скоростью куда-то лечу, оказываюсь рядом с силуэтом огромного противника, чей облик не могу разглядеть — лишь чувствую его присутствие... Я кромсаю тварь своим огненным клинком...

Огненным? У меня никогда не было такого оружия...

Огромная пасть, которая вот-вот сожрёт меня... Я не останавливаюсь, пробиваю огромную тушу чудовища, пролетаю сквозь неё, крушу всё вокруг своей магией...

Темнота, оборванный сон, из которого меня выдёргивает чувство опасности.

Противники... Кругом противники, гиганты, пытающиеся поймать меня, сожрать, раздавить. Из них хлещет магия, которая плавит остатки гор, выжигает сам воздух.

Смех Айтора. Император что-то говорит, что-то кричит мне, но я не могу разобрать... Или просто не помню его слов?

Когда это было? Это происходит сейчас, или случилось тысячу лет назад?

Снова темнота.

Схватка, магия, скорость, боль.

Ярость, желание убивать...

Снова голос Айтора. Он молит меня... Молит о пощаде, предлагает власть и что-то ещё...

Я не слушаю ублюдка — смеюсь и что-то отвечаю ему.

Но что? Что я ему говорю?!

Не помню... Совсем не помню... Это не я, а кто-то иной. Кто-то, кто стал мной... Или наоборот — я стал кем-то другим?..

Я не помню... Ничего не помню и не чувствую — только дикую радость и потоки энергии, вырывающиеся из убитых врагов. Они обволакивают меня, впитываются в тело...

И зовут, зовут, зовут...

«Хэлгар! Хэлгар! Пожалуйста… Очнись!».

Это голос Айрилен?

В ноздри шибает запах гари, но я втягиваю его с такой жадностью, словно не дышал сотню лет. Грудь нестерпимо сдавливает, глаза режет от яркого света.

Вокруг меня — выжженная равнина. Сплавленные с камнем трупы людей, справа на земле лежит кристаллическая рука, настолько огромная, что от неё падает тень, закрывая солнце. Прожилки Этерниума на ней медленно гаснут, от конечности валит пар…

— Хэлгар! Это я! Я!

Повернув голову, я вижу, что посреди этого выжженного пепелища, в нескольких шагах передо мной стоит Айрилен. Она замерла, со страхом глядя на зависшее между нами заклинание. Я удерживаю его вытянутой рукой, словно не пускаю к любимой.

— Это я, Хэл… — тихо произносит моя колдунья. — Всё закончилось… Вернись ко мне… Пожалуйста…

— Я… Я вернусь, — только и могу произнести я, а затем падаю лицом вперёд и всё вокруг снова заволакивает тьма…

Всё тело болит. Голова раскалывается, глаза слезятся, в ушах грохочет барабан… Обрывки видений и снов перемешиваются с реальностью, однако звуки, ощущения, шатёр, в котором я лежу — всё это мне знакомо и мгновенно успокаивает.

Я не в этом дурном сне, слава Богам... Я жив!

Но что произошло? Где я?

Голова трещит при усилии что-нибудь вспомнить, и я скрежещу зубами. Ялайский пепел! Никакое похмелье не сравнится с тем, что я сейчас испытываю! Вот бы воды...

— ... отродясь такого не видел!

— Да никто не видел!

Голоса, которые слышатся за пологом шатра, кажутся смутно знакомыми. Кто же это? Я силюсь вспомнить, но голова просто раскалывается, не желая давать мне контроль над мыслями. Проклятье! Надо позвать их, попросить воды...

Но вместо слов из пересохшей глотки вырывается лишь тихий вздох, а потрескавшиеся губы начинают кровоточить — я чувствую, как они лопаются.

— Мы уж думали, нам конец, — продолжает первый голос — хриплый, надтреснутый. — Мои парни, когда всё произошло, разом оружие опустили — впервые за всю войну! Целая горная цепь в порошок оказалась стёрта... Если бы не твоя помощь, Гойц, не усилия твоих малефиков... Все бы лежали под камнями, расплющенные, как мокрицы под сапогом...

— Пустое, Кронос, — отвечает второй голос. — Мы делали то, что должны, то, что приказал владыка. Камни, ха! Что нам эти камни? Магия защитила часть войска. А вот те твари...

— Если бы не повелитель...

— Да-а-а...

Несколько мгновений они молчат.

— Я не... Кхм, Гойц, не пойми неправильно — но я в магии не силён, и многого не понимаю. Объясни — как владыка превратился... В «это».

Во что, «это»?!

— Не знаю, генерал, не знаю... За всю жизнь ничего подобного не видел.

— Ну как же? Он ведь обучал вас магии? Неужели никогда не...

— Никогда, уж можешь поверить. Есть на свете аниманты, способные обращаться животными, есть колдуны, которые могут создать из энергии своего Источника вокруг себя доспех изо льда, тьмы, земли и даже пламени. Но чтобы вот так, увеличиваться в сотню раз, отращивать крылья, костяной доспех... Чтобы менять своё тело и становиться гигантом... О таком я никогда не слышал... Даже... Даже владыка Ирандер ничего подобного не делал, насколько я знаю...

— Он тоже буйствовал, когда его накрывало безумие...

— Мне ли не знать... Я видел это всего раз, в детстве, но запомнил на всю жизнь. Но владыка Хэлгар казался куда сильнее.

— Думаешь, такое может повториться?

— Боги, надеюсь, что нет! Не верю, что повелитель хотел причинить нам вред — он защищал нас, но... Сколько наших погибло во время отступления?

— Даже думать не хочу...

— А горы? Я каждый раз смотрю на то, что сотворила эта магия, и дрожь до самых костей пробирает! И ладно это имперские земли — но я стараюсь не думать о том, что может произойти, если повелитель станет таким у нас в королевстве...

Молчание, затем — звук приближающихся шагов.

— Госпожа!

— Госпожа!

Полог, на который как раз направлен мой взгляд, откидывается, и на входе в шатёр появляется знакомая фигура. Она приближается, опускается на колени рядом со мной, и кладёт на лоб тёплую ладонь.

— Дорогой, ты слышишь меня?

Айрилен...

В груди разливается тёплое чувство. Я улыбаюсь потрескавшимися губами, и едва слышно произношу:

— Ты цела...

После этих слов моя колдунья фыркает.

— Шутишь? Это хорошо, значит, пришёл в себя. — Её фиолетовый глаз чуть прищуривается, в голосе сквозит печаль. — Ты напугал меня, Хэл...

— Воды...

Она отходит и возвращается с флягой в руках, подносит её к моим губам, и обжигающе холодная жидкость кажется мне вкуснейшим из напитков, которые я когда-либо пробовал.

— Что произошло? — едва оторвавшись от фляжки, спрашиваю я. — Почему я здесь? Где мы?

— Что последнее ты помнишь?

— Как взрываются Рудные горы... Тварей, появляющихся из-под них. Айтора, который сливается с одной из тварей... Айтор! — в мозгу будто что-то щёлкает. — Где он?! Что с теми тварями? А с войсками? Проклятье, нет! Я помню тебя на том пепелище! Ты пришла за мной! Это был