Памятуя печальную историю семьи маркиза, Изабелла обвиняюще прищурилась:

– Или скорее, чем надеялись?

Колдун снова растянул узкие губы в ненатуральной улыбке.

– Мне не нравится, когда моя будущая жена задает слишком много вопросов.

– Жена?! Я тебе…

– Ты не имеешь права!!!..

– Да как ты посмел!!!..

– Да как тебе…

– Следующий, кто разинет без разрешения свой глупый рот, отправится к бугням в суп! – холодно рявкнул Гавар, и остатки штукатурки на потолке испуганно содрогнулись и отправились на пол искать спокойной жизни.

Пленники вздрогнули и прикусили языки.

– Они не едят суп… – дотошный натуралист до глубины души даже в таких обстоятельствах, выдавил с омерзением и притих Агафон. Маг удовлетворенно кивнул.

– Значит, вы и так всё знаете, и мне не надо утомлять вас подробностями.

– М-мы… б-будем м-молчать, – затравленно сжавшись, пообещала герцогиня.

– Мудрое решение, ваше сиятельство, – рассеянно пробормотал Гавар, задумчивым взором обводя нестройные ряды умолкших незваных гостей. – Хотя вам, как сестре моего будущего тестя, и так ничего не грозило… чего не могу сказать об остальном сброде.

– Хозяин человек мужик и человек женщина бугни отдать! – не дожидаясь, пока к нему обратятся, выступил из-под арки с рацпредложением зеленокожий верзила.

– Я так и хотел сделать, Гдддр, – с едва заметным неодобрением покосился на него колдун. – Уносите вот этих двоих мужланов и девку. Вдвоем царевича удержите, надеюсь?

– По башка надавать – тогда удержать, – уверенно сообщил шеф-повар, хоть и не уточняя, кто и кому именно должен надавать по башке, чтобы пленник не убежал.

– Исполняйте, – коротко кивнул хозяин замка.

Зеленая морда с лиловым синяком на три ее четверти расплылась в умильной улыбке, и повар, нетерпеливо потирая руки, сделал шаг к тетушке Жаки.

– Да не эту, вон ту! – рыкнул Гавар.

Бугень нерешительно остановился.

– Эта толще, – обиженно насупившись, сообщил он.

– Я не толстая! – оскорбленно воскликнула герцогиня, словно выбирали ее не на ужин монстрам, а на конкурс красоты.

– Толстая, – недоуменно, словно не понимая, отчего крикливый человек женщина отказывается от такого изысканного комплимента, повторил кулинар и для убедительности несколько раз показал на себе руками, где и как именно.

Тетушка побагровела, задохнулась от возмущения, и только наведенная магией неподвижность оставила бугня без пощечины.[59]

– Гдддр, бери, что дают, пока я не передумал, – сурово сдвинул брови Гавар.

– Хозяин один столько не съесть, – хитро прищурился людоед, вздохнул картинно и тяжко, и снова многозначительно посмотрел на мага. Но колдун намеков понимать не хотел, на уговоры гурмана поддаваться не собирался, и шеф-повар ограниченного контингента Захддда сдался.

Деловито потерев ладонь о ладонь, махнул он своим соотечественникам, насторожившимся под аркой точно крысы при виде окорока:

– Хвввр, Грррк, нести на кухню! И без меня не кусать!

– На кухню?! – возмущенный голос принцессы заглушил даже радостное урчание бугней. – Но они… ты не можешь это сделать!..

– Почему? – сухо поинтересовался Гавар.

– Потому что… потому что… – Изабелла остановиться на полуслове, лихорадочно отыскивая причину, достаточно убедительную для колдуна, и ухватилась за первое, что пришло в голову. – Потому что они тоже – родственники моего отца!

– Они?! – глаза мага сделали попытку покинуть орбиты и упасть на землю.

– Да! – уже уверенней возгласила принцесса: врать так врать. – Погляди внимательно на эту девушку! Видишь, у нее почти такой же цвет волос, как у меня? И форма лица? И… мочки ушей?

– У половины женщин Шантони форма волос, мочки лица и цвет ушей… или как ты там выразилась… точно такая же! – раздраженно рявкнул колдун.

– Но это не значит, что они мне сестры! – пылко возразила принцесса.

– Сестры?… – изумление Гавара могло посоперничать лишь с ошеломлением новой родственницы ее высочества.

– Да, сестры! – энергично закивала дочь короля. – Однажды мой отец проезжал по деревне, и у сарая увидел девушку… по имени Эмма… и они до утра гуляли по лесу, собирали землянику… а через девять месяцев… когда он снова проезжал по той деревне… узнал, что у него родилась дочь!

– Кхм… – озадаченно поджал губы колдун, еще раз оглядел вытянувшуюся физиономию Греты, что делало ее больше похожей на него, чем на Луи Второго, не говоря уже о его дочери, и раздраженно махнул рукой, отгоняя от нее своих слуг.

Грррк кисло пожал плечами, протянул руки к Люсьену…

– Нет, брата тоже не дам!!! – вскрикнула Изабелла.

– Брата?… – маленькие злобные глазки Гавара снова забегали с лица на лицо, отыскивая, как на загадочной картинке в детской книжке, десять различий между напряженно кусающим губы дворянином и принцессой. И в первые же секунды находя раз в пять больше.

Но ее вдохновенное высочество такая ерунда, как отсутствие какого-то дурацкого сходства, не остановила.

– Однажды мой отец проезжал по деревне… другой! – не дожидаясь вопросов, быстро заговорила она, – и у забора увидел девушку… по имени Марта! И они до утра гуляли по полю, собирали… э-э-э… картошку, а через девять месяцев, когда он снова проезжал по той деревне, узнал, что у него родился сын!

– И вот этот олух – сын нашего короля?… – недоверчиво нахмурился маг.

«Да, конечно!» принцессы и «Семирук ему сын» встревоженного ускользающим обедом повара прозвучали одновременно.

Гавар скривился подозрительно, сощурился, точно пытался насквозь пробуравить взором шевалье, но тот внешне оставался невозмутим и безучастен.[60]Прорычав под нос что-то неразборчивое в адрес непотребного поведения монарха, маг перевел взгляд на кулинара и бросил отрывисто, тыкая пальцем в Агафона:

– Забирай этого. На раз хватит.

– Но… – возмущенно начала было принцесса.

– Или это еще один сын короля? – ехидно оскалил желтые зубы колдун.

Глаза Изабеллы беспомощно-растерянно метнулись на студента, потом на колдуна, и снова на Агафона…

– Нет… он точно не сын короля… – сипло проговорила вдруг тетушка. – Он… мой сын!

– Ваш?!

Подумать только, минуту назад он считал, что больше удивить его уже нельзя.