– Заткнись, – хрипло оборвала она и впилась своими губами в мои.

Клянусь богом, ни один из наших поцелуев не был похож на этот.

Нежность, с которой Микки ласкала мой рот своим сладким языком, отдавала одержимым обожанием. Она словно вручала мне себя. Безоговорочно капитулировала. Никакие слова в мире не смогли бы лучше описать те чувства, которые Микки передала через этот поцелуй.

Я был чертовски ошеломлен.

Оторвавшись от моих губ, она сделала шаг назад и медленно сбросила халат. В мягком свете гирлянд и горящих свечей ее тонкий обнаженный силуэт казался еще более хрупким. Я поднял руку и нежно провел пальцами по мягкой коже ее живота. Микки закрыла глаза и задрожала.

Я подошел ближе и запустил руку в ее волосы, оттягивая их назад. С покрасневших губ сорвался тихий стон. Я распахнул свой халат, и покрытый влагой член уперся ей в живот. Микки обхватила его руками, и он запульсировал под ее пальцами. Наши взгляды встретились, и в моей душе произошел какой-то взрыв.

Ее горящие зеленые глаза подталкивали меня к бездне. К грани безумия. И я чувствовал, что она нуждалась во мне так же, как и я в ней.

Наши языки встретились, и через мгновение Микки уже лежала подо мной на кровати. Я нехотя оторвался от ее губ, покрыл поцелуями тонкую шею и спустился ниже. Когда мой язык коснулся ее соска, Микки втянула живот и запустила руку в мои волосы, крепко сжимая их.

– Не дразни меня, Каллахан. Я хочу тебя… внутри. Глубоко.

Твою мать.

Если она не прекратит говорить такие жаркие вещи, я долго не продержусь.

– Дэйв, – простонала она, когда мой твердый член настойчиво потерся о ее тепло, равномерно распределяя влагу.

– Нежно или грубо, детка?

– Грубо, – смущенно улыбнулась Микки, прикусывая нижнюю губу.

– Моя девочка, – довольно ухмыльнулся я. – Перевернись на живот и стань на колени.

Пока Микки занимала горячую позу, я вытащил из ящика прикроватной тумбочки несколько презервативов и бросил их на кровать. Разорвав зубами один из пакетиков, я раскатал резинку по всей длине и встал позади Микки.

– Крепче держись, милая.

Она вцепилась руками в простыни и выгнула спину, как дикая кошка, демонстрируя полное подчинение. Я едва не кончил от одного лишь вида на ее призывно торчащую попку. Одной рукой я намотал волосы Микки себе на кулак, вынуждая прогнуться еще больше, а другой – взялся за член и провел головкой по набухшему клитору.

Микки застонала, и ее голова откинулась назад.

– Пожалуйста, Дэйв. Возьми меня так, как хочешь. Я не хочу нежностей, мне нужен твой огонь.

Будь я проклят.

Мне все это не снится?

Стиснув зубы, я резко вошел в нее. Вероятно, грубее, чем следовало бы. Мышцы ее живота задрожали, а с губ сорвался громкий стон, уничтожая последние клочки моего самоконтроля.

Во мне проснулся дикий зверь. Я стал вколачиваться в Микки с яростной силой, грубо насаживая ее на свой член.

Никакой деликатности.

Только похоть, безудержная страсть и необузданность.

Мой член горел, словно находился в жерле вулкана. Каждый мускул в моем теле был напряжен до предела. Громкие звуки шлепков кожи об кожу смешались с нашими стонами.

– Так хорошо, – простонала Микки.

Я снова потянул ее за волосы, увеличивая давление, и перешел на короткие толчки. Напряжение нарастало. Я входил в нее все резче и резче. Трахал так жестко, как хотел. Микки была невероятно узкой и сильно сжималась вокруг меня, быстрее подводя к краю.

– Дэйв! – прокричала она, сжимая мой член внутренними мышцами.

Ее дыхание стало частым и сбивчивым.

– О, Боже! ДЭЙВ! ДЭЙВ!

Громкие крики ее оргазма стали райскими звуками для моих ушей. Было так приятно ощущать, как она кончает. Чувствовать, как распадается подо мной на части, выкрикивая мое имя.

Такая страстная, дикая, красивая.

Моя.

Жар прокатился по моему члену, обжигая головку. Яйца сжались, спина напряглась, и на мгновение я ослеп от фантастического оргазма. Теряясь в абсолютном блаженстве, я продолжал кончать снова и снова, содрогаясь всем телом.

Когда меня, наконец, накрыло волной изнеможения, я повалился рядом с Микки и притянул ее к себе. Она развернулась ко мне лицом и устало улыбнулась. Я смотрел в ее большие зеленые глаза и видел в них отражение своей любви. Мои чувства к ней были настолько громкими, что я не понимал, как весь этот ебаный мир до сих пор не оглох.

– Выходи за меня, Микки Сантана.

Ее глаза широко распахнулись. В них заблестели слезы.

Она быстро заморгала и крепко обняла меня за шею, прижимаясь всем телом.

Ее ответ перевернул мой мир навсегда.

И никакие кубки, награды или медали не принесли бы мне большего счастья, чем ее тихое, но уверенное «да».