угрожала поглотить ее, когда она внезапно ощутила что-то еще, кроме боли. Что-то глубоко внутри отделилось от тела, а вместе с ним ушла и боль. Она чувствовала, как это нечто покидает ее тело, а затем увидела свет. В то же мгновение жгучая боль прокатилась вдоль позвоночника, и она поняла, что на ее спине проступают фиолетовые руны. Она знала, как спастись.

Как спасти себя и ребенка.

Глава 26

Каая

Каая открыла глаза, но тут же зажмурилась. На ее лицо падал яркий теплый свет.

Свет?

Тепло?

Она моргнула несколько раз, пока не привыкла к окружавшей их яркости. Она лежала на полу. Из одного из множества высоких окон вокруг нее пробивался свет. Присмотревшись, Каая заметила, что стекла треснули, а древесина на их рамах рассохлась.

– Уф-ф, – выдохнул кто-то рядом с ней. Луана выпрямилась и тоже огляделась, не веря своим глазам. – Мы вернулись, верно?

Каая ненадолго задумалась.

– Да. Думаю, да.

Рядом с ней лежали Илиас и Киан.

– Где Арон?

– Я здесь, – отозвался Арон, войдя в комнату. – Я немного осмотрелся снаружи.

– Это место кажется мне знакомым, – сказала Каая, рассматривая свое окружение.

Арон нервно потер лоб.

– Может быть потому, что ты жила здесь.

Каая встала на ноги.

– Что ты имеешь в виду?

Но она не дала Арону возможности ответить.

Она поспешно протиснулась мимо него и выскочила на улицу. Небо было ярко-голубого цвета, а солнце, висевшее высоко над ними, освещало деревню.

Рыночную площадь, кузницу, дом Тристана и ее собственный дом.

– Нет, – прошептала она, прижимая руку ко рту.

На нее разом нахлынули воспоминания. Не те воспоминания, которые она утратила еще в детстве. Нет, они ушли насовсем. Но она помнила все, что произошло после. Смерть ее матери. Смерть брата. Пьяный отец. Ее жизнь на улицах. Голод. Грязь. Холодный камень. Серые глаза. Теплые серые глаза. Глаза, что были закрыты.

Она вдруг зарыдала. Ее дрожащее тело кто-то нежно обнял.

– Лу, – прошептала Каая. – Я не могу. Я не хотела… никогда не хотела…

– Знаю, – тихо пробормотала Луана, опустив подбородок ей на плечо. – Но ты больше не та маленькая испуганная девочка. Ты храбрая.

– Я не такая.

Каая понимала, что если Луана бы не обнимала ее, то она рухнула бы на колени.

– И все же, – прошептала Луана ей на ухо. – Из боли родилась женщина-воин, Каая. Да, у тебя есть шрамы, – продолжила она, – они есть у всех нас. Надо просто превратить их в наши достоинства.

Каая закрыла глаза, пока по ее щекам катились горячие слезы.

– Возможно, тебя и сформировала боль, но она не определяет того, кто ты.

Каая молча схватила руку Луаны и крепко сжала.

Она надеялась, что ее подруга поняла, как она благодарна за эти слова.

– Они просыпаются! – внезапно крикнул Арон позади них.

Каая почувствовала, как тело Луаны напряглось.

Илиас и Киан впервые в своей жизни увидят солнечный свет.

Илиас

Первое, что он почувствовал, когда пришел в сознание, – это тепло. Его лицо, руки, ноги, все его тело было наполнено теплом, не похожим на то, что он когда-либо знал. Чернота за его веками внезапно уступила место глубокому темно-красному свету.

– Мы в Эсерии, – прошептал кто-то рядом с его ухом.

Эсерия? Эсерия…

– Это сон? – Илиас по-прежнему не хотел открывать глаза. Все казалось таким реально. Это не может так просто пройти.

Раздался тихий смех, и Илиас почувствовал приятное покалывание на своей коже.

Медленно, очень медленно он открыл один глаз, затем другой. Перед ним предстал черный силуэт, который окружал яркий свет, словно ореол.

– Неа.

Фигура покачала головой:

– Это я, Каая.

Зрение Илиаса постепенно обострялось.

Каая. Это была просто Каая. Каая, которая спасла его.

Она помогла ему подняться, и, когда отошла в сторону, его взгляд упал на панорамное окно, из которого лился яркий свет.

Он ахнул.

– Это…

– Солнечный свет, – продолжила Каая, когда он замолчал.

Илиас слегка пошатывался, но это не помешало ему подойти к окну поближе. Он облокотился на оконную раму и едва заметил, что в его руку впиваются деревянные щепки. Перед ним простиралось небо такого голубого оттенка, которого он никогда раньше не видел. Зеленая трава, усыпанная желтыми, красными и еще какими-то неведомыми ему цветами. Илиас краем глаза заметил, что к нему кто-то подошел. И когда раздался смех, он повернулся и увидел того, кто стоит рядом.

– Почему ты смеешься? – спросил он у Киана.

– Ты ведь тоже смеешься, – ответил тот.

Только сейчас Илиас заметил, что и сам широко улыбается. Ему удалось даже забыть о том, что произошло за последние несколько дней.

Каая

– Это деревенская церковь, – пояснила Каая, когда они вышли на улицу и посмотрели на здание, в которое их привел разлом. Аналог часовни в Туманности. – У меня было такое странное чувство, когда мы вошли в часовню, – продолжила она. – Как будто я была там раньше.

– И там, внизу, твой дом? – Илиас указал на деревню внизу холма, на котором стояла старая церковь.

– Да, – ответила она. – Место, где я родилась, выросла, пока не…

– Пока что?

– Я потеряла память, когда мне было одиннадцать. Мой отец не хотел меня больше видеть и выгнал на улицу. Он сказал, что я ему больше не дочь… С тех пор прошло семь лет.

Слова слетали с ее губ машинально, словно она ничего не чувствовала, пока произносила их. К настоящему моменту она уже привыкла рассказывать о своей трагической истории и знала, как люди на нее реагируют. Глаза Илиаса расширились, а сейчас он скажет, как это ужасно.

– Это кое-что объясняет, – ответил он, пристально посмотрев на нее. Это сбило Кааю с толку.

– Я… эм, что ты имеешь в виду?

– Ты бесстрашная и смелая. Ты взяла двух своих друзей и отправилась в Туманность, чтобы предстать перед магом душ и спасти своего друга.

Каая смотрела на Илиаса, округлив глаза.

– И ты спасла меня, – добавил он чуть тише.

Арон прочистил горло, встав рядом с ними.

– И что нам теперь делать? Не хочу показаться невежливым, но… – он указал на Илиаса и Киана, – по вам видно, что вы не местные. Это породит немало вопросов, когда мы вернемся в Аргонсфельд.

Каая поняла, о чем он говорит, когда перевела взгляд с одного эльфа теней на другого. В то время как кожа Киана была светло-серой, кожа Илиаса была настолько белой, что казалась практически прозрачной. Его глаза были темно-синими – сапфировыми. Этот цвет затронул что-то в глубине ее души. Она быстро отвернулась и посмотрела в темно-красные глаза Киана, которые казались почти пурпурными.

– Да, – сказала Каая после этого. – Это