– Нет, конечно, нет, я…

– Это общее заблуждение. А ты к тому же такая наивная, Ли. Тебе нравятся острые ощущения, но ты хочешь всегда иметь возможность убежать в свой большой роскошный дом, где чувствуешь себя в полной безопасности.

Мне всегда становилось неловко, когда Кэт упоминала о сословном различии. Хоть я и смущалась немного из-за своего происхождения, но, как и большинство людей, никогда ничего не предпринимала в связи с этим.

– Не так уж там и безопасно, – заметила я. – У меня в саду убили человека.

– Ли, я не смеюсь над тобой. Честно. Я просто констатирую факт. Наверное, живи я подобном доме, то стала бы такой же, как ты. Ты довольно ограниченная, но это неотъемлемая часть твоей натуры. Как я уже говорила, ты наивна. Раньше меня удивляло, что столько всего в мире проходит мимо тебя. Женщин избивают постоянно. Постоянно! С год назад у нас в школе был парнишка, которого били. Я вмешалась. Его мать лупили просто ужасно, и она выдвинула обвинения против отца мальчика. Такое случается не часто, но она была смелая.

Кэт помрачнела, как будто воспоминания о том, свидетелем чего она стала, причиняли ей боль.

– Мне пришлось давать показания, – продолжала она. – А после того как все закончилось, я провела собственное расследование. Расспрашивала о насилии в семье, разговаривала с людьми, читала. Я многое узнала. Я могу забросать тебя статистикой, которая напугает тебя до смерти. Только в Великобритании каждый год, спасаясь от насилия, из дома убегают пятьдесят тысяч женщин и детей. В Штатах побои происходят каждые девять секунд…

– Мне ненавистна мысль, что Сельма – всего лишь статистика. Я хочу знать, как ей помочь.

– Ну, можешь начать с того, что перестанешь спать с ее мужем. – Видимо, я изменилась в лице, потому что Кэт схватила меня за руку. – Прости. Я сболтнула, не подумав. Но почему она не добьется для него судебного запрета? Она не говорила, что собирается от него уйти?

– Только после того, как издадут книгу. Кажется, она думает, что это единственный способ разоблачить его. Когда весь мир узнает об этом, он не посмеет преследовать ее. Но я еще не начала книгу. К тому времени, как она выйдет в свет, Сельма может погибнуть. Недавно он приходил, – глаза Кэт расширились. – Мама только что приехала. Томми был дома. И Анжела. Я избавилась от него довольно быстро. Но он может вернуться в любой момент. Что мне делать?

– Кто такая Анжела? – спросила Кэт. Я рассказала. – Точно, девушка из летнего домика. – А потом я поведала про ее связь с Баззом, и она недоверчиво покачала головой. – Я слышала, у него алиби. Какой подонок! Ты должна держаться от него подальше, дорогая. Я поговорю с Ричи.

– Как ты с ним познакомилась?

– С Ричи? – Она как-то странно на меня взглянула. – Он пришел в школу, прочитать моим детишкам лекцию, что надо быть осторожными с незнакомцами. Помнишь, что случилось в Сохэме с Холи и Джессикой?

Мне вдруг поплохело. Я вспомнила нелепое убийство двух прелестных маленьких девочек в городке Сохэм близ Кембриджа. Их убил школьный уборщик, мужчина, которому они доверяли. Во время следствия он вился возле полицейских, «помогал». А в это время детские трупики валялись в ближайшей канаве, о чем он прекрасно знал. Даже вернулся туда, чтобы их поджечь.

– Ричи был так добр с детьми, – рассказывала Кэт. – Думаю, тогда-то я на него и запала. Странно, он не рассказывал мне о том, что Базз бьет женщин. Это его навязчивая идея.

– Кажется, Базз – навязчивая идея Макса Остина. Он во что бы то ни стало решил его засадить.

Кэт вопросительно посмотрела на меня.

– Что ты думаешь о Максе Остине?

Я беспомощно всплеснула руками. Что я думаю о Максе Остине?

– Не знаю, если честно. Он такой переменчивый. То он нетерпелив со мной, почти насмешлив, то вдруг мне кажется, что он может быть очень ласковым, если захочет. Он относится ко мне покровительственно, подыгрывает мне, когда я пытаюсь что-нибудь ему подсказать.

– Ты пытаешься что-нибудь ему подсказать? – недоверчиво переспросила Кэт. – Что, например?

Я рассказала ей о своих подозрениях насчет Базза.

– Наверное, ты ему нравишься, – заявила она. – Если кто-нибудь другой попробует подсказать ему нечто подобное, он оторвет ему голову. Но предупреждаю, не играй в детектива-любителя. Это оскорбительно. Мы говорим о поджоге и убийстве. Но ты права, у него есть и нежная сторона. Вне службы он был очень приятным человеком. До трагедии.

– Какой трагедии?

Она взглянула на меня и покачала головой:

– Не могу поверить. Он не рассказал тебе? Значит, наверное, и не расскажет.

– Я знаю, что у него умерла жена.

– А разве ты не знаешь, что ее убили?

– Да ты что!

– Она отправилась одна в какой-то коттедж в самом мрачном закоулке Девона. Не дозвонившись ей на мобильный, он заподозрил неладное. И отправился за ней. Но опоздал. Ее труп нашли в поле. Ее задушили и бросили под тюк прессованного сена, а ее маленькую собачку – пуделя – зарезали. Убийцу так и не нашли. Представляешь, какой это кошмар для него?

– Как это – убийцу не нашли?

– Ну, иногда такое случается. Злая ирония судьбы, тебе так не кажется? Макс – детектив, расследует убийства, но это – единственное дело, которое он, кажется, никогда не раскроет. Он злой, но это понятно. Он недавно стал таким циничным. День-деньской его окружают самые отбросы общества, и, если честно, мы с Ричи очень за него беспокоимся. Похоже, у него в жизни ничего не осталось. Ричи думает, что он постепенно сходит с ума.

– Он разговаривает с женой, – вставила я. – Однажды я зашла к нему в кабинет, и он разговаривал с невидимкой по имени Сэди.

– Так звали его жену, – подтвердила Кэт. – