— Что произошло той ночью одиннадцать лет назад? — наконец, решилась Дэйзи.

— Я думал, ты в курсе, учитывая, к чему меня это привело, — усмехнулся Уильям.

Дэйзи проигнорировала эту нелепую попытку поддразнить её. Или задеть за живое, напомнив об убийстве? Непонятно, чего сейчас добавился вампир, говоря с ней в таком тоне и уходя от прямых ответов, но по его диалогу с Ричардом она уже поняла — Уильям умел играть на чужих эмоциях, когда ему было нужно.

— Я о тебе и… — Дэйзи запнулась, не зная, как упомянуть графа. В мыслях тут же всплыла бесстыдная фраза её жениха об их взаимоотношениях, сказанная вампиру. Стало гораздо сложнее держаться невозмутимо. Дэйзи чуть не покраснела, не в силах сразу отогнать лишние мысли. — … лорде Томсоне.

Уильям не ответил. Её заминка, официальное обращение к графу и то, как трудно оно далось… Дэйзи не оставила сомнений: Ричард сказал правду.

Что ж, это не должно было стать сюрпризом для Уильяма. Когда он только узнал об их союзе, понял, что это один из двух вариантов. Либо она и вправду оставила идею мести и решила начать новую жизнь вот так нелепо и стремительно, либо продолжала действовать вместе с графом, строя свои грандиозные планы. И когда Уильям ощутил пули в спине и понял, от кого их принял, чуть не обрадовался, решив, что правдива именно вторая версия. Да, вампир осознал эту свою реакцию не сразу, ведь тогда было не до того. Но теперь понимал: хотел, чтобы у них с Томсоном ничего не было. Обнадёжился, узнав, что они продолжали действовать вместе. А тут вдруг оказалось, что всё это время работали оба варианта. Дополнительные, метафорические, пули в его спину.

Хотя, казалось бы, с чего так беспокоиться об этом? Дэйзи вряд ли когда-то принадлежала бы Уильяму, а мужчина в её жизни всё равно рано или поздно появился бы. Отпустив её навсегда, вампир знал, что такое более чем возможно.

А сейчас она здесь, перед ним. Хотя могла бы пойти за ответами к Ричарду. Вряд ли Дэйзи всерьёз считала, что разговорить графа сложнее, чем Уильяма. Так что этим своим шагом она неосознанно выдала, кому из них доверяла больше.

И вампир был готов выжать из этого максимум, отбросив лишние эмоции.

— Насколько я услышала, одиннадцать лет назад он испытывал нечто вроде чувства вины передо мной, — так и не дождавшись ответа, теряя терпение, нарушила затянувшееся молчание Дэйзи. — Почему?

Она прошла к скамье, стоящей рядом со столом, наполненным оружием. Села на неё так, чтобы оказаться напротив вампира. Приготовилась к разговору. Только пока он что-то не клеился…

— Так что там было? — настойчиво напирала Дэйзи.

— Это что-то изменит? — вдруг серьёзно спросил Уильям.

Дэйзи почему-то смутилась этому вопросу. Будто в нём был больший смысл, чем казался на первый взгляд.

Захотелось уйти от ответа. Она не была готова дать его? Вопрос стал неожиданностью, своего рода испытанием.

Понимая, что через него всё-таки придётся пройти, Дэйзи не стала копаться глубже. Не хотела. Самая простая и очевидная истина, внушаемая себе в детства: в убийстве Джона виноват Уильям, и её долг — отомстить. Детали и непонятные внутренние терзания не должны были вписываться в эту картину. Что бы ни было.

— Нет, — твёрдо ответила Дэйзи.

— Тогда не забивай себе голову лишней информацией.

Дэйзи вздохнула. Видимо, она не добьётся ответа. И зачем вообще пришла сюда? Это было поспешным и необдуманным действием. От Уильяма Дэйзи слышала только догадки. Прямые ответы оставались у Ричарда.

Ей стоило уйти, осознав это, прямо сейчас. Попытаться убедить графа поговорить со своей невестой. Признаться ему, что подслушала. Убедить, что оставалась на его стороне. Внушить ему мысль: что бы ни было, они справятся, как всегда справлялись.

Ей стоило поддержать Ричарда, ведь ему и так тяжело. Понять, наконец, что ни один из его замыслов не мог быть ужасным. Вспомнить слова, которыми он говорил о предстоящем браке Дэйзи. Или те, которые говорил ей — в них чувствовалось, как минимум, участие.

Ей стоило добиться доверия своего жениха. Чтобы он впустил её в свою голову, рассказал всё, что упорно скрывал. Ведь — подумать только! — Дэйзи до сих пор так и не узнала, почему Ричард посвятил себя борьбе с вампирами. Наверняка его терзало не одно воспоминание.

Ей стоило… Но Дэйзи оставалась на месте. И поняла вдруг, что не уйдёт.

Не зная, как спровоцировать вампира на хоть какую-то откровенность, Дэйзи задумчиво рассматривала шрамы от ожогов на его лице. Некоторые из них казались слишком глубокими, рваными, грубыми. Похоже, серебряная сеть кое-где буквально впивалась ему в кожу. Представив это, Дэйзи вздрогнула, словно на себе почувствовав обжигающую боль. Как же мучительно… Это ощущение было настолько резким и оглушительным, что Дэйзи прерывисто выдохнула и закрыла глаза.

Молчание затягивалось. Она не решалась нарушить его.

Открыв глаза, Дэйзи снова бросила машинальный взгляд на вампира. Её внимание задержал явно новый, довольно длинный, тонкий, похожий на кровавую царапину, шрам. Начавшись где-то в районе виска, он полоской расходился почти до подбородка, задевая губы. Такой можно было, например, прочертить ножом.

Невольно задержавшись взглядом на губах Уильяма, Дэйзи вспомнила поцелуй, которым старалась отвлечь вампира. А вместе с тем — и свои ощущения, захлестнувшие в тот момент. Они так ярко воссоздались в голове, что Дэйзи будто снова почувствовала касание его губ к своим. Её сердце даже забилось быстрее, а жар подобрался к коже. Хорошо, что сейчас Уильям не мог чувствовать её состояние.

Хотя видеть её он по-прежнему мог! И Дэйзи не удивилась бы, если сейчас на её лице прекрасно читались все чувства. Осознание этого пришло внезапно и стремительно. Но, увы, запоздало. Захотелось исчезнуть отсюда, избежать постыдного момента разоблачения, особенно, когда Дэйзи заметила, как чувственные губы изогнулись в усмешке. Уильям явно обо всём догадался.

— У тебя слишком заинтересованный взгляд, — судя по тону, вампиру явно нравилось происходящее. Но Дэйзи не разделяла его удовольствия.

— Конечно, я заинтересована. В твоей смерти, — резко бросила она, сумев, наконец, вернуться к разуму.

Осталось только сохранить лицо. Дэйзи осмелилась с вызовом посмотреть в глаза Уильяму. Но несмотря на грозный внешний вид, внутренне она чуть ли не умоляла его не развивать тему. Было страшно даже думать об этом. Дэйзи боялась снова вернуться к тем ощущениям, боялась той своей реакции. Не знала, чем объяснить, как оправдаться. Ни перед ним, ни перед собой.

— Мне почему-то кажется, что, глядя на мои губы, ты думала совсем не о смерти.

Конечно, было глупо рассчитывать, что Уильям проявит тактичность. Дэйзи и не верила в это