– А может, – продолжал бард, совершенно не огорченный отсутствием реакции со стороны ведьмака, – подавленность твоя из чего иного вытекает? Пусть бы и из факта, что это тебя выставили за дверь, в то время как сам ты планировал финал в собственном стиле? Такой, с бегством на рассвете и цветочком на столе? Ха-ха, в любви – как на войне, дружище, а милая твоя поступила, словно заправский стратег. Пошла на опережение, превентивным нападением. Наверняка читала она «Историю войн» маршала Пеллиграма. Пеллиграм приводит массу примеров побед, достигнутых с помощью подобного фортеля.

Геральт все еще не реагировал. Лютик, казалось, реакции и не ожидал. Допил пиво, кивнул корчмарке, чтобы принесла еще одно.

– Принимая вышесказанное во внимание, – произнес он, подкручивая колки лютни, – я всецело за секс на первом свидании. На будущее – и тебе настоятельно рекомендую. Элиминирует сие необходимость дальнейших свиданий с той же самой особой – а это бывает скучным и трудоемким. И если уж мы о том заговорили, то расхваленная тобой госпожа адвокат и вправду оказалась достойна усилий. Не поверишь…

– Поверю, – ведьмак не выдержал и довольно бесцеремонно оборвал товарища. – Поверю и без рассказа, потому можешь опустить подробности.

– Ну да, – констатировал бард. – Подавлен, печален и огорченьем снедаем, из-за чего саркастичен и резок. Причина – не только в женщине, сдается мне. В чем-то еще. Знаю, дери тебя за ногу. И вижу. В Новиграде не вышло, верно? Не нашел ты мечей?

Геральт вздохнул, хотя обещал себе не делать этого.

– Не нашел. Опоздал. Были сложности, то одно, то другое. Настигла нас гроза, потом лодка наша прохудилась… А потом один кожевенник сильно прихворнул… Эх, не стану забивать тебе голову подробностями. Короче говоря – не успел я вовремя. Когда добрался до Новиграда, аукцион уже состоялся. В Доме Борсоди от меня быстренько отделались. Аукцион придерживается принципа сохранения тайны продажи, оберегая анонимность как персоны продающей, так и персоны покупающей. Посторонним лицам фирма не предоставляет никакой информации, бла-бла-бла, прощайте, милсдарь. Не узнал я ничего. Не знаю, проданы ли мечи, а если да, то кто покупатель. Не знаю даже, выставляли ли их вообще на аукцион. Продавец ведь мог и не последовать совету Пратта, могло с ним произойти все что угодно. Не знаю я ничего.

– Неудача, – кивнул Лютик. – Череда несчастливых совпадений. Расследование кузена Феррана тоже замерло, думается, на мертвой точке. Кузен Ферран, коли уж мы об этом, непрестанно о тебе расспрашивает. Где ты, есть ли какие от тебя вести, когда вернешься, успеешь ли на королевскую свадьбу и не забыл ли обещания, данного князю Эгмунду. Ясное дело, я и словом не обмолвился ни о твоих нанимателях, ни об аукционе. Но праздник Ламмас, напомню, не за горами, осталось десять дней.

– Знаю. Но может, за это время что-то да произойдет? Что-нибудь переменится к лучшему? После череды несчастливых совпадений уместно было бы хоть какое-то разнообразие.

– Согласен. А если…

– Я обдумаю и приму решение. – Геральт не дал барду закончить. – К тому, чтобы выступать на королевской свадьбе телохранителем, меня ничто не обязывает. Эгмунд и инстигатор не отыскали моих мечей, а условие было именно таким. Но не исключаю, что выполню княжескую просьбу. В пользу этого говорят материальные соображения. Князь хвалился, что на деньги он не поскупится. А все указывает на то, что понадобятся мне совершенно новые мечи, выполненные по специальному заказу. И это обойдется недешево. Ай, да что там говорить. Пойдем куда-нибудь, перекусим. И выпьем.

– К Равенге, в «Натуру»?

– Не сегодня. Сегодня я желаю вещей простых, натуральных, несложных и искренних. Если ты понимаешь, что я имею в виду.

– Ясное дело, понимаю. – Лютик встал. – Пойдем к морю, в Пальмиру. Знаю одно местечко – подают там селедку, водку и рыбный суп, называемый «куры». Не смейся! Они и вправду его так зовут!

– Пусть зовут как хотят. Идем.

* * *

Мост через Адалатте был заблокирован, как раз двигались по нему колонна груженых возов и отряд всадников с заводными конями. Геральту и Лютику пришлось переждать, убравшись с дороги.

Кавалькаду замыкал одинокий наездник на гнедой кобыле. Кобыла дернула башкой и поприветствовала Геральта протяжным ржаньем.

– Плотва!

– Здравствуй, ведьмак. – Всадник снял капюшон, открыл лицо. – Я как раз к тебе. Хотя и не надеялся, что так быстро тебя повстречаю.

– Здравствуй, Пинетти.

Пинетти спешился. Геральт отметил, что он вооружен. Было это довольно странно, маги редко носили оружие. Окованный бронзой пояс чародея оттягивал меч в богато украшенных ножнах. Был еще и кинжал, солидный и широкий.

Ведьмак принял от чародея узду Плотвы, погладил кобылку по ноздрям и загривку. Пинетти стянул и заткнул за пояс перчатки.

– Прошу прощения, мастер Лютик, – сказал, – но я бы хотел остаться с Геральтом наедине. То, что я должен сказать ему, предназначено исключительно для его ушей.

– У Геральта, – напыжился Лютик, – от меня секретов нет.

– Я знаю. Многое о его частной жизни я узнал из твоих баллад.

– Но…

– Лютик, – оборвал его Геральт. – Пойди-ка пройдись.

– Спасибо, – сказал он, когда остались вдвоем. – Спасибо, что ты привел мою кобылку, Пинетти.

– Я заметил, что ты к ней привязан, – ответил чародей. – Поэтому, когда мы нашли ее в Соснице…

– Вы были в Соснице?

– Были. Нас вызвал констебль Торквиль.

– Вы видели…

– Видели, – резко оборвал его Пинетти. – Мы видели все. Не могу понять, ведьмак. Не могу понять. Почему ты его тогда не зарубил? Там, на месте? Поступил ты, позволь уж сказать, не самым умным образом.

Знаю, удержался от ответа Геральт. Конечно, знаю. Я оказался глуп и не использовал предоставленный судьбой шанс. А ведь что мне было за дело? Трупом больше, трупом меньше. Какая разница для платного убийцы? Мерзко было служить вам инструментом? Так ведь я всегда чей-то инструмент. Стоило сцепить зубы и сделать, что должно.

– Ты наверняка удивишься, – Пинетти заглянул ему в глаза, – но мы сразу бросились на подмогу, я и Харлан. Догадались, что подмогу ты ждешь. Накрыли мы Дегерлунда на следующий день, когда он расправился со случайной бандой.

Накрыли, удержался от того, чтобы повторить, ведьмак. И не мешкая скрутили ему шею? Будучи поумнее меня, не стали повторять моей ошибки? Да, конечно. Случись все так, не было бы у тебя такого лица, Джианкампо.

– Мы не убийцы, – чародей покраснел, закашлялся. – Мы забрали его в Риссберг. Подняли шум… Все были против нас. Ортолан, что удивительно, держался нейтрально, а именно с его стороны мы ожидали наихудшего. Но Бирута Икарти, Рябой, Сандовал, даже Зангенис, который ранее нас поддерживал… Выслушали мы длиннейшую лекцию о цеховой солидарности, о братстве, о лояльности. Мы узнали, что только последние мерзавцы подсылают к собрату наемного убийцу, что надобно слишком низко пасть, чтобы нанять ведьмака против соратника. Из низких побуждений. Из зависти к таланту и важности соратника, из зависти к его научным достижениям и удачам.