Двое за соседним столиком неожиданно начали громко ссориться, и Кира Петровна умолкла.

– И вы согласились? – спросила я.

Она кивнула.

– Да. Петр выглядел не совсем нормальным, спорить с ним мне показалось неправильным. Утром он сказал: «Поеду к Володе, объясню свою позицию. Брат должен знать о моем решении».

Я поежилась.

– Зря Гуськов отправился к Мешанкиным.

Кира Петровна схватила зубочистку, сломала ее и бросила обломки на скатерть. Углы ее рта скорбно опустились.

– Я ничего плохого не подумала. Владимир и Петр… они… словно пальцы на одной руке. Неразъединимы.

– Если отрубить указательный, безымянный останется на своем месте, – парировала я. – Что сказал ваш муж после визита к брату?

– Больше мы не виделись, – всхлипнула Кира. – Я ему звонила, но он трубку не снимал. А затем вдруг ответил какой-то мужчина и сообщил, что Петя погиб.

– И вы не рассказали обо всем милиции! – воскликнула я.

Правую щеку Киры Петровны свело мимолетной судорогой.

– Начитались в детстве стихов Михалкова? Верите в дядю Степу? Или думаете, что в отделении можно встретить капитана Ларина[10]? Наивно! Где доказательства преступления? Пустые разговоры в расчет не примут. Смерть Светланы признали несчастными случаем. Алиса на кладбище так рыдала! Плохо ей стало, «Скорую» вызывали. Все знакомые в курсе: Мешанкины девочку любили-лечили. В поликлинике врачи подтвердят – привозили Свету, лекарства приобретали, одевали, кормили. Придраться не к чему. А улики какие? Имя Сергей Сергеевич?

– Если Петр верил в бога и захотел удалиться в монастырь, он не стал бы совершать самоубийство, – вздохнула я.

Гуськова засмеялась.

– Ой! Вот это, конечно, всех убедит, и Владимира посадят… Есть факт – мужчина упал на рельсы с запиской в кармане: «Простите». Не рукой написана, на принтере напечатана в квартире Мешанкина.

– Прямая улика! – обрадовалась я. – Сразу напрашивается вопрос: почему Гуськов не воспользовался компьютером дома?

Собеседница опустила голову.

– У нас его нет. Я после известия о якобы самоубийстве мужа заболела. Знаете, странно получилось. Как узнала жуткую новость, сообщила Володе. Тот примчался, напоил меня какими-то каплями, увез в свою квартиру, и – дальше я ничего не помню. В день похорон я немного встрепенулась, потом опять забытье. На восьмой день меня отпустило, я к себе уехала. А на следующее утро закатила Мешанкиным скандал. Не вспомню, что орала. Потом, во вторник, меня к следователю вызвали. Разговаривали вежливо, не хамили, воды подали и мило так сказали: «Младший брат покойного объяснил, что ваш муж был в депрессии, постоянно заговаривал о смерти. В день самоубийства Петр Кириллович Гуськов вроде воспрял духом, попросил разрешения воспользоваться компьютером – хотел напечатать резюме, надумал найти себе работу. Владимир Николаевич, конечно, разрешил. Гуськов просидел за клавиатурой менее пяти минут, попрощался и ушел. Мешанкин встревожился, открыл файл, увидел слово «простите», кинулся звонить Петру, выбежал на улицу. Но что он мог? Дело закрыто». Вот так!

– Сочувствую вам, тяжело потерять мужа, – вздохнула я.

Кира Петровна потянулась за новой зубочисткой.

– Вы не сказали следователю про Сергея Сергеевича? Промолчали о желании мужа уйти в монастырь? – опять пристала я к вдове Гуськова с вопросами. – Почему?

– Испугалась, – откровенно сказала та. – На девятый день Владимир всунул мне в руки деньги. Я их брать отказывалась, а он процедил сквозь зубы: «Бери, Кира, а то я подумаю, что Петя тебя чем-то напугал. Наверняка глупостей наболтал. Я давно приметил: мой старший братец не в себе. Сейчас, когда его нет, могу приоткрыть тайну. Знаешь, отчего его родной отец умер? Повесился. Я случайно от мамы правду узнал и хранил ее, не хотел Петю огорчать. Ученые давно доказали, суицидальные наклонности по наследству передаются. Так что бери материальную помощь. Знаю, ты меня недолюбливаешь, так нам больше общаться и не надо. Я помог с похоронами-поминками, принес тебе денег на житье, дальше сама поплывешь. Поняла, Кира? Не лезь в нашу с Алисой жизнь, не затевай глупостей. Совсем забыл! Я ведь для Пети двойное место на кладбище взял… Ты, конечно, еще не старая, но все в жизни случается, будешь тогда с мужем рядом».

– Коротко и ясно, – кивнула я.

Кира Петровна опустила голову на скрещенные руки:

– Зачем я те деньги приняла?

– Вашего мужа уже не вернуть, а жить надо, – попыталась я утешить Гуськову.

– Кровавые они, – заплакала женщина. – Я все думала, думала, а сегодня, на сороковой день, решилась. Жить мне не хочется. Петя на том свете, других близких нет. Самой повеситься или с крыши прыгнуть страшно. И вот придумала: пойду к Вовке, расскажу, что все знаю, и он меня точно убьет. А они в Америку смылись! Решили эту историю в Москве оставить, в США новую жизнь начать. Сволочи! Ну и потемнело у меня в глазах, все ноги об их дверь испинала, испортила хорошую обувь. Где теперь новую брать? У меня оклад копеечный!

Я поманила официантку и попросила счет. Если Гуськова озабочена ботинками, ее слова о самоубийстве можно серьезно не воспринимать.

– Сунул мне четыре тыщи евро! – зло сказала Кира Петровна. – Откупился копейками! Я думала, он потом еще даст. Если он Петю убил, то обязан вдову содержать. А они в Америку!

Мою жалость к Гуськовой сдуло, как перышко с горы. Так вот зачем вдова на сороковой день явилась к Мешанкину – задумала его шантажировать. И вот по какой причине она не стала выкладывать в милиции правду – не хотела лишаться источника заработка.

– Как вы считаете, если этого Сергея Сергеевича поймают и он расскажет правду, Алису с Вовой вернут в Москву? – не успокаивалась Гуськова.

– Такой вариант, в принципе, возможен, – стараясь обойти все острые углы, ответила я. – Но про Сергея Сергеевича ничего не известно.

– Плохо, – пригорюнилась собеседница.

– Постарайтесь вспомнить, что Петр говорил об организаторе убийства Светы, – попросила я.

– Только имя, – угрюмо буркнула Кира Петровна.

– А внешность? Как он выглядел? – пыталась я вытащить хоть крошку информации. – Голос? Запах?

– Так Петя мерзавца не видел! – воскликнула вдова. – Ушел в поликлинике в кабинет, не встречался с подлецом.

Я с огромным усилием удержалась, чтобы не сказать, все хороши. Гуськов хоть раскаялся, пожелал отмаливать грех, Петра мучила совесть, не давало спать воспоминание о маленькой ручонке, приветливо машущей доброму дяде, который уходил, оставляя жертву киллеру. Но ведь именно Гуськов привез Свету в поликлинику! Все остальное – последствия его поступка.

– Слон! – неожиданно обрадовалась Кира Петровна. – Игрушка, которую нашли у тела погубленной Владимиром малышки! Петя ей такую не покупал. Значит, убийца принес ее с собой. Это поможет?