Выбравшись наверх, с оглядкой двинулись к руинам зданий. Возле скелетов сталкеров и пивного ларька расстались с Супрой, который через мгновение уже резво улепётывал, пригибаясь, через замусоренный пустырь. Затем Бандикут кратенько поведал молодёжи поучительную историю про Ливня и Грызуна, а также показал упорно продолжающие тикать часы с ручным подзаводом. Марина и Костик впечатлились, и Володя снова подумал, что так талантливо притворяться всё же нельзя, если ты не голливудская актриса. Или же наники в центре воистину умеют творить чудеса. Хотя кто сказал, что не умеют? Лейтенант сам фактически превратился в ходячее чудо, прямо Иисус Христос…

От невесёлых мыслей Володю отвлёк негромкий окрик Бордера:

— Ложись!

Наученный горьким опытом блужданий по Академзоне, военврач без лишних слов бросился под ржавый остов грузовика, весь источенный то ли коррозией, то ли скоргами, полупрозрачный от ветхости. Рядом плюхнулась Марина, тяжело дыша и непрестанно убирая со лба прилипшие волосы.

— Что… — начала было она, но Володя показал ей кулак, и девушка сразу заткнулась.

Над останками домов чуть правее с рокотом пронёсся дракон. Рождественский видел, как Марина проводила его расширившимися глазами. Нет, не притворяется. Всё как сказал Бордер — программа запустится строго в определённый момент, до которого Марина будет обычным человеком с естественными страхами, мечтами и прочим чисто человеческим багажом. А вот потом…

— Что это было? — шёпотом спросила Марина, когда летающий биомеханизм скрылся из виду.

— Дракон, — пояснил лейтенант. — Бывший вертолёт.

— Ни фига себе! — восторженно выдохнула девушка. — Я только на картинках такое видела…

— Вот и радуйся, что он нас не заметил. Не дай бог тебе ещё раз увидеть такое живьём.

Неясно было, тот ли это дракон, что спас их от Ордена, а если даже и тот, не изменились ли у него намерения. Допустим, что его в самом деле послали из центра присмотреть за отрядом и проследить, чтобы никто не мешал им выйти к Барьеру. А если нет?

— Быстро к руинам, дальше за мной! — рявкнул Бордер, возникнув совсем рядом, словно из-под земли.

Два раза приказывать не понадобилось. Они пересекли улицу и выскочили к полуразрушенным зданиям, а оттуда короткими перебежками бросились к «Частному образовательному лицею №130 имени академика Лаврентьева». Толстой с рожками и в очках был на месте, сурово смотрел из окна на неприглядный пейзаж Зоны.

— Мы что, к Растаману, что ли, двигаем? — осенило Бандикута, когда они направились к подвалу.

— К нему, — не оборачиваясь, сказал лысый энергик. — Дела есть неотложные.

— И опять мне ни слова! Слушай, Бордер, я же объяснил насчёт Хирурга. И про Гончара всё рассказал. А что не сразу, так некогда было и к слову не пришлось. Ну скажи, доктор-врач, ты-то мне доверяешь хотя бы?

— Нет, — отрезал Рождественский. — Не доверяю.

— Тьфу ты! — обиделся Бандикут. — Чёрт с вами, не доверяйте. Я ещё докажу, что не говно. — С этими словами маленький сталкер пролез в подвал впереди Бордера и заорал: — Открывай, сало! Мы вернулись!

Растаман отозвался не сразу. Пришлось подождать примерно с минуту, в продолжение которой Бандикут призывал на голову жиртреста всевозможные жуткие кары.

— Хватит орать, — ответил наконец толстяк. — Открываю. Только без шуточек.

— Мы тебе, что ли, клоуны? — гневно вопросил коротышка, осторожно пробираясь к открывшемуся в полу люку. Памятуя о системе ловушек, Володя след в след пошёл за ним, далее цепочкой потянулись остальные.

— Вы совсем охренели! — возмутился Растаман, встретив их за всеми своими шлюзами. — Кого теперь припёрли?… — Потом он разглядел, что в битые бронекостюмы одеты персоны, весьма экзотические для Академзоны, и всё понял. Машинально подтягивая широченные шорты, толстяк восхищенно пробормотал: — Таки нашли! Неужели с теплохода?

