Когда буря наших чувств схлынула, превратившись в тихую радость духа, все семейство собралось вокруг камина, согревавшего комнату своим теплым и уютным потрескиванием. Мы стали беседовать о тысячах происшедших событий: о надеждах и страхах, радостях и печалях, испытаниях и бедах, которые каждый из нас претерпел за время долгой разлуки.

Алонсо был в отъезде, в западной части штата. Незадолго до нашей встречи мальчик написал матери о возможности получения достаточной суммы денег, чтобы выкупить меня на свободу. С юных лет то была главная цель его мыслей и стремлений. Они знали, что я в неволе. Письмо, написанное на борту брига, а также Клем Рэй снабдили их этими сведениями. Но где именно я находился – об этом вплоть до прибытия письма Басса оставалось только гадать.

Энни рассказала мне, как Элизабет и Маргарет однажды вернулись из школы, плача навзрыд. Расспрашивая детей о причинах их печали, она узнала, что, когда они занимались на уроке географии, их внимание привлекла картинка с изображением рабов, трудившихся на хлопковом поле, и надсмотрщика, который следовал за ними с кнутом. Это напомнило им о страданиях, которые, возможно испытывал (и действительно испытывал) их отец на Юге. Мне рассказали о многочисленных подобных случаях, показывающих, что они не переставали вспоминать меня; но, полагаю, пересказ всего этого будет не очень интересен читателю.

Повествование мое подошло к концу. У меня нет желания давать какие-либо комментарии о предмете рабства. Тот, кто прочел эту книгу, может составить собственное мнение об этом своеобразном общественном институте. Не стану заявлять, что знаю, как обстоят дела в других штатах; но каково рабство в регионе Ред-Ривер – это правдиво и верно описано на сих страницах. Здесь нет ни вымысла, ни преувеличения. Если я в чем и погрешил против истины, так в том, что, может быть, слишком выделил светлые моменты описанных событий, связанные с моим освобождением. Однако я не сомневаюсь, что сотни свободных граждан были похищены и проданы в рабство. И они в настоящий момент по-прежнему страдают на плантациях Техаса и Луизианы.

Я воздерживаюсь от дальнейших рассуждений. Облагороженный и смиренный духом в результате перенесенных мною страданий, благодарный Всемилостивому Сущему, по милосердию которого я вернулся к счастью и свободе, надеюсь, отныне и впредь я буду вести честную, хоть и скромную жизнь и в конце концов упокоюсь на церковном кладбище, где почивает мой отец.

Напев плантации Ред-Ривер

Harper’s creek androarin’ ribber,

Thar, my dear, we’ll live forebber;

Den we’ll go to de Ingin nation,

All I want in dis creation,

Is pretty little wife and big plantation.

CHORUS.

Up dat oak and down dat ribber,

Two overseers and one little nigger.

Харперов ручей и бурная речка —

Здесь, моя милая, будем жить мы вечно;

Будем жить до самой смерти вместе,

Все, чего хочу я, верьте иль не верьте, —

Хорошенькая женушка да славное поместье.

Припев:

Ой, да вверх по дубу, вниз по ручейку – ой!

Два погонщика и один веселый бой.

[принят 14 мая 1840 г.]

Народ штата Нью-Йорк, представленный в Сенате и Ассамблее, постановляет следующее:

§ 1. Буде губернатор этого штата получит убедительные для себя сведения о том, что какой-либо свободный гражданин или какой-либо житель этого штата был похищен или вывезен из штата в какой-либо иной штат либо местность на территории Соединенных Штатов с целью быть удерживаемым там в неволе; или что такой свободный гражданин неправомочно схвачен, заключен в тюрьму либо удерживается в рабстве в любом из штатов или территорий Соединенных Штатов по ложному обвинению либо утверждению, что этот человек – раб: из-за оттенка его кожи или на основе правила закона данного штата считается рабом и объявляется не имеющим права на личную гражданскую свободу – долг означенного губернатора состоит в принятии таких мер, какие он сочтет необходимыми для обеспечения восстановления свободы такого человека и возвращения его в этот штат. Сим законодательным актом губернатор наделяется правами назначить и нанять такого представителя или представителей, каких он сочтет необходимыми для осуществления восстановления в правах и возвращения такого человека; и обязуется снабдить означенного представителя всеми рекомендациями и инструкциями, какие с наибольшей вероятностью послужат достижению цели его назначения. Губернатор может определять компенсацию такому представителю за его услуги, помимо его необходимых расходов.

§ 2. Представитель губернатора должен приступить к сбору надлежащих доказательств, дабы установить право того человека на его свободу, и совершать по указанию губернатора такие поездки, принимать такие меры, устанавливать и содействовать исполнению таких процессуальных действий, каковые будут сочтены необходимыми для обеспечения возвращения гражданину его свободы и возвращения его в этот штат.

§ 3. Отчеты за все оказанные услуги и понесенные расходы по приведению этого закона в исполнение должны проверяться ревизором и оплачиваться казначеем по его представлению из денег, имеющихся в казне штата и не имеющих другого предназначения. Казначей по требованию ревизора может выдать упомянутому представителю сумму или суммы, которые губернатор сочтет обоснованными авансами, позволяющими представителю достигнуть цели его поручения, за каковой аванс представитель будет нести ответственность при заключительной ревизии его оправдательных документов.

§ 4. Этот закон вступает в силу немедленно.

Его Превосходительству губернатору штата Нью-Йорк

Прошение Энни Нортап, из деревни Гленс-Фоллс, что в графстве Уоррен вышеупомянутого штата, со всем уважением удостоверяет:

Что просительнице, в девичестве прозывавшейся Энни Хэмптон, исполнилось 44 года в 14-й день прошлого марта, и что она вышла замуж за Соломона Нортапа, тогда жителя Форт-Эдварда, графства Вашингтон вышеупомянутого штата, в 25-й день декабря месяца 1828 года от Р.Х. И брак был заключен Тимоти Эдди, бывшим тогда мировым судьей. Что означенный Соломон после заключения этого брака жил и вел хозяйство с просительницей в означенном городе до 1830 года, после чего переехал вместе с семьей в город Кингсберри в означенном графстве и оставался там около трех лет, а затем переехал в Саратога-Спрингс в означенном штате и продолжал жить в Саратога-Спрингс и соседнем городе до года 1841, когда означенный Соломон поехал в город Вашингтон в округе Колумбия, и с этого времени просительница ни разу не видела своего мужа.