осторожна в своих словах, но можно с уверенностью сказать, что в настоящее время она скорее уйдет в монастырь, чем станет твоей женой.

Стиснув зубы, я отвел взгляд от его искаженного лица. Чувство вины не было тем чувством, которое я держал в своем стандартном репертуаре. Я не заботился о достаточном количестве людей, чтобы часто вкладывать такой уровень эмоций. Только моя семья… и Джемма, я понял теперь, потому что чувствовал себя полным придурком из-за того, как обошелся с ней. Эти последние несколько недель я пинал свою задницу вместе с Братвой, пытаясь снова закрепиться в Лас-Вегасе. Город был слишком важен, чтобы так легко от него отказаться. На какое-то время наше шаткое взаимопонимание с Чикагским Паханом помогло, но теперь и это осталось в прошлом. Мы с Диего руководили несколькими атаками на аванпосты Братвы, последняя из которых была два дня назад и едва не закончилась нашей смертью.

Я думал, что эта вечеринка и две девушки будут идеальным развлечением, но ошибся.

Блядь.

Я никогда не хотел обидеть Джемму.

— Возможно, тебе стоит отправить свою задницу туда и…извиниться перед своей невестой, — предложил Фабиано.

— Думаешь? — пробормотал я.

Я развернулся и направился к своему Бугатти, но тут же вспомнил, что он все еще стоит перед особняком, где проходила вечеринка, весь покрытый тортом. Схватив ключ от Теслы Нино, я направился к семейству Баззоли.

* * *

Даниэле открыл дверь с напряженным выражением лица.

— Савио.

— Даниэле, — сказал я, ожидая, что он пригласит меня войти.

За его спиной я видел Клаудию и Нонну, которые смотрели на меня так, словно я был дьяволом.

— Где Диего? — спросил Даниэле.

Я потер затылок.

— Он все еще спит…

Даниэле покачал головой.

— Мы не одобряем употреблению алкоголя и распущенность. Приняв тебя в нашу семью, мы надеялись, что ты будешь уважать наши ценности, а не убеждать наших детей попирать их.

Ауч. Диего никогда особо не требовалось убеждать, и Джемма все еще была верна своим ценностям, но я понял его точку зрения.

— Можно мне поговорить с Джеммой? Мне нужно кое-что прояснить.

Даниэле взглянул на свою жену, которая была уже на полпути к лестнице, затем повернулся ко мне и покачал головой.

— К сожалению, Джемма не хочет тебя видеть.

— Она моя невеста.

— Так оно и есть, но не по ее собственному выбору в данный момент.

Я поморщился.

— Думаю, будет лучше, если ты не увидишь Джемму, пока не выберешь дату свадьбы и не поймёшь смысл священных уз брака.

Он кивнул мне и закрыл дверь прямо перед моим носом. Ошеломлённый, я подождал пару секунд, затем обошёл дом и подошёл к дереву. Окно Джеммы было совсем рядом. Я уже собирался залезть на дерево, когда в окне показалось лицо Нонны. Взгляд, которым она одарила меня, мог бы заморозить Мохаве[5].

Хорошо. Им нужно было время, чтобы остыть.

По дороге к машине я отправил Джемме сообщение.

Я: «Я не отпущу тебя, Китти. Я обещал жениться на тебе и сделаю это. Кстати, спасибо за торт. Наверное, я это заслужил».

Это не было извинением, но лучшее, что я мог сделать. Ген Фальконе, казалось, делал невозможным произнести настоящие слова.

Джемма

Когда прозвенел звонок, я поняла, что это Савио, и с той же уверенностью поняла, что не хочу его видеть. Ни сегодня, ни в обозримом будущем. Я бы вышла за него замуж, потому что этого хотела моя семья, но я больше не пыталась заставить это работать. С меня хватит, и точка.

Мои слезы высохли, и мои глаза не слезились, когда его голос донесся до прихожей, где я слушала их с папой разговор.

Мама поднялась по лестнице, ее глаза остановились на мне и смягчились. Нонна следовала за ней по пятам. После того как они прочитали мне лекцию за то, что я отправилась на вечеринку, они не спали всю ночь, утешая меня.

Тони уже позвонила мне сегодня утром. Она забрала свою машину домой после того, как поссорилась с Диего и размазала по машине Савио остатки моего торта.

Я повернулась и пошла обратно в свою комнату, опустившись на кровать. Вошла Нонна, посмотрела на меня и подошла к окну. Она издала неодобрительное кудахтанье.

Мой телефон запищал. Я бегло просмотрела сообщение Савио, а затем сунула телефон под подушку. Это была его версия извинения? Неужели он действительно думает, что это все, что нужно, чтобы загладить свои поступки и слова?

Нонна села рядом и взяла меня за руку.

— Мужчины не такие, как мы.

Я издала насмешливый смешок.

— Да.

— Ты выбрала Савио, зная, кто он такой. Это бремя, которое должна нести каждая женщина, принимая ошибки своего мужа. Женщины совершают браки. Это то, что мы делаем.

— Мы еще не женаты, и, если все зависит от Савио, это не изменится, пока я не стану старой и с морщинами.

Кроме того, у меня не было абсолютно никакого намерения быть единственной, кто собирается сделать брак удачным. Это не было шоу одного мужчины или, скорее, одной женщины.

Нонна снова закудахтала.

— Он женится на тебе. Твой отец собирается оказать на него давление.

Мы обе знали, что у папы связаны руки. Если бы Савио не был Фальконе, он мог бы что-нибудь сделать, но сейчас нам ничего не оставалось, как ждать.

* * *

Это было лето после окончания средней школы. Тони и я были приняты в Университет Невады, хотя бы потому, что Савио приложил к этому руку. Он все еще не давал никаких намеков на то, что хочет жениться на мне в ближайшее время, но я уже устала играть в «горе мне». Я не видела его с самого дня рождения и старалась избегать любого места, где он мог бы пересечь мне дорогу. Диего перестал приводить его к нам домой после разговора с мамой.

Я провела две недели после окончания школы с Тони, строя планы на колледж или работая в Амальфи, помогая папе с его безумной нагрузкой. Было странно думать о поступлении в колледж, потому что это никогда не входило в мои жизненные планы.

Я выбрала латиноамериканские языки в качестве основного предмета, а исследования в области гендерности и сексуальности в качестве тонкой формы протеста — удивительная идея Тони. Она специализировалась на предпринимательстве, готовясь к тому, чтобы в далеком будущем занять место главы «Арены Роджера».

Хотя колледж никогда не был моей мечтой, теперь он стал отвлечением, в котором я нуждалась. Мне было чего с нетерпением можно ждать.

— Джемма,