— С крейсера «Петр Великий», — отодвигая с дороги Марину, произнёс лысый энергик. — Нам нужна твоя лаборатория, Растаман. — Страшным пальцем он недвусмысленно ткнул в толстяка, который тут же обильно вспотел.

— Ты чего, Бордер?! Ты же знаешь, я… Меня нельзя…

— А я тебе пока ничего и не делаю, Растаман, — терпеливо сказал Бордер. — Нам нужна лаборатория, только и всего.

Военврач уже понял, что жирный тип обитает тут на правах нейтрала, который выполняет определённые функции в обмен на то, что его никто не трогает. Даже биомехи — и те, наверное, сюда попусту не лазят, у них тоже какая-то система действий прослеживается… И сейчас Бордер этот нейтралитет показательно нарушал.

— Хорошо, идём, — обреченно сказал Растаман. Он сделал широкий жест пухлой рукой, приглашая следовать за ним.

— Давай не спи, доктор, — велел Бордер, — у него тут кругом сюрпризы.

Володя последовал за Растаманом, на всякий случай нацелив армган в жирную спину с расползающимися по футболке пятнами пота. От толстяка разило страхом — сидя в своих катакомбах, словно улитка в раковине, он, видать, отвык уже, что проблемы можно решать и таким способом, простым и грубым. В прошлый раз Растаман выглядел не в пример солиднее и неприступнее.

— Музыку выруби, — велел Рождественский.

Толстяк послушно исполнил приказ и застыл, опустив руки. Бордер провёл в бункер остальных, Костика и Бандикута определил на диван. Костик в растерянности сел и потерянно замер, а маленький сталкер тут же полез грабить холодильник, прикинув, что к списку его смертных грехов перед Растаманом это уже ничего принципиального не добавит.

Марина тоже хотела сесть на диван, но Бордер довольно неучтиво придержал её за руку, сказав:

— Погоди. Нужно кое-что проверить.

— Я… Я не понимаю… — начала было Марина, но лысый бесцеремонно поволок её в лабораторию. За ним, вздыхая и сокрушённо чмокая мокрыми губами, потащился Растаман.

— Что вы задумали? — Костик нервно встал с дивана, но Бандикут толкнул его обратно, сказав:

— Сиди, студент. Тебе пива или водки? Они там долго провозятся, так что не напрягайся. Лучше заняться чем-нибудь полезным. Так тебе пива или водки?

— А что будет с ней?

— Сядь ты, в самом деле! — сердито сказал лейтенант. — Ничего страшного не будет. Обычная медицинская проверка. Поверь мне как военному медику.

Костик с сомнением покачал головой, но рыпаться больше не стал.

— Да ты у нас прямо Железный Доктор! — восхищенно заметил Бандикут, который, не теряя времени, снова сноровисто рылся в холодильнике.

— Какой-какой доктор? — устало поинтересовался Володя.

— Железный. Знаешь, был такой Железный Канцлер? Никому спуску не давал. Вот ты теперь такой. Только Доктор. Всех строить начал.

Махнув на него рукой, Рождественский прошёл в уже знакомоё подобие операционной. Марина в ужасе таращилась на гинекологическое кресло, и Володя подумал — а что, если сейчас у неё всё и запустится, от стрессовой ситуации?! Но нет, не запустилось. Судя по потрясению, девушка решила, что сейчас её в лучшем случае изнасилуют, а в худшем — пустят на органы. По щекам её побежали слёзы, после чего Марина неожиданно бросилась на ближайшего, кто к ней стоял — на Растамана. Поскольку она уже успела — видимо, по приказу Бордера — снять бронекостюм и осталась в своём балахоне, то легко запрыгнула на плечи толстяка, обхватив ногами его жирные колыхающиеся бока, и впилась ногтями в щеки. Растаман завопил, Володя и лысый энергик принялись поспешно отдирать девушку от несчастного. Это удалось не сразу, а когда шипящую, словно кошка, Марину всё же оттащили в сторону, лейтенант увидел, что её острые ногти пропахали на мясистых щеках толстяка глубокие кровоточащие борозды.