Осада Ургенча длилась семь месяцев. Не хватало камней для катапульт, и монголы использовали вымоченные в воде кругляши, выточенные из тутовых деревьев. Осада затянулась из-за вновь вспыхнувшего соперничества между Чжочи и Чагатаем. Чингис передал все войска в подчинение одному Огодаю, и дело пошло успешнее. Когда город был взят, сто тысяч ремесленников из столицы хорезмшаха было отправлено в Монголию. По данным Ибн-аль-Асира, в Ургенче «монголы перебили всех, находившихся в нем, и ограбили все, что в нем было» [Ибн-аль-Асир, с. 32]. На каждого из пятидесяти тысяч монгольских воинов пришлось по двадцать четыре убитых жителя Ургенча. Избиение сопровождалось унизительными издевательствами. «Монголы приказали пленным женщинам

Гурганджа раздеться донага, разбили их на две группы и приказали: «Женщины вашего города – прекрасные кулачные бойцы. Поэтому приказываем, чтобы обе стороны начали между собой кулачный бой». И несчастные женщины Гурганджа набросились друг на друга. Потешившись этим гнусным зрелищем, монголы изрубили всех выживших женщин» (Джуз-джани; цит. по [Буниятов, с. 153]). «Потом они открыли плотину, которою удерживалась вода Джейхуна от города; тогда вода хлынула в него и затопила весь город; строения разрушались, и место их заняла вода. Из жителей его положительно ни один не уцелел, тогда как в других местах некоторым удалось спастись: из них кто спрятался, кто бежал, кто вышел да потом спасся, кто сам ложился среди убитых и потом уходил; в Хорезме же тех, кто спрятался от татар, или затопила вода, или убили развалины. И превратилось все в груды и волны» [Ибн-аль-Асир, с. 32]. По словам Джувейни, Ургенч «превратился в место пребывания шакалов и убежище сов и воронов» (см. [Буниятов, с. 153]).

Летом и осенью 1221 г. пали города Балх, Термез, Заузан, Мерв, Нишапур и Герат. Весной 1221 г. Чингис с армией форсировал Амударью и занял Балх. Борьбу с монголами на территории Восточного и Северного Ирана возглавил Джелал-ад-дин, который у Насы впервые разгромил монгольский отряд, состоящий из семисот всадников, и «впервые мусульманский меч обагрился кровью монголов». Но на сторону монголов перешли двоюродный брат хорезмшаха Амин-ал-Мульк и ряд других эмиров хорезмшаха. В битве около Кандагара Джелал-ад-дину удалось нанести новое, уже более существенное поражение монголам. Как полагают мусульманские авторы, это помогло местному населению выйти из того глубокого шока и страха, в котором оно пребывало, а монголов заставило быть более осторожными. Монголы полагали, что «враг способен лишь бежать от них, подобно газели, что никто не собирается нападать, что копья сопротивления притуплены и некому разить ими. И когда вдруг увидели эти копья, которые жаждут их горла и стремятся достать их сердца, они оседлали коней бегства» и «стали мясом для острых мечей и пищей для хромых орлов» (см. [Буниятов, с. 156]).

В Газне Джелал-ад-дин собрал армию численностью сто тридцать тысяч человек и разгромил монголов у крепости Ва-лиан. Чингис выслал против него три тьмы под командованием Шиги-Хутукту. Противники сошлись у Первана, близ истоков реки Лугар, притока Кабула, и Джелал-ад-дин нанес монголам сокрушительное поражение, уничтожив почти весь корпус Шиги-Хутукту. «Оседлав коня ненависти, Джелал-ад-дин отсекал мечами концы шейных вен, отделял плечи от места, где они сходятся. А как же иначе? Ведь они причинили большие страдания ему, его братьям и отцу, его государству, его родне и приближенным» (см. [там же, с. 157]).

Известие о победе Джелал-ад-дина вызвало восстание в ряде завоеванных монголами городов. Чингис-хан лично выступил против Джелал-ад-дина. Однако эффект от победы был сильно ослаблен тем, что военачальники Джелал-ад-дина поссорились из-за дележа добычи. Джелал-ад-дин не смог воспрепятствовать переходу монголов через перевалы Гинду-куша. При осаде города Бамиана был убит стрелой сын Ча-гатая, любимый внук Чингис-хана Мутуген. Когда крепость была взята, Чингис приказал, «чтобы убивали всякое живое существо из любого рода людей и любой породы скотины, диких животных и птиц, не брали ни одного пленного и никакой добычи и превратили бы город в пустыню и впредь не восстанавливали», чтобы «ни одно живое создание в нем не обитало». Приказ его был выполнен, и это место еще долго называлось Мобалык – Дурной город.

Осенью 1221 г. Чингис-хан занял Тазну Джелал-ад-дин к этому времени уже покинул город. У Гардиза монголы догнали Джелал-ад-дина, но он разбил отряд преследователей и ушел. Решающее сражение произошло на берегах реки Инд. 23 ноября 1221 г. войска Джелал-ад-дина были разгромлены, он сам, утопив в реке весь свой гарем, с четырьмя тысячами воинов переплыл Инд и ушел.

Есть предание, что Чингис-хан запретил его преследовать, сказав: «Только такой сын должен быть у отца. Раз он сумел выйти невредимым из такой битвы и вырваться из такой пучины на берег спасения, от него проистекут множество деяний и бесчисленные смуты» [Рашид-ад-дин, т. I, кн. 2, с. 224]. Монголы из-за жары в Индии дальше города Мултана не пошли. В 1222 г. отряды Чингис-хана штурмовали и брали укрепления в окрестных горах. Ставка самого Чингис-хана находилась к югу от Гиндукуша. Отсюда Чингис-хан решил возвращаться обратно в Монголию. Причиной возвращения явились и какие-то важные события на Востоке. «Чингис-хан, – сообщает Джувейни, – решил возвратиться в Монголию из Пешавара к себе домой; и причиной для столь поспешного его возвращения было то, что китаи и тангуты, воспользовавшись его отсутствием, производили беспокойства и вызывали между подчиненными смуту и мятежи» [Джувейни, с. 139]. То же подтверждает и Рашид-ад-дин: «Чингис-хан привел в исполнение свое намерение вернуться к своему коренному становищу и древнему своему юрту. Причиной поспешности в этом деле было известие о восстании жителей Тангута, которые вследствие продолжительности времени его отсутствия стали колеблющимися в помыслах» [Рашид-ад-дин, т. 1, кн. 2, с. 226]. Осенью 1222 г. Чингис-хан движется из района Первана через Балх, форсирует Амударью, проезжает Самарканд и Бухару. Пока Чингис-хан воевал, Монголией правил его младший брат Темуге. Джелал-ад-дин, загнанный в Индию, провел в Северо-Западной Индии около двух лет, где воевал с местными раджами. Затем через Керман, Шираз, Исфаган он возвращается на запад. Пытается вместе со своим братом Пир-шахом организовать сопротивление монголам. В 1225 г. он – в Ираке, штурмует Багдад, как полагает З.М. Буниятов, в отместку за тайную связь халифа с монголами. В одном из писем Джелал-ад-дин прямо писал, что халиф «является причиной гибели мусульман, гибели моего отца и вторжения неверных в страны ислама» [Буниятов, с. 163]. Затем он воюет в Азербайджане и Грузии, часто столь же жестоко, как и монголы. Взяв в марте 1225 г. город Дакуку, например, он «перебил жителей, разгромил и сжег город, разрушил стены». Захватив 9 марта 1226 г. Тифлис, он опустошает Грузию. До середины 1231 г. он – правитель Азербайджана, Ширвана и Грузии. Реванш в войне с монголами был одной из целей его жизни. В то время, когда Чингис-хан завершал свой путь на территории Си Ся, Джелал-ад-дин 5 сентября 1227 г. нанес поражение монголам у Исфагана. Приблизительно в 1229–1230 гг. он получил письмо от своей сестры Хан-Султан, отданной в свое время в жены Чжочи. Она писала, что, по ее сведениям, монголы не прочь примириться с ним, сделав границу размежевания владений по реке Джейхун. Однако сестра писала: «Если ты найдешь силы противостоять им, отомсти, сражайся с ними. Если одолеешь, то поступишь, как захочешь. Если нет, пользуйся случаем примириться, пока они этого хотят» [там же, с. 179].