К семи часам все было готово; Рэй-Линн выключила духовку, но противень не вынула, чтобы запеканка не остыла. В половине восьмого она вновь включила духовку и позвонила в больницу. Оказалось, что Келли, как обычно, ушел в шесть тридцать.

В восемь она вытащила противень из духовки и уже всерьез занервничала. Стояла у окна и грызла ногти. Было почти девять, когда наконец входная дверь открылась и Келли появился в компании своего больничного дружка, низенького пожилого мужика по имени Скотт. Они тихо о чем-то говорили. Скотт сказал что-то про хороший свет, а Келли прошептал: «Тише, об этом я позабочусь».

«Я-то не сумасшедшая. Чего вы шепчетесь? Не утруждайтесь», – хотела сказать Рэй-Линн, но, увидев Келли, поняла: что-то не так.

– Привет, крошка. – Он чмокнул ее в щеку.

– Где ты был?

– Помнишь Скотта?

– Конечно. – Рэй-Линн кивнула лысеющему очкарику на полголовы ниже Келли. Тот улыбнулся, не разжимая губ, его глаза под набрякшими веками уставились на ее грудь.

– Как вкусно пахнет, – сказал Келли.

– Почему ты задержался? – Рэй-Линн сама подивилась своему тихому голосу

– Мы со Скоттом зашли выпить пивка и кое-чего перетереть. Помнишь, я говорил, что он в компьютерах сечет.

– Я маленькую запеканку сделала, – сказала Рэй-Линн.

– Не хлопочи, крошка. Пошли поговорим. – Келли повел ее в кухню.

– Я пока принесу аппаратуру, – сказал Скотт.

– Какую аппаратуру? – спросила Рэй-Линн.

Но Келли утянул ее в кухню. Там он повесил ключи от машины на крючок возле холодильника и ткнул пальцем в запеканку. Облизал его, покачал головой и подмигнул:

– Ей-богу, вкуснотища.

– Уже остыло.

– Ничего, и так хорошо.

– Только там обычный грибной соус.

– Класс, детка.

– Золотистого не было.

– Так даже лучше.

– А ты пробовал с золотистым?

– Ага. Это вкуснее.

– Честно?

Келли притянул ее к себе, она уткнулась ему в грудь, чувствуя запах табака и пива. Келли чмокнул ее в лоб, шлепнул по заднице и оттолкнул. Потом взял вилку со стола, любовно сервированного на двоих, и подцепил большой кусок запеканки.

– Вкусно без дураков, – с набитым ртом проговорил он.

Хлопнула дверь гостиной.

– Что он хотел принести? – спросила Рэй-Линн.

– М-м?

– Дружок твой. Что за аппаратура?

Келли закатил глаза – чепуха, дескать, – но продолжал жевать, хотя уже все проглотил.

– Я же рассказывал, помнишь? Он с моей работы.

Рэй-Линн развела руками:

– Чего-то не припомню.

– Ну, компьютеры и прочая фигня. Да рассказывал я, точно. – Келли подцепил очередной кусок, не обращая внимания, что стол накрыт на двоих. – Он создает сайты, денег как грязи. Скоро станет как Билл Гейтс. У него своя компьютерная компания. Есть возможность войти в долю.

Рэй-Линн ничего не поняла, но кивнула.

– Я же говорил, я не собираюсь всю жизнь торчать в больнице.

– А чем он занимается?

– В смысле, на компьютерах?

– Ну да.

– По-моему, я говорил, у него есть два сайта. – Келли отвернулся к раковине, налил воды из-под крана и уставился в стакан. – На одном в основном голые телки. Второй тоже такой смачный, но пожестче. – Он взял еще кусок из середины запеканки и стал жевать, не глядя на Рэй-Линн. – В компьютерах он дока.

– Келли, чего-то я не…

– Какой, говоришь, тут соус? – Келли помахал вилкой.

– Обычный грибной.

– Красота. – Дожевав, он отложил вилку и взял Рэй-Линн за обмякшую руку. – Напиши им, что твой способ ничуть не хуже.

– Келли, я не…

– Послушай, Рэй, для меня это очень важно. Мы же с тобой об этом говорили. Нечестно передумывать, когда он уже здесь.

В соседней комнате что-то распаковывали.

– Делов-то, – усмехнулся Келли. – Все будет, точно мы одни. Только Скотт нас заснимет. Никакой разницы, как будто мы с тобой утречком кувыркаемся.

Рэй-Линн смотрела в пол:

– А с ним как?

Келли пожал плечами и тоже уставился пол:

– Если захочешь, потом можешь с ним…

– Келли…

– Не, давать не обязательно. Ну так, отсосешь ему или подрочишь.

– Я не хочу быть с другим мужчиной.

– Я не против. Честно. И вовсе не ревную. Все нормально. А раз я не против, чего уж там…

Рэй-Линн посмотрела на запеканку, в которой Келли проел дыру, и привалилась к столу.

– Не переживай, сперва курнем. Расслабимся.

Она крепче ухватилась за стол.

– Тебе же не привыкать, верно? – сказал Келли. – В смысле, сделай для меня, ладно? Всего один раз.

Рэй-Линн молча смотрела на запеканку.

Келли снова чмокнул ее и шлепнул по заднице:

– Я знал, что ты согласишься. Будет круто, Рэй.

Он был на восемь лет старше, но в детстве они вместе ездили в школу на автобусе. Рэй знала его младшего брата Теда. Когда тот мужик чуть не убил ее, а потом увез Рису, Рэй-Линн решила вернуться домой в Мозес-Лейк. Через два дня столкнулась с Келли в магазине. Это было шесть недель назад. Все это время она только курила траву. Ни метадона, ничего. И даже подумала, что соскочила. Офигенное чувство – казалось, все это запомнится как хорошее время. Но оно закончилось. И какая разница – шесть недель или шесть месяцев? Или даже шесть часов. Было и сплыло, осталось что-то вроде фотки с дня рождения. Плоская картинка того, кто помнился любимым.

Она знала, что все заканчивается. Чай, не ребенок. Она смотрела, как Келли соскребает запеканку в тарелку, чтобы угостить Скотта. Наверное, все воспоминания об этом времени сотрутся. Дело не в том, о чем просит Келли. Это она как-нибудь переживет. Бывало и похуже. И дело не в том, что она уйдет. Всегда ведь уходила. Просто ужасно хотелось сохранить хоть что-то хорошее, и потому сейчас она жалела, что не ушла днем раньше.

Пухлое лицо нарколога расплылось в улыбке:

– Ничего удивительного, что вы не смогли ее установить. С Рэй-Линн я работал три месяца, и она меняла себе имя каждую неделю. – Африканские косички придавали ему сходство со Стиви Уандером. Взгляд его потеплел, когда он взглянул на фото: – То придумает себе что-то хипповое… типа Лунного Света… или нет, Сияния Будды. А на другой день она уже чувственная Моника или Саша. Как девочка, которая хочет выглядеть взрослее.