— Оксана, ты можешь идти, — бросила Ангелина заинтересованной секретарше. — Я сама закрою офис. Хороших выходных.

— Вы уверены? — помедлила Оксана.

Ну да, кому захочется пропускать такой шикарный повод для сплетен.

— Иди, Оксана, иди. А ты, Настя, стой, где стоишь.

Я расправила плечи, гордо вскинув подбородок.

— Знаете, что? Я здесь только ради щенка. Если вы думаете, что я собираюсь мешать вашим отношениям с Ромой…

Ангелина захлопнула дверь следом за секретаршей, перевернула табличку «Открыто» на «Закрыто» и вздохнула.

— Нашим отношениям с Ромой, Настя, помешать невозможно, потому что они закончились… Лет так шесть назад. Удивлена? Ты садись. Чувствую, это будет долгий разговор. И зря я его так долго откладывала. Чай, кофе? А хотя, где вино, которое я так долго берегла? Ах, вот и оно. Сейчас для него самое время. Достань бокалы вон из того шкафчика и пойдем ко мне в кабинет, там будет удобнее.

___

Обычно в воскресенье мы брали выходной, но в этот раз решили, что не можем прожить без вас и ваших комментариев. Так что завтра прода тоже будет. И вплоть до финала никаких выходных.

Ваши авторы.

Разговор и, правда, вышел долгим. Мы с Гелей уговорили почти две бутылки вина. Ага, она даже попросила называть ее просто Гелей. Мол, с «Ангелиной Федоровной» из уст подчиненных она еще смирилась, но если еще и я начну ей «выкать», она этого не переживет.

— Мне ведь всего тридцать, Настя! Ой, не смотри ты на меня волком. Я и сама Роме все высказывала о том, когда узнала, что он решил прикрыться мной, словно щитом. Сделал из меня стерву-разлучницу, да?

Неопределенно пожав плечами, я сделала большой глоток вина. Да, я награждала ее словечками и похлеще, но вот так в лицо это как-то некомильфо говорить.

— С чего же начать? — вздохнула она, потянулась к ракушке на голове, вытащила заколку и золотые волосы рассыпались по плечам.

До чего же она красивая… Да, именно такой я ее и представляла, такая женщина и должна быть рядом с Ромой.

— Наверное, с самого начала нужно, — вздохнула Геля.

Я только кивнула и сделала еще один глоток.

— Ох, и любила я его когда-то, Настя, — сказала она.

Махом, я допила свой бокал. Такое на трезвую голову я точно не готова слушать. Даже сам факт, что у Ромы было прошлое, резал по живому. Слишком я к нему прикипела. Слишком большой эгоисткой была, не могла даже представить, что когда-нибудь смогу вот так делиться переживаниями с его бывшими.

Но от меня никто откровений и не требовал. Я была как тот Васька, который слушает, да есть. Только у меня было вино. И вот его я пила, как воду. От шока, удивления и ступора алкоголь меня даже не брал.

Геля и Рома познакомились еще на первом курсе. И как-то сразу у них все завертелось. Первая любовь, первый раз для обоих, первые отношения. Даже подумывали о свадьбе, но решили подождать до окончания обучения. И хорошо, потому что с каждым годом свободного времени у Ромы становилось все меньше.

— Он работал, как проклятый, Настя. И днем, и ночью. Брал подработки, стажировки, вел дела и учился. На меня времени совсем не оставалось. Я стала видеть его только по выходным и то, если сама приезжала к зданию суда, в котором у Ромы было очередное заседание. И вроде я понимала, что нельзя ревновать к работе, но у меня не получалось.

Это я понимала хорошо. Я и сама ревновала Рому к каждому клиенту, который звонил в неурочное время. Зерно правды в ее словах было — Рома не умел останавливаться, готов был работать круглые сутки, без стеснения задвигая личную жизнь в сторону, хотя сейчас вполне мог остановиться и взять выходные. Не обязательно было надрываться, впрягаясь за всех, всех денег не заработаешь и всех не спасти, но, по-видимому, трудолюбие уже вошло в привычку. А работа со временем заменила для него все на свете. Даже любимую женщину. Ведь когда-то он любил эту Ангелину, раз даже о свадьбе речь зашла.

— Знаешь, — продолжала Геля, обновив вино в моем бокале. — Однажды я поняла, что мы еще даже не женаты, а я уже пилю его по любому поводу. Наши сверстники в это время гуляли ночи напролет, целовались и пели песни под гитару на съемных квартирах, кое-как подтягивали хвосты в университетах, а уж какие стихи некоторые из них писали любимым… А Рома… Рома работал. Стихи? Песни? Ха. Он вообще не говорил о своих чувствах. Конечно, я срывалась из-за этого, требовала красивых признаний, а Рома смотрел на меня, как будто я с ним на хинди говорила. В этих законах, где черт ногу сломит, он, значит, разбирался, на суде сложные речи толкал, а сказать обычное: «Я люблю тебя» — не мог.

Я выпила свой бокал чуть ли не залпом. Закусила конфетой из коробки, которую подвинула мне Геля с сочувствующим видом. А потом решилась. Откашлялась и спросила:

— За все это время, что вы были вместе… Он хоть раз признавался тебе в любви?

Геля покачала головой. Я уставилась на нее, должно быть, квадратными глазами.

— Совсем ни разу? — ахнула я.

— Не-а. Я когда это поняла, ты не представляешь, как меня накрыло. У всех моих подружек были песни, открытки, признания, смс-ки, они чирикали по телефону со своими парнями: «Нет, это я тебя люблю сильнее, а я тебя сильно-пресильно». А у меня был Рома. С выдержкой железного человека и эмоциями робота. Который не мог произнести этих трех слов. Ни за что на свете.

Я аж подавилась конфетой.

— Ага, — кивнула Геля, — вижу, он не изменился. Ну что ж, сожалею, подруга. Меня-то уже попустило, прошли годы. К тому же я встретила своего мужа и получила свою порцию романтики, на которую так рассчитывала, пока была с Ромой. Моему мужу тоже нужны обнимашки, как и мне, даже после пяти лет брака мы по-прежнему часами прощаемся по телефону. А Рома… Это Рома. Не могу сказать, что он не любил меня. Любил, наверное. Просто по-своему. Ему не нужна вся эта мишура, эти громкие признания, он скорее докажет эти чувства делом, чем словами.

Я совсем сникла и поняла, что шмыгаю носом. Увидела то, чего между нами не было. А теперь Геля мне глаза открыла на то, что и ждать ничего не стоит.

— Ясно, — протянула я. — Теперь понятно. Я-то думала, что у него за плечами трагическая история любви, которая и превратила его в такого робота… А он просто всегда таким был. Чудовище оказалось обычным чудовищем, а не заколдованным принцем.

— Ну я бы так не сказала, — многозначительно отозвалась Геля. — Кажется, ты меня все же плохо слушала, Настя. Рома доказывает свои чувства делом, а не словами. И это куда ценнее, чем бесчисленные красивые речи, за которыми ничего не стоит. Ну кроме желания затащить женщину в постель.

Я окончательно смутилась.

— Вижу, ты меня не понимаешь, — сказала Геля. — Так вот перестань на минутку страдать. И вспомни, как быстро ты нашла работу и квартиру. Думаешь, это целиком твоя заслуга?