– Знаю, у нее свидание наклевывается. Она на педикюр записалась.

– Уж не с тобой ли свидание? – ехидно спросила Иванова.

– Нет, я еду в другое место.

– Ты нашел того, кто ходил по квартирам?!

– Думаю, да, – сдержанно ответил он.

– И кто он?

– Тот еще тип.

– Маслов, да? Так вот, Самохвалов, хочу тебя разочаровать: мы с Серым решили, что убийца не он. Не Маслов то есть.

– А муж что, уже дома?

– Да.

– И вы не нашли ничего лучше, как за ужином обсудить Маслова?

– А что? Интересная тема. Не он это, – упрямо сказала Людмила. – Жену он убил, а на меня напал кто-то другой.

– Можешь дать телефон Сергею?

– Запросто.

– Приветствую, – услышал Стас в трубке низкий голос Иванова. – Ты на супругу не злись. Она не потому упорствует, что в полицию идти не хочет.

– Проехали. Ты мне вот что скажи. Градов тебе давал задание высчитать, в каком доме предположительно может жить наш маньяк, если он дважды встречался с Людмилой в одном и том же месте.

– Вот потому я и решил, что это не Маслов. Он бы нагнал Люсю сзади, а не шел бы ей навстречу. Причем дважды.

– И где, по-твоему, живет маньяк?

– Там же, где и Ищенко. На другой стороне парка.

– Вот именно. Сейчас поеду проверю одну версию.

– Один?!

– Да не бои́сь.

– Он уже четверых убил!

– Этот меньше. Все, отбой. Вечером отзвонюсь.

И он завел наконец мотор.

Двор был завален снегом, и Стас мучительно долго не мог припарковаться. Время летело, и он нервничал. Промедление грозит еще одним трупом. Близится вечер. Именно в это время его и раздирает, этого маньяка.

Наконец удалось приткнуться у одного из близлежащих домов, и Стас, чертыхаясь и кляня эти маленькие московские дворы, не рассчитанные на такое количество машин, почти побежал к «башне», как называла ее Суркова.

Стоя у знакомого подъезда, Стас долго звонил в домофон. Но тщетно: никто не собирался его впускать. И что теперь делать? Он задумался, но в этот момент тяжеленная железная дверь открылась и ему под ноги бросилась собака. Стас невольно вздрогнул. С некоторых пор он на каждую собаку реагировал болезненно. Ведь это могла быть та самая собака.

Пес дружелюбно его обнюхал и побежал по своим делами. Хозяин сказал стандартное:

– Не бойтесь, он не кусается.

Стас хмуро оглядел высокого мужика, владельца поджарого черного дога и пожал плечами:

– Я и не боюсь. А вот вы бы поостереглись.

– Не понял? – напрягся мужик.

– Соседи небось недовольны.

– С чего вы взяли? Никаких нареканий.

Стас невольно улыбнулся и вошел в подъезд. Откуда ты знаешь, как ведет себя собака, когда тебя нет дома? Консьержки, как и в прошлый раз, не было. Здесь вообще царила почти что разруха. Стены обшарпанные, почтовые ящики висели криво, у многих замки были сломаны. И публика в этом доме обитала, как Стас уже отметил, мутная. В прошлый раз навстречу попалась группа азиатов, сейчас из лифта, остановившегося на первом этаже, тоже выгрузились смуглые малорослые мужички, тараторя взахлеб не по-русски и подтверждая свои слова энергичными жестами. У владельца дога подозрительно блестели глаза.

Или ему так кажется? Потому что именно в этом доме живет он. Сумасшедший, разговаривающий сам с собой и убивающий людей по законам, не поддающимся логике.

Войдя в лифт, Стас невольно бросил взгляд в треснутое мутное зеркало: а сам-то? Он с досадой тронул отросшую щетину. Хорош ловелас! Без денег, да еще в таком затрапезном виде симпатичную бабу пытался склеить. Он встряхнулся и нажал на кнопку с цифрой 17. Лифт вознес Стаса на последний этаж.

Он какое-то время колебался. На сигнал домофона никто не реагирует, так почему должны открыть дверь? Но все равно позвонил.

Там, за дверью, была гробовая тишина. Подозрительная тишина. Стас занервничал. И что теперь делать? Это вам не Маслов. Этот не откроет, потому что он законченный псих. Стас со злости ударил в дверь ногой. Еще раз и еще. Нога заболела, а дверь не шелохнулась.

«А что я сделаю, если он мне вдруг откроет?! – внезапно подумал он. – Валить его? Бодать головой под дых? Или, может, подсечка?»

Он невольно напрягся. Давненько не приходилось сходиться в рукопашной. Но за дверью по-прежнему была гробовая тишина. Стас подумал, что надо звонить в полицию. Сказать им о своей догадке. Пусть приезжают и ломают дверь. Но версия была такая мутная. Скорее даже не версия, а догадка.

Он, волнуясь, достал телефон. Который завибрировал в руке, издав пронзительную трель. Стас покосился на запертую дверь: может, это сработает? Маньяк среагирует на звонок хотя бы из любопытства. И подаст признаки жизни. Телефон не умолкал, и Стас нажал на зеленую кнопку, поднеся аппарат к уху:

– Да.

– Стас, он все выложил в Телеге, то есть в Телеграме, – мертвым голосом сказал Градов. – Я сейчас читаю его блог.

– Что всё?

– Все подробности. Как убивал и почему. Последняя запись от вчерашнего числа. Сейчас опера приедут, я им уже позвонил и ссылку кинул. На блог. Но не факт, что он сделал то, что хотел. Мог просто податься в бега. Ты сейчас там?

– Да. Стою под его дверью.

– Как ты догадался?

– Он соврал. И я понял, что он соврал, когда обе женщины подтвердили, что сами ходили по квартирам с опросными листами. А соврал он от испуга. Я ведь представился полицейским. Причем описал он себя. Я еще, когда увидел его в коридоре, подумал, что мужик по приметам подходит и надо бы его проверить. Но зациклился на Маслове… А что там за история с собакой?

– Это необычайно интересно, – оживился Градов. – Любе будет работенка.

– Когда они приедут?

– Я думаю, быстро.

Словно в ответ на его слова заскрежетали двери лифта. Знакомые уже опера вывалились из него на лестничную клетку.

– И опять ты, – хмуро сказал старший, глядя на Стаса.

– И опять я вас опередил.

– Что ж, будешь понятым. Ломайте дверь, – скомандовал майор дюжим мужикам, и те налегли.

Дверь оказалась хлипкой, в отличие от соседней, железной, за которой еще совсем недавно жила бедная старушка, пенсионерка Ищенко. Преграду снесли в считаные минуты.

Парень из группы захвата невольно поправил бронежилет, когда дверь, которую он с энтузиазмом штурмовал, пала, и пружинисто шагнул в темную прихожую, положив правую руку на кобуру. Было видно, как он весь подобрался, готовый в любой момент выстрелить на поражение.