Касси тупо уставилась на черный шейный платок, который он забыл, поскольку тот был наполовину прикрыт одеялом. Протянув руку, она взяла платок и поднесла к губам, все еще ощущая вкус его поцелуя.

В том, что она опять разозлила его, не было ничего нового. Похоже, по какой-то причине они просто обречены расставаться подобным образом. Но почему, даже охваченный гневом. Ангел все же поцеловал ее? Он сделал это явно необдуманно, словно по многолетней, вошедшей в плоть и кровь привычке — как будто ничего не мог с собой поделать. Вряд ли она сможет когда-нибудь понять это.

Сначала коридорные вынесли их багаж из гостиницы и погрузили его в экипаж, стоявший у станции, откуда отправлялись дилижансы. Ангел обратил на это внимание только потому, что наблюдал за их отъездом. Спустя пять минут по лестнице спустились Касси и ее мать. Они направились прямо к стойке портье, чтобы оплатить счет. На лице Катарины было такое выражение, словно она собиралась оторвать голову любому, кто бросит на нее косой взгляд. Да и Касси смотрела на окружающих не слишком дружелюбно. Но Ангел и не собирался приближаться к ним. Он только хотел убедиться, что обе женщины действительно уедут.

Ему пришлось дожидаться этого часов восемь. Касси после его ухода, конечно же, снова заснула. А Ангел провел почти весь день на диване в просторном холле гостиницы. Он сидел, не спуская глаз с лестницы, усталый и голодный, поскольку истратил накануне вечером все свои деньги, чтобы заполучить у мальчишки-посыльного второй ключ от номера Касси.

Да и предыдущей ночью, прежде чем Кирби постучал в его дверь. Ангелу удалось поспать всего несколько часов. С тех пор он так и не прилег. Не успел он и заглянуть в свой номер, чтобы привести себя в порядок и побриться — его щеки покрылись щетиной, волосы были взлохмачены после бурной ночи, а на рубашке недоставало как минимум половины пуговиц.

Управляющий гостиницей уже дважды проходил мимо, прося его удалиться. Ангел якобы «пугал здешних постояльцев». В первый раз управляющего сопровождали двое мужчин, явно из обслуги гостиницы — на них красовались довольно забавные форменные костюмы. Во второй заход управляющего сопровождали уже четверо. И каждый раз Ангел повторял одни и те же слова. Он не уйдет отсюда, пока из гостиницы не съедет его жена. По всей видимости, эти люди решили не давить на него, поскольку удостоверились по книге постояльцев, что его жена действительно проживает у них. Впрочем, Ангел не имел бы ничего против, если бы они все-таки попробовали выставить его из вестибюля — славная вышла бы потасовка, настроение у него было подходящее для такого случая.

Они снова разлучены. Он хотел, чтобы Касси уехала, но в то же время, после этой ночи, понял, что хотел бы всегда быть рядом с ней, а не в сотнях миль от ее дома. Он все еще сердился на Касси за вмешательство в его жизнь и в то же время страстно желал, чтобы никогда больше они не расставались подобным образом, чтобы их не разделяли все новые и новые мили. И сразу же приходила мысль о том, что для нее было бы лучше, если бы она продолжала сердиться на него. Тогда Касси не стала бы медлить и постаралась побыстрее покончить с этим браком.

Пока она не сделает этого, он не сможет вернуться к себе, в Шайенн. События прошедшей ночи показали, что он не может находиться неподалеку от нее и не желать ее. Если же они будут встречаться, она не сможет оформить развод. Скорее уж все это завершится появлением на свет их общего ребенка.

Мысль эта пронзила его как удар тока. Когда же Ангел осознал, что при этом чувствует, ему стало еще хуже. Он хотел, чтобы она стала матерью его ребенка! Это был единственный способ заполучить ее навсегда и положить конец разговорам о разводе. Он хотел заполучить в жены эту вмешивающуюся во все женщину, хотел больше всего на свете!

Но она не разделяла его желаний. Так стоило ли мечтать о несбыточном, мечтать о ребенке от нее? Кто и когда говорил, что он ровня такой женщине?

Двое мужчин вышли из ресторана гостиницы, направляясь к выходу на улицу. Ангел не обратил бы на них внимания, если бы они внезапно не остановились прямо перед ним, закрыв ему обзор. Впрочем, Ангел не имел ничего против. Все равно он собирался уходить, так что в любом случае Касси не сможет теперь его увидеть, даже если ей и случится бросить взгляд в его сторону. Он готов был признаться себе, что хотел бы растянуть эти последние минуты, потому что снова увидит ее очень нескоро.

Ангел поднялся с дивана, чтобы найти новый наблюдательный пункт. Он выбрал в качестве прикрытия одну из высоких колонн в греческом стиле, которые поддерживали высокий сводчатый потолок гостиничного вестибюля. Для этого ему пришлось пройти за спинами двух, мужчин, вышедших из ресторана. Проходя мимо, он услышал, как один из них говорит другому:

— Она записалась как миссис Ангел. Поначалу я не обратил на нее внимания, но теперь… даже не представляю, что в ней так привлекает меня.

— Не вижу ничего особенного, — ответил его друг с искренним изумлением, и оба они уставились на Касси.

— Ну и отлично, я вовсе не намерен делить ее с тобой.

Ангел напомнил себе, что Касси уезжает из Сент-Луиса. Значит, можно не трогать этих двоих. Да ведь и сам он испытывает нечто подобное…

— Не намерен и я, — проговорил он все же, заставив незнакомцев повернуться в его сторону.

Рука Ангела машинально отбросила полу желтого плаща, высвобождая рукоять револьвера.

— Прошу прощения… — пробормотал Бартоломео Лоуренс. Рассмотрев как следует стоявшего перед ним человека, он сделал шаг назад.

— Эта женщина замужем, — растягивая по обыкновению слова, произнес Ангел.

— Барт предпочитает именно замужних женщин, — хохотнув, ответил его друг. Сам же Барт, уставившийся на Ангела, казалось, утратил дар речи.

— Если он задумает что-нибудь в отношении этой женщины, то может считать себя покойником.

Бартоломео, рассмотрев револьвер, висевший у бедра Ангела, понял, что перед ним, должно быть, и есть муж Касси по прозвищу Ангел Смерти. Услышав последние слова Ангела, он без чувств повалился на пол.

— Ах черт, — с досадой произнес Ангел. Мужчина, упавший на пол в вестибюле гостиницы, обязательно должен был привлечь внимание как Касси, так и ее матери. Однако, взглянув в их сторону. Ангел убедился, что женщины уже исчезли из поля его зрения.

Повернувшись к выходу, он едва успел заметить, как они выходят из гостиницы.

— Вы проделали это ради шутки, — раздался у него за спиной голос Финеаса, — или не могли сдержаться?

Ангел, с отвращением взглянув на распростертого на полу мужчину, повернулся к сыщику:

— Что вам угодно, Кирби?

Финеас усмехнулся:

— Думаю, вы просто не могли удержаться. Но настоятельно советую вам не выставлять револьвер на всеобщее обозрение. Вы можете этого и не знать, но городские жители ужасно нервничают, когда видят оружие кого-нибудь, кроме представителей закона.