– То есть их вы спасли?

– Да.

– А нас всех убили?

– Не совсем так. Выслушайте меня, пожалуйста. Мы – ангелы. Мы не монстры, не уроды и не убийцы. Мы многим, очень многим помогаем. Мы лечим, учим, спасаем. Мы очень много раз спасали ваш мир. Поверьте. Очень. Много. Раз. Ваша планета десятки раз могла погибнуть от крупных небесных тел – мы раскалывали их за много тысяч километров, в космосе. Мы постоянно сбрасывали тектонические напряжения мантии, короче – защищали вас от землетрясений. Мы помогали вашим ученым находить лекарства от тяжелых болезней. Мы предупреждали правительства ваших сверхдержав еще триста лет назад, когда началось генетическое безумие и первые генно-модифицированные продукты начали вытеснять обычные. Мы постоянно представляли свои прогнозы на закрытых ученых советах, когда генетики стали видоизменять людей. В конце концов, мы сотни раз останавливали взрывы на ядерных реакторах, на биореакторах, гасили военные конфликты. Полный список – только список! – если распечатать обычным шрифтом, как в книгах, займет несколько томов!

Ирочка все еще сидела хмурая, с поджатыми губами.

– К сожалению, ваша цивилизация стала представлять опасность для других цивилизаций, куда более миролюбивых…

– Враки! Вот это – враки! Я просмотрела кучу секретных файлов! Может, все эти ваши козы и скисшие подливы и с других планет, но нашим ученым о существовании еще каких-то населенных земель ничего известно не было! И какой угрозой мы могли для них быть? То есть им быть? Короче – какую мы для них представляем угрозу, чем нам угрожать? Мы дальше трех соседних планет никуда еще и не долетели! Это вы до нас долетели – и порешили всех! Даже травинки не оставили!!! Убрались бы отсюда подальше ко всем муточертям!!!

– Ирина, мы, ангелы, приняли решение остановить ваш мир из самых гуманных соображений. Если бы мы убрались, ваш мир ждал бы такой мучительный конец, который вы даже представить себе не можете. И, повторяю, что еще хуже, зараза бы неизбежно перекинулась на другие миры, и справиться с ней было бы уже почти невозможно. А муточертей, извините, в природе не существует.

– Я вас не-на-ви-жу!!!

– Ну, я на любовь и не рассчитывал, – вздохнул Рон. – Если вас это утешит, могу заверить, что решение по остановке вашего мира я не принимал. Наоборот, вовсю способствовал тому, чтобы забрать отсюда живыми… живым хотя бы… хотя бы еще одного мальчика…

Ира Слунс кусала губы и молчала.

– Я надеюсь, что Рино и Маша живы, что мы сможем их найти, и вы встретитесь. И, повторяю, обещаю, что ни я, ни мои друзья не убьем ни вас, ни Рино, ни Машу. Слово ангела.

Ира по-прежнему молчала.

– Давайте попробуем вместе разобраться в том, что произошло, и отыскать Рино. Идет?

– Идет, – вздохнула Ирочка. – С чего начнем?

– Для начала давайте я помогу вам немного обновить гардероб. Насколько я понимаю, у вас небольшие проблемы из-за… А потом полетим на виллу Кэшлоу.

Диди. Рональд Э-Ли-Ли-Доу не врал Ирочке, когда уверял, что не станет убивать ее и Рино. Во-первых, ангелы почти никогда не употребляют таких грубых слов, как «убить», когда есть множество более мягких синонимов. Во-вторых, он мог не убить их сам, мог не поручать это дело своим друзьям, но ведь не все ангелы – друзья! Ну и, наконец, в-третьих, можно никого не убивать, а погрузить в анабиоз, в медикаментозную кому, отправить доживать на какую-нибудь безлюдную планету. Способов – море.

Так что Рон не врал, нет. Он, как всегда, не говорил всей правды.

Подойдя к двери, увидев красный огонек и надпись «выход временно недоступен» и убедившись в том, что ее действительно посадили в изол, Пипа плюхнулась обратно в кровать со словами:

– Ну и ладно, зато высплюсь! Этого уж точно никто не запретит!

И спокойно продрыхла почти до полудня. Правда, ей опять снился папиного папы папин папа, но на этот раз он за ней не гонялся, а всего лишь нотации читал. Пипа не запомнила какие.

Поспали, теперь можно и поесть. Новоиспеченная пленница сладко зевнула и отправилась в угол комнаты, к столику со странной штуковиной, встроенной в стенку. Жиза говорила, что в ней будет еда, сколько угодно еды, даже если изол продлится не сто дней, а тысячу или миллион.

– А миллион это больше тысячи? – поинтересовалась Пипа (о том, что такое тысяча, ей стало известно после шестого укола мудрости).

– Намного больше! – уверенно кивнула Жиза. – На девятьсот девяносто девять тысяч больше – ну, примерно…

Диди. Услышав слово «примерно», невидимые Жизе ангелы схватились за головы и добавили в список потенциальных заданий для нее еще несколько экзаменов по математике. «Как она ухитрилась сдать этот предмет при таком глубоком, вопиющем непонимании самых что ни на есть основ?!» – спрашивали они друг у друга.

Пипа подошла к столику, за которым полагалось принимать пищу во время изола. Жиза несколько раз ей повторила:

– Завтракаешь, обедаешь, ужинаешь, перекусываешь и тэдэ и тэпэ, только сидя за этим столом. Все понятно?

Пипе тогда было непонятно только слово «итеде-итепе». Но теперь, открыв дверцу штуковины, за которой полагалось быть еде и за которой никакой еды не обнаружилось, она поняла, что не об итеде-итепе надо было расспрашивать. И что она умрет тут от голода.

– Чума, итить… – пробормотала Пипа и принялась изучать столик и штуковину внимательно. Никаких кнопок, картинок, надписей, огоньков – ничего на них не было! Штуковина – совершенно пустой внутри пластиковый ящик с гладкими стенками. Стол – совершенно обыкновенный и тоже совершенно пустой, если не считать толстой пачки салфеток. Пипа вскрыла пачку и принялась рассматривать салфетки.

– Ну я тупа-ая! – воскликнула она вдруг. – Тут ровно сто салфеток. Надо положить одну в шкафчик, закрыть дверцу и подождать. Хо-хо!

Ждать пришлось долго. Через полчаса (часы в комнате были, календаря не было) еда еще не появилась. Пипа начала волноваться. Она попробовала оставить салфетку в развернутом виде. Еще полчаса – нулевой эффект.

– Ну я тупа-ая, чума, итить, совсем дурында! Надо же написать на салфетке, какой именно еды я хочу! И побольше всего заказать, с запасом. А то салфеток у меня всего на сто дней, а если придется тут тысячу просидеть или на девятьсот больше?

«Заказав» себе по двадцать пончиков каждого доступного вида, тазик маринованных помидоров, четыре чая, три яблочных сока, кашу, картошку, суп, морковный салат и омлет, Пипа Мумуш отправила экспериментальную салфетку в шкафчик, а сама пока решила заняться задачей. Итак, ответ три – было неверно, и верно, что неверно, потому что с вазы забирали яблоки, а ответить надо было про апельсины. А апельсинов в вазе – конечно же ноль.