* * *

Бар, где заседал в свободное от активной деятельности время Клаус, был маленьким и темным помещением. Казалось, тут все так и кричало о гангстерских разборках, кровавых стычках разных банд и многочисленных перестрелках. На самом деле в карьере Клауса не было ни одного сколько-нибудь кровавого дела. Удивительная ловкость этого типа помогала ему обходиться без кровопролития.

Лисица слышал про Клауса много разного и понимал, что этот тип не так прост, как хочет казаться.

– Сестра говорила про тебя одного, – удивился он, увидев входящего в бар Лисицу с двумя мелко семенящими за ним девушками. – Это кто такие?

– Мой эскорт.

– Ты не похож на нищего и безработного.

– А кто говорил о том, что я нищий?

– Моя сестрица. Звонила и чуть не плакала в трубку, рассказывая о каком-то своем давнем поклоннике, которого она бросила и который поэтому вконец опустился. Это не ты?

– Я! – весело подтвердил Лисица. – Твоя сестра – замечательная девушка, и ее свадьба нанесла мне неизлечимую травму.

– Ты это... Того... Полегче на поворотах! Моя сестра вышла замуж за приличного человека! Не чета прощелыге вроде тебя! Так что ты про нее и думать даже забудь!

– Заметано! Но у нас с тобой есть еще одна общая знакомая.

– И кто такая?

– Оля.

– Не знаю я никакой Оли!

Но по тому, как у Клауса забегали глаза, все трое поняли, что знает он Олю. Да и вообще, придумал бы чего поумнее! Как это он может не знать Оли! Такое распространенное имя! Хоть одна Оля в окружении каждого человека, да найдется. Но, судя по беспокойным телодвижениям Клауса, он даже отлично понимает, о какой именно Оле сейчас идет речь.

– Я говорю про Олю, у которой ты купил герыч Хорька!

И вот теперь Клаус испугался по-настоящему. У него задрожали не только руки, но и верхняя губа, а вместе с ней и вся голова. Большие капли пота выступили на лбу и, собравшись в ручейки, потекли вниз. Вид у Клауса сделался жалкий до невозможности, и он плаксиво протянул:

– Черт меня дернул связаться с этой стервой! Жадность подвела!

И, тут же спохватившись, воскликнул:

– Ничего не знаю! Какой такой герыч? У нас с Хорьком пакт о взаимном ненападении. Худой мир – лучше доброй ссоры.

Страх Клауса выглядел очень натуральным, и подруги недоумевающее переглянулись. Что происходит? Если Клаус уже сдал Олю и ее компаньонов Хорьку, то чего он сейчас так переполошился? Ведь Хорек уже знает о его поступке. И раз Клаус жив, значит, ему этот поступок был прощен! Так почему же Клаус трясется, словно овечий хвост?

– Клаус, бесполезно увиливать, – ласково произнес Лисица. – Оля сейчас у нас. И она нам все рассказала.

– Где это у вас? – встрепенулся Клаус. – Ты кто такой? И вообще, не знаю я, что она вам там наплела! Все это вранье! Я у Оли ничего не покупал. Так и передай Хорьку! Знать не знаю, кому девка сбыла герыч! Уж точно не мне!

– Клаус, повторяю, девчонка у нас. И ты цени, что мы пришли в первую очередь к тебе, а не к Хорьку.

– Какого черта вам надо? Денег?

– Нет. Расскажи, как все было.

– Вы же сами все знаете! Оля свистнула герыч у Хорька и сдала его мне. Вот и весь расклад. Хорек не в курсе, кто это сделал, и мечется в поисках герыча.

– Погоди, погоди! А разве не ты сам ему донес на девчонку?

– Чего? – вытаращил глаза Клаус. – Я? Хорьку? Да что я, сумасшедший, что ли?

– То есть другими словами, ты по дешевке купил этот герыч, заплатил Ольге ровно десятую часть его рыночной стоимости, а потом просто запрятал товар? И к Хорьку с покаянием не ходил?

– Чего я, дурак, что ли? Ясное дело, не ходил. Да Хорька и в городе-то сейчас нету. Ему этот герыч другому человеку нужно было продать. Тот человек через два дня приезжает. Вот Хорек и мечется. У нас в городе ему никто такую партию не продаст. Так он через фиников решил действовать.

– Хорек сейчас в Финляндии?

– Угу. Уже почти неделю.

И Клаус гаденько хихикнул, видимо, представляя себе мытарства Хорька, которому никто не мог быстро найти и продать такую большую партию наркотика. Страдания конкурента бальзамом пролились на его подленькую душу. И Клаус совсем не собирался скрывать, насколько выгодной для него самого оказалась эта афера. Помимо солидной партии героина, приобретенного им по дешевке, он еще и умудрился насолить своему давнему врагу. И теперь торжествовал в душе победу над ним.

Разговор с Клаусом не принес друзьям никакой ясности. Клаус явно не врал им. Он к Хорьку с доносом на Олю не ходил. Ведь донести на Олю значило донести и на самого себя. И в первую очередь Хорек наказал бы именно Клауса. До Оли и ее дружков еще нужно было добраться, а как известно, доносчику – первый кнут!

Клаус это прекрасно осознавал. И поэтому затихарился вместе с ворованным герычем, решив, что будет сбывать его маленькими партиями, когда все утихнет. И подозрительный товар станет продавать в других городах, подальше от шпионов вездесущего Хорька.

Разумеется, в такой ситуации привлекать к себе внимание убийствами Клаус ни за что бы не стал. Так кто же убил Вадима и Леву? Следствие зашло в тупик. И друзья уже не знали, на кого и думать.

– Клаус не стал бы высовываться лишний раз. Вадим и Лева были ему не опасны. Они тоже участвовали в деле и должны были сидеть тихо. Хорька, оказывается, вообще в городе не было. Да и занят он сейчас – ищет новую партию герыча подешевле. Тогда кто? Кто убил Вадима? И кто убил Леву?

От Кантемирова, который имел многочисленные связи в кругу своих друзей-следователей, девушки уже знали, что оба убийства были предположительно совершены одним и тем же человеком.

– Удары нанесены с такой силой, что практически пробили грудную клетку. Либо это мужчина, либо очень крупная и физически сильная женщина.

Итак, Оля мигом выбывала из игры. Она была щуплой и тонкокостной. Оля не могла убить ни Вадима, ни Леву и автоматически становилась из подозреваемой – сыщицей. Фима тоже на силачку не слишком тянула. Тем более что рост убийцы должен был быть где-то метр семьдесят восемь – метр восемьдесят. Обут он был в кроссовки сорок четвертого размера и курил сигареты «Ява золотая».

Одним словом, ни на гламурную Олю, ни на домовитую Фиму этот портрет похож не был. Оля если и курила, то исключительно тоненькие дамские сигаретки с практически нулевым содержанием никотина. А Фима не курила вовсе.

– Убийца – это курящий высоченный мужик, который был одновременно знаком и с Вадимом, и с Левой.

И самое удивительное, что ни Оля, ни Фима никак не могли вспомнить такого мужчину в окружении Вадима. А ведь они двое должны были знать Вадима как облупленного. Именно с этими девушками и ни с кем другим он по очереди проводил все свое свободное время. Но удивительным образом Оля и Фима, словно ослепли и одновременно потеряли память, не в силах вспомнить подозреваемого.