуса. Наверное, спать пора…

На этом мы решили завершить ужин и разойтись по номерам.

Утром чудеса продолжились. После завтрака мы, как и договорились с вечера, загрузились в автомобиль и без подвоха поехали к партнеру шефа. По дороге он снова интересовался, оценила ли я завтрак, а я опять поймала себя на мысли, что сжевала еду, не обратив на нее особого внимания. В холле небольшого офисного здания Павел Дмитриевич подошел к ресепшену и отдал девушке папку с документами, попросив передать директору. Вот тут-то и случился небольшой конфуз. Двери лифта разъехались, и оттуда вышел, по всей видимости, тот самый партнер шефа. Он увидел нас и с изумлением воскликнул: