В доме что-то грохнуло – скорее всего, сквозняк гулял по комнатам, но на Виргиния этот звук произвел впечатление выстрела – в один момент он взлетел на окно – в чем мама родила, а потом свалился на землю рядом с нами.

– Муж вернулся! – с мистическим, глубинным ужасом ухнул он, точно филин, и вдруг помчался к забору, в мгновение ока перемахнул его, а в следующую секунду его уже не было видно.

Инесса что-то сказала мне, но из-за ветра я не расслышала.

– Что?

И тут в доме зажегся свет и мы увидели перед собой душераздирающую сцену – посреди комнаты стояла Люська – в белом пеньюаре, распахнутом на обширном бюсте, а в дверях высился Потапов, держа в руках ботинки. Я сначала не поняла, а потом до меня дошел весь ужас ситуации – это были ботинки Виргиния, их ни с какими другими нельзя спутать.

И тут Потапов завыл, высоко над головой подняв башмаки соперника, и завыл так, что перекрыл звук нарастающей бури. Так выл Минотавр во гневе, обезумевший бык.

Мы с Инессой шлепнулись на землю и закрыли головы руками.

– Убьет! – крикнула я Инессе. – Как пить дать – убьет сейчас эту дуру.

Ситуация была дикой, страшной, и стало ясно, что ничто не сможет остановить исступленного, воющего Минотавра, – самое время отойти в сторону, дабы не пострадать случайно, но мысль об этом почему-то не пришла нам с Инессой в голову. Она оглянулась беспомощно на наш дом, который стоял через дорогу сонный, с темными окнами, словно прося у него поддержки, а потом махнула мне рукой.

И мы поползли к крыльцу Люськиного дома, именно поползли, потому что непогода, а главное – свирепый рык Минотавра буквально придавили нас к земле.

– Милку жалко! – крикнула мне Инесса.

– Надо что-то придумать! – заорала в ответ я. – Что-то сказать! Чтобы он отвлекся хотя бы на миг... А то он убьет Люську!

В том, что Минотавр убьет свою жену, можно было не сомневаться – он ревел в доме так, что по-прежнему перекрывал бурю.

– Давай крикнем, что пожар... – предложила я, уже подползая к крыльцу. Теперь наше приключение уже не казалось мне забавным, и я стала бояться – не бури, а обманутого Люськиного мужа.

И в этот момент ударил ливень – на самом деле ударил – таким сильным потоком, что, хлестнув нас, совсем прижал к земле. Дождь был горячим! Или мне показалось из-за обжигающего удара стихии... земля под нами мгновенно превратилась в бурлящую грязь.

– Я знаю... – крикнула Инесса, таща меня за собой мокрыми руками. – Я знаю, что ему сказать... его начальника зовут Ткачук, Потапов боится начальства...

– Что?.. – Я ничего не понимала, но, пыхтя, самоотверженно следовала за своей подругой. Мы ввалились в дом мокрые и такие грязные, что, думаю, и на людей-то были не похожи.

– Куда? – заметалась я по чужой передней.

– Там!..

По захламленному каким-то барахлом коридору мы ввалились в спальню, и вовремя – Минотавр уже душил Люсинду, повалив ее на кровать, а рядом, у стеночки, лежали пресловутые ботинки сорок шестого размера.

Я ахнула, увидев в углу комнаты Милку – она стояла неподвижно, засунув палец в рот, и своими кукольными глазами смотрела на отца с матерью. Нас она даже не заметила. Распахнутые рамы ветер рвал в разные стороны, и одно стекло уже было выбито...

– Вас вызывает Ткачук! – металлическим голосом произнесла Инесса. – Срочный вызов. Вас вызывает Ткачук!

Это был полный бред, но неожиданно фамилия начальника произвела впечатление на Минотавра – он вдруг подскочил на месте, бросив Люськино горло.

– Что? – без всякого выражения произнес он.

Люська, хрипя, откатилась в сторону – очень быстро ее лицо приобрело нормальный оттенок.

– Что? – повторил Минотавр, и мне показалось странным, что он говорит, я еще никогда не видела, как он говорит.

Это были секунды – какие-то секунды, но тем не менее они длились вечность – когда обезумевший Минотавр немного пришел в себя и увидел нас – в грязи с головы до пят, увидел свою дочь в углу комнаты. Эти секунды решили все – я поняла по его глазам, что он уже не будет душить Люську, но жажда убийства у него не прошла, она перетекла в другую форму.

– Где он? – прорычал он. – Где этот гад? В гостинице?

Инесса посторонилась, указывая рукой дорогу, и Минотавр прошел мимо, обдав нас ледяным ветром, и при этом посмотрел так, что мне срочно захотелось оказаться в каком-нибудь другом месте.

– О господи! – хрюкнула полузадушенно Люсинда. – Господи, что ж это такое делается!

Она посмотрела на нас, как на привидения, потом кинулась к Милке:

– Детка, спать, к бабушке иди... Спать!

Милка послушно ушла, точно заводная кукла, а Люська кинулась к нам:

– Он ушел?

Я отчетливо увидела на ее шее багровые следы.

– Да, – сказала Инесса. Она была вся чумазая, с мокрыми волосами, прилипшими ко лбу, ее батистовая рубашка стала совершенно прозрачной от дождя, и все равно Инесса была такая хорошенькая, что я не придумала ничего лучше, как засмеяться радостно.

Люсинда окинула меня диким, косым взглядом.

– Найдет и убьет! – с ужасом пробормотала она.

– Кого? Виргиния? Не найдет! Тот бегает очень быстро... – усмехнулась Инесса, но Люсинду этот ответ, видимо, не успокоил.

– Убьет! – запричитала она и грузно зашлепала по коридору. – Убьет, и посодют его!

Теперь она жалела уже мужа.

– Идем, – сказала Инесса. – Все обошлось.

На дрожащих ногах я побрела вслед за ней по коридору.

– А вдруг правда найдет и убьет?

– Не найдет! – с досадой бросила Инесса. – А если и убьет, то не наше дело. Не можем же мы всех подряд спасать...

– Если честно, Виргиния мне совсем не жаль, и если Потапов его все-таки...

Мы вышли на крыльцо, и мне опять стало не по себе.

– Вот это да! – ахнула Инесса.

С неба сплошным потоком лил какой-то невообразимый тропический ливень, каждую секунду сверкали молнии, а потом черное небо раскололось пополам, и раздался такой гром, какого я в жизни никогда не слышала.

– Добежим? – крикнула мне в ухо Инесса.

– А что делать!

Дальше, в серебристо-желтой мгле, метались какие-то тени – вероятно, Люсинда пыталась остановить мужа. Возвращаться назад огородами не имело смысла – нас уже все видели, и тем более путь от ворот до наших окон был ближе, – и мы пошли вслед за тишинской Дездемоной. Мы с Инессой крепко держались друг за друга, но нам это мало помогало – ноги скользили по глинистой, размокшей земле, мы спотыкались на каждом шагу.

За воротами мы действительно обнаружили Люсинду – вблизи она была похожа на римский фонтан, потоки воды текли с нее сверху вниз, с ужасом и тоской она смотрела в темноту.