— Ника, ты в порядке? — Ратмир, кажется, спрашивал это не первый раз, так как в его глазах усилилось беспокойство, и он шагнул к девушке.

— Нож, — тихо всхлипнула она, — у тебя в плече нож.

— А, это, не переживай, он вошел в мягкие ткани, не задев ничего важного. Не переживай.

Его улыбка не сильно вдохновляла, так как бледные губы и осторожность в движениях подсказывала девушке, что не все так радостно. Но паниковать и переживать ей долго не дали, подъехала скорая, и Ратмира забрали врачи, а Нику полицейские. Весь остаток дня девушка провела в полицейском участке, рассказывая по второму и третьему разу, что произошло и, переспрашивая, все ли хорошо с Ратмиром.

Полицейские предупредили, что нож из плеча Ратмира вытащили и оставили в больнице, а вот девушку так быстро не отпустили, и она уснула прямо в одном из кабинетов, сморенная усталостью и нервным переживанием.

Пожилой врач рассматривал снимки, и молодой хирург явно нервничал от его молчания. Ратмир усмехнулся, любит Федор Павлович молодёжь напрягать, но, если сразу не материт, значит, хирург всё сделал правильно. Ратмир настоял перед операцией позвонить Борису, и люди из компании приехали быстро, сам начальник безопасности подтянулся рано утром, и Ратмир отправил его к Нике, и пока врачи обсуждали, что с ним делать, он ждал звонка.

— Ну что, Ратмир Олегович, могу сказать, что Сергей Юрьевич всё сделал идеально, явно была хорошая практика. Нож достали чисто, внутренние органы не задеты. Лезвие вошло в мягкие ткани, даже кости не задел. Я вас понаблюдаю, но думаю задерживаться здесь нет причин. Пару дней у меня полежите, и, если все будет нормально, разрешу перелет.

— Спасибо, Федор Павлович.

— Пойдемте, Сергей Юрьевич. Расскажите, где научились так латать ножевые ранения. И если не сложно, напоите меня чаем, а то до обеда еще далеко, а я с дороги проголодался. Ратмир Олегович, если обезболивающее начнет проходить, вызывайте медсестру и постарайтесь поспать, ничего так не помогает восстановиться как крепкий сон.

Но поспать Ратмиру не удалось, только за врачами закрылась дверь, как телефон высветился входящим незнакомым номером.

— Горский слушает.

— Ратмир Олегович, это Вольский, узнали?

— Никита Степанович? Какими судьбами?

— Я тут узнал, что на вас нападение было.

— Да какое нападение, недоумкам делать было нечего.

— Дело в том, что это мои недоумки.

Ратмир дернул бровью, Вольский был директором частной охранной организации и обратился к нему, когда потерялась его дочь. Девочку нашли оперативно, и Вольский клялся, что по гроб жизни будет обязан, и тут такие новости.

— Неожиданно.

— Точнее сказать, это бывшие мои недоумки, так как я увольняю их и хочу объясниться. Нам позвонила Светлана Маклакова, ваша помощница. К сожалению, общалась она не со мной, а с моим заместителем, сказав, что рядом с вами крутится уголовница, и ее надо отвадить. Если бы я узнал об этом раньше, то вначале позвонил вам. Знаю, что случайные люди рядом с вами не находятся, но мой заместитель… Он решил прогнуться и послал по указанному адресу группу. Сказал припугнуть и заставить девушку оставить вас. То, что произошло, глупая самодеятельность, и я… я готов на себе волосы рвать за их тупость!

— Никита Степанович, а запись разговора со Светланой случайно не сохранилась?

— Сохранилась.

— Можете мне ее прислать?

— Разумеется, проверяйте почту. Там два разговора: заказ и уточнение заказа.

— Хорошо.

— Ратмир Олегович, я…

— Никита Степанович, давайте я перезвоню, а то мой врач настаивает, чтобы я отдыхал.

— Да-да, я понимаю. Прошу, только дать шанс все исправить. Я же…

— Я перезвоню.

Ратмир отключил звонок и, зайдя на почту, включил запись. Голос его секретаря и помощника был настолько узнаваем, что, если и были сомнения в причастности девушки к произошедшему, то они развеялись окончательно. Переслав записи Борису, Ратмир нахмурился, вспоминая, как Григорий говорил о зависти. Он мог подумать на кого угодно, но только не на свою помощницу, что была рядом восемь лет. Только с института пришла, всему училась на ходу, столько косяков наделала по началу, но он дал ей шанс, оставил на работе, и такой удар от нее…

Не выдержав, мужчина сам набрал Бориса и, услышав его приветствие, коротко спросил:

— Как она?

— Устала, её до утра в отделении продержали. Как я приехал, все к вам порывалась ехать, но я настоял, чтобы она отдохнула. Бледная вся. Все твердит, что это она виновата.

— Пускай поест, как проснется.

— Хорошо, организуем.

— Записи прослушал?

— Да, Светлану задержат до нашего возвращения.

— Задержанных парней отправь Вольскому. Пускай сам разбирается со своими людьми.

— Доверяете ему? Он же этих парней может реально живыми закопать.

— Это его дело. Лучше он, чем я.

— Понял. Ратмир Олегович, думаю, надо вас предупредить, Ника Николаевна собирается увольняться. Она серьезно решила, что это из-за нее вас ранили. Спрашивала, как написать заявление на увольнение, и может ли она забрать свои вещи из вашей квартиры.

— Надеюсь, ты ей не помог?

— Без вашего согласия, разумеется, нет. Я также не стал ей говорить про комнату. Мы дожали хозяйку, и та выплатила компенсацию. Хватит и на новую квартиру и на обстановку.

— Отлично. Если спросит про мое самочувствие, скажешь, что ничего не знаешь, и проследи, чтоб поела, как проснется. Про компенсацию ничего не говори, сам расскажу.

— Она просилась приехать к вам.

— Привози, только меня предупреди, мне надо приготовиться.

Отключив звонок, Ратмир чертыхнулся. Увольняться собралась. Да кто ее отпустит! Мысль, что Ника просто развернется и уйдет, неожиданно взбесила мужчину. Расставаться с ней он не собирался и собирался сделать все возможное, чтобы она осталась. Тем более в произошедшем не было ее вины, только одна глупость и неуместная самодеятельность. Но…

Ратмир выдохнул и уставился в потолок. Он, в любом случае, не сможет быть с ней вместе вечно. Рано или поздно Ника допишет книгу, и он уйдет. Магия уже запустилась, и он это осознает. Тогда почему так бесит одна только мысль, что ее не будет рядом?

— Я просто хочу быть уверенным, что она найдет себе квартиру, работу и будет спокойно жить после моего ухода, — словно убеждая себя, проговорил Ратмир и нахмурился. Ника бывает упертой, тем более по возвращению её роль помощницы закончится. Она может и настоять на уходе. Теперь, когда у нее стало больше уверенности в своих силах, она учится принимать решения, и это может выйти боком.