мог пробраться в дом. Он выехал из Бирмингема в час ночи и вернулся к себе домой в половине третьего.

– Веннинг? – изумленно воскликнул Джеральд. – Но это невозможно. Как он мог пробраться в дом?

– Кто-то его впустил.

Удивление на лице Джеральда сменилось ужасом.

– Господи… – пробормотал он. – Не хотите же вы сказать…

– Да, сэр, похоже, дело обстояло именно так. Он проник через французское окно в кабинете миссис Стеррон.

– Но ведь вы сами говорили, что Спейд, священник, сознался?

– Да, сэр, говорил.

Джеральд прижал ладонь ко лбу:

– И все равно, хоть убейте, не понимаю! Они, что же, оказались там вдвоем?

– Давайте на время забудем об этом, сэр, и вернемся к истории со светом, который был тут включен в два часа ночи. Вы согласны, что он мог гореть?

– Ну, не знаю, наверное. Хотя тогда я бы заметил это…

– Получается, что, когда вы поднимались наверх, свет был выключен. А потом его включили. Кто?

Стеррон покачал головой:

– Брат к тому времени должен был уснуть.

– Или он спал, сэр… или был уже мертв.

– Мертв? Вы полагаете… до того, как я пошел спать?

Даули кивнул:

– Убийца вернулся после двух часов ночи, чтобы завершить свое гнусное дело.

Лицо у Джеральда Стеррона помрачнело и осунулось, он не сводил напряженного взгляда с суперинтенданта.

– Когда? – прошептал он. – Когда он… сделал это?

– Около десяти часов вечера.

– Но вы же сами говорили, что все произошло… значительно позднее?

– Да, сэр, но вашего брата убили и свет в комнате выключили сразу после этого, то есть около десяти часов. Примерно в то время, когда вы снова зашли к нему ненадолго, выкурив сигарету в проходной комнате.

Джеральд Стеррон медленно сполз с письменного стола, на краешек которого снова присел. Смертельная бледность заливала лицо.

– Это вы о чем? Да как только посмели! Свет горел в четверть одиннадцатого… уже после того, как началась моя игра с сэром Джеймсом.

Выражение лица Даули изменилось. Он удивленно посмотрел на него.

– Значит, так оно и было, сэр! Так и было, я прав, Лотт?

Инспектор кивнул, хотя, судя по всему, пребывал в замешательстве. Даули снова обернулся к Джеральду.

– А с чего вы взяли, сэр, – тихо и многозначительно произнес он, – что свет еще горел в четверть одиннадцатого?

В комнате повисло молчание.

Джеральд Стеррон приоткрыл рот, чтобы сказать что-то, но с пересохших губ слетел лишь хриплый стон. Он направился к двери, но Даули ухватил его за плечо.

– Нет, сэр! Ни ногой отсюда до тех пор, пока не ответите на мои вопросы.

Стеррон остановился:

– Не смейте ко мне прикасаться!

Даули покачал головой. И в следующую секунду почувствовал, что его руку схватили мертвой хваткой, а затем рывком завели за спину, и он сразу же отпустил Стеррона. От невыносимой боли суперинтендант согнулся чуть ли не пополам и едва устоял на ногах. А потом послышался хруст – казалось, он прозвучал на всю комнату, – и Даули отшатнулся к столу. Рука безжизненно свисала вдоль тела, от боли и тошноты он чуть не потерял сознание.

Стеррон проделал это с Даули за считаные секунды. Лотт, на мгновение онемевший от удивления, бросился к нему на помощь, но, когда Даули отбросило к столу, Стеррон успел развернуться, занес правую руку и ударил инспектора ребром ладони по горлу. Лотт упал как подкошенный. Стеррон бросился к двери, распахнул ее и исчез в холле. Сквозь кроваво-красный туман в глазах Даули проводил его взглядом, попытался преодолеть навалившиеся на него дурноту и слабость. Сделал несколько неверных шагов по комнате. Неожиданно дверь распахнулась, и в кабинете возникла Грейс Наутен. Глаза ее сверкали от возбуждения.

– Он побежал к гаражу! – крикнула она. – Быстрее, вот, держите! Я вас проведу.

Она сунула в руку Даули маленький револьвер, взяла его под руку и с трудом вывела из комнаты. Движение, похоже, помогло Даули. Несмотря на невыносимую боль в сломанной руке, ощущение дурноты и головокружения исчезло. Вместе с Грейс Наутен они прошли через вращающуюся дверь на половину прислуги, затем по выложенному плиткой коридору, где по обе его стороны в дверях застыли насмерть перепуганные горничные, а потом через заднюю дверь на улицу, в ночь.

Едва успев выйти из дома, они услышали в противоположном конце двора рокот мотора.

– Смотрите, он удирает! – воскликнула Грейс и посветила фонариком в сторону гаражной двери. – Стреляйте! Ну стреляйте же!

Из гаража вырвался ослепительно яркий свет фар, и машина выехала во двор. Когда она разворачивалась, фары ослепили Даули.

– Стой! – взревел он и вскинул руку с револьвером.

В ту же секунду прогремел выстрел, пуля ударилась о каменную кладку у него над головой. Почти одновременно Даули спустил курок непривычного своего оружия, раздался жуткий грохот, и накренившийся набок автомобиль врезался в стену дома. Грейс Наутен метнулась к машине, посветила фонариком в салон: луч выхватил из темноты фигуру мужчины, скорчившегося у руля.

– Быстрее! Быстрее! – крикнула она. – А то он снова начнет стрелять!

Но Джеральд Стеррон не двигался.

Глава XXVII

Графство побеждает

– Что, черт подери, здесь происходит?

Суперинтендант Даули отвел взгляд от раненого, зажатого в автомобиле. Кто-то включил свет над задней дверью, и в круге света он увидел мощную фигуру главного шерифа графства. Прямо за сэром Карлом стояла Гризельда Стеррон, взирая на происходящее со страхом и возбуждением.

– Он тяжело ранен, сэр. Мы должны перенести его в дом и вызвать врача.

– Что случилось? Из-за чего стрельба?

– Сейчас не о том речь, сэр, – спокойно ответил Даули. – Прежде всего мы должны позаботиться о нем. Помогите мне, пожалуйста, у меня рука сломана. Может, миссис Стеррон позаботится о постели, куда можно будет перенести пострадавшего?

Бросив на Джеральда последний взгляд, преисполненный любопытства и страха, Гризельда скрылась в доме. Вместо нее на пороге возник Лотт, дрожащий и бледный, но делающий над собой огромные усилия, чтобы решительно вступить в бой. Из-за его плеча нервно выглянул дворецкий, а горничные наблюдали за происходящим из окон второго этажа.

– Принесите пальто и две швабры, Уиллинг, – распорядился Даули. – Носилок у вас в доме, наверное, нет?

Сэр Карл осматривал раненого в свете фонарика, который держала Грейс Наутен.

– Он тяжело ранен, суперинтендант, – пробормотал он. – Похоже, удар пришелся в живот.

Джеральд Стеррон издал слабый стон. Сэр Карл многозначительно кивнул Даули.

– Мы должны переложить его, но очень осторожно, – произнес он, когда во дворе появились Уиллинг и Генри с импровизированными носилками. – Ноги выпрямлять не надо, пусть остаются в согнутом положении. Потихоньку. Вот так. А теперь поднимайте.

Процессия направилась в