– Что? Тебе Психа не хватило?

– Надеюсь, эта игра будет немного дружелюбнее.

– Не надейся. Помнишь, как ты сам описывал мою манеру? Я могу загонять лучших. Но я не привезла сюда костюм.

– Спорим, у парня вроде Альтмана припасено все необходимое?

– Что ты задумал?

– Один на один.

– Я видела, как ты разделался с Психом. Я не в твоей лиге.

– Да ладно, не падай духом.

– Угу, именно это мне хотелось услышать… – Мейс помолчала. – А не хочешь вместо этого сыграть в «козла»[41]?

– В «козла»?

– Ну да, ты же знаешь эту игру.

– Вроде бы играл пару раз.

– Ну ради полноты информации скажу, что я играла в нее каждый день последние два года. Играем?

– Не вопрос.

– Не будь таким уверенным. На что мы играем?

– На что?

– Я не собираюсь потеть за просто так.

– Ты имеешь в виду что-то конкретное?

– Нет, исключая всякую ерунду вроде «проигравший должен голым делать массаж победителю».

– Ладно, ни слова о голых и массаже. Обещаю.

Она настороженно посмотрела на него.

– Давай, Мейс, доверься своему нутру.

– Ладно, мое нутро говорит, что я приму любое твое предложение.

– О’кей. Ты выигрываешь – мы оба продолжаем расследование безо всякой полиции. Я выигрываю – мы идем к копам, все рассказываем им и отдаем дело в их руки.

Мейс с непроницаемым лицом смотрела на него.

– Ты же не станешь отворачиваться от своего нутра? – спросил Рой.

– Наверное, я ожидала от тебя чего-то большего.

– Думаю, ты еще поблагодаришь меня. Готова?

Мейс встала.

– Тебе придется выложиться на все сто.

– У меня ощущение, будто я вернулся в колледж, – сказал Рой, восхищенно разглядывая комплекс, который отстроил Альтман на состояние, заправленное деньгами Уоррена Баффетта.

– Ты был в команде серьезного колледжа. А я играла всего лишь в католической лиге средней школы, поэтому у нас денег не было. Это все для меня вроде райского спортзала.

Рой указал на балки.

– У него тут даже копии чемпионских баннеров NCAA мужских и женских команд, выигранных Мэрилендом.

Они потратили несколько минут, заглянув в бассейн, большую раздевалку со шкафчиками и душем, сауну, парилку и тренажерный зал, оборудованный самыми современными машинами. Еще в одной комнате нашли аккуратно разложенную спортивную форму, которая выглядела совершенно новой. У стены выстроилась в ряд спортивная обувь.

– Это похоже на спортивную фантазию, – заметил Рой.

– Давай-ка перейдем к делу, потому что я всерьез собираюсь надрать тебе задницу, – заявила Мейс.

– И кто у нас теперь самоуверенный?

– Видно, ты очень хочешь вылезти из этого дела, – жестко и как-то безжизненно произнесла она.

– А может, я хочу, чтобы мы оба выбрались из него живыми? Это разве не считается?

Перри толкнула его плечом.

– Если ты хочешь называть это жизнью.

– Что?

– Быть цыплячьим дерьмом.

– Тогда почему ты приняла ставку?

– Я же сказала: потому что очень хочу надрать тебе задницу.

Они нашли большую комнату, набитую всевозможным спортивным снаряжением, от бейсбольных мячей до боксерских перчаток. На стойке аккуратно лежали полсотни баскетбольных мячей, многие с эмблемами колледжей. Мейс взяла один.

– Ради старых времен.

Рой увидел на мяче знакомую эмблему «Кавз».

Они вышли в зал, и Кингман иронично поприветствовал несуществующих зрителей. Мейс мощным броском отправила мяч ему в живот. Рой легко поймал его.

– Каково оно, играть перед тысячами, мистер Суперзвезда? – спросила она.

– Лучшее время моей жизни.

– Дни славы?

– Работа юриста позволяет оплачивать счета. Но я не возношу по утрам хвалы Господу Всемогущему за возможность делать богатых людей еще богаче. Это не похоже на то, чем занималась ты, будучи копом.

– Тогда уходи оттуда. Возвращайся в адвокатуру или получай место в общественной защите.

– Легче сказать, чем сделать.

– Сделать – единственная трудность.

– Учту. Дамы первыми. – Он бросил ей мяч.

– Мы можем пропустить легкую часть программы?

– Все, что пожелаешь.

Мейс отошла от обруча на пятнадцать футов под прямым углом, прицелилась и бросила. Чисто, только сетка чуть шелохнулась.

Рой хлопнул в ладоши.

– Впечатляет. Даже не разогрелась.

– Ха, напротив. У меня была лапша с острым соусом. А от твоей дурацкой ставки я стала еще горячее. У меня внутри огонь.

– Мейс, я на самом деле считаю, что потом ты поблагодаришь…

– Бросай!

Рой занял ее место и сделал чистый бросок.

С двадцати футов и сорока пяти градусов Мейс забросила мяч от щита.

– На пределе возможностей? – спросил он.

– Скоро узнаешь.

Кингман сделал чистый.

– О’кей, твоя К, – сказала Мейс.

– Какого черта? Я попал.

– Рой, я заложила от щита. Ты – чисто. Получай свою К.

Он смотрел на нее, открыв рот.

– Что? – спросила Перри. – Ты решил, что я бросила от щита, потому что не могу заложить чистый с двадцати футов?

Она выхватила у него мяч, встала на двадцать и забросила.

– Ладно, – угрюмо сказал Рой. – Я получаю К.

– Вот-вот.

Спустя почти час, после восьмидесяти бросков и нескольких промахов, у обоих был К-О-З-Е.

Мейс прицелилась и забросила от щита с двадцати пяти футов.

– Просто хочу уточнить: я должен забросить от щита или могу чисто?

– Не трусь, малыш. Выбирай сам.

Рой дважды стукнул мячом, прицелился и бросил. Мяч пролетел мимо, даже не задев дужку.