Многие историки и исследователи, изучающие биографию Эдгара По, часто упускают из виду такое важное обстоятельство как присутствие в жизни По серьезного мотива для насильственной смерти. И если говорить о том, был ли повод убивать По, то ясно без всяких сомнений: да, этот повод был. По крайней мере, стоит изучить биографию великого детективщика более серьезно, как сразу ясно виден этот повод, идущий красной нитью через все окончание его жизни. Этот повод — выборы.

Хронология событий, которые произошли в жизни По дальше, полностью покрыта мраком. Дальнейший ход истории можно восстановить лишь на основе более или менее верных предположений и версий. Есть такое важное обстоятельство как рассказы, свидетельства людей, хорошо знавших это место и бытовавшие там обычаи. А также то обстоятельство, что именно после смерти По скандал с выборами в Балтиморе стал достоянием общественной гласности. Именно тогда заговорили об этом более открыто.

Попытаемся все-таки восстановить события последних дней жизни Эдгара По. Находясь в гостинице в Балтиморе, По решил срочно выехать в Филадельфию. Редактору одной из газет в Балтиморе, а так же двум-трем местным друзьям По сказал, что едет в Филадельфию посмотреть и отредактировать стихи некой миссис Лауд, и за эту работу она собирается заплатить ему 100 долларов.

Это обстоятельство (вернее, предлог) показалось друзьям По очень странным. Дело было не только в том, что человек, в багаже которого лежало 1500 долларов, ехал в другой город, чтобы заработать 100 долларов. А еще и в том, что По очень редко не то что редактировал, даже читал чужие стихи, и был достаточно жестоким критиком. В любом случае, По держался именно этой официальной версии. С ней его и проводили на вокзал — в Филадельфию он собирался ехать поездом.

Поезд в Филадельфию отправлялся в 8 вечера. По занял свое место в вагоне. Это видел его друг Нейтан Брукс, который провожал его на вокзал. Весь багаж был с ним — это сундук, в котором лежали рукописи, личные вещи и деньги. Брукс предложил По выпить, чтобы скоротать время до отправки поезда, но По отказался. По словам Брукса, он выглядел несколько подавленно — по крайней мере, от той жизнерадостности, с которой по уезжал из Ричмонда, не осталось и следа.

Это, собственно, всё. На отправке поезда в Филадельфию заканчивается всё, что мы знаем о последних днях Эдгара По. Неизвестно, прибыл ли он в Филадельфию. С момента отправки поезда появляется провал в пять дней. Что произошло с По в течение этих пяти дней, а главное, где произошло, покрыто мраком. Об этом не знает никто. Нет абсолютно н икаких сведений и свидетельств об этом отрезке времени. Это тайна, покрытая мраком.

Раздетый, без личных вещей и без сознания Эдгар По был обнаружен в Балтиморе рядом с таверной «Кут энд Сарджент» на улице Ломбард-стрит 3 октября 1849 года.

С этого момента мы имеем дело с тремя свидетелями. 3 октября 1849 года Джеймс Снодграсс, давний друг По, живший в доме на Хай-стрит, неподалеку от таверны «Кут энд Сарджент», получил записку, нацарапанную карандашом впопыхах. Дословно текст этой записки выглядел так: «Уважаемый сэр! В таверне около избирательного участка 4-ого округа сидит какой-то довольно обносившийся джентльмен, которого принесли с улицы, который называет себя Эдгаром По и, похоже, сильно бедствует. Он говорит, что знаком с вами, и, уверяю вас, нуждается в немедленной медицинской помощи. Ваш в поспешности Джош Уокер».

Джош Уокер работал наборщиком в газете «Балтимор Сан», он знал и По, и доктора Снодграсса. Так случилось, что в то время, когда раздетого бродягу, подобранного на улице, занесли в таверну, там находился газетный наборщик Джош Уокер. Именно потому, что Уокеру показалось знакомым лицо бродяги, По привели в чувство, завернули в какое-то тряпье и оставили в таверне до приезда доктора.

По словам Уокера, По было очень плохо, время от времени он терял сознание и выглядел как умирающий. Но каких-либо ран и следов физического насилия на теле По не было. Поражал его неестественный, серо-землистый цвет лица и синюшные губы.

Получив записку, Снодграсс немедленно поспешил в таверну. Он нашел там По. Эдгара По положили на лавку в буфетной. Его с интересом окружил всякий сброд. Но поживиться тут было нечем — По был одет в рванные лохмотья с чужого плеча, при нем не было никаких личных вещей.

Из воспоминаний доктора Снодграсса: «У него было изможденное, опухшее, давно не мытое лицо серого цвета, волосы спутаны. Всем своим обликом он производил отталкивающее впечатление. Одет он был в пальто из тонкой черной материи, потертое и грязное, и с такими прорехами по швам, что почти распадалось в руках. Пальто, так же, как и рваные, заношенные панталоны из темно-серого казинета были ему не впору, они были явно с чужого плеча. Жилета и галстука не было, а вместо сорочки грудь ему прикрывала грязная рваная тряпка, ничем не напоминающая сорочку. Башмаков тоже не было. Несмотря на октябрьский холод, он лежал с босыми ногами».

Сначала доктор Снодграсс велел приготовить По отдельную комнату в этой же таверне, однако в это время приехал Херринг, один из балтиморских кузенов По. Было неизвестно, как он узнал обо всем этом — Херринг никак не объяснил ни свою информированность, ни свое появление. Он настоял на том, что По следует немедленно везти в больницу «Вашингтон хоспител».

Тут снова следует сделать отступление. На больнице настоял кузен По, не являющийся врачом и непонятно откуда появившийся в таверне. И это в то время, когда доктор Снодграсс, человек с медицинским образованием, и рассматривал, и описывал По как опустившегося бродягу. Очень странно для доктора так подробно описывать лохмотья с чужого плеча и никак не замечать то, на что в первую очередь должен смотреть врач — пульс, зрачки, цвет лица, язык, дыхание.

Очевидно, доктор думал, что По просто бродяжничал и пил, и даже не предполагал, что в его состоянии может быть что-то не так — например, присутствовать признаки отравления. В то время как кузен совершенно четко видел, что у По плохое физическое состояние. Очевидно, кузен что-то знал или слышал о том, что с По все не так, и его недаром выбросили на улице в рваных лохмотьях, маскируя под перепившего бродягу. Очевидно, он либо знал, либо догадывался, что По могли отравить — от того же источника, который и привел его в таверну. Что это за источник, неизвестно.

Еще одно важное обстоятельство: ни газетный наборщик Уокер, ни доктор Снодграсс, ни кузен Херринг не отмечали сильного запаха спиртного от По. О запахе спиртного не писал никто. Это означает, что По не был пьян, а тяжелое состояние было вызвано совершенно другими причинами. Например, отравлением.

Был вызван экипаж. Слабеющего По перенесли в кабриолет. Очень скоро он был доставлен в больницу, где им занялся дежурный врач, доктор Моран. Было 3 октября, 5 часов вечера.

Едва оказавшись в больнице, По потерял сознание и уже не приходил в себя до трех часов утра. Только около этого времени появились слабые признаки того, что он может очнуться. Интересный факт: в больнице никто даже не предполагал отравления, поэтому ему не делали промывания желудка, не применяли препараты, которые действуют как противоядия, нейтрализуя яды органического или химического происхождения. Всего этого для По не делали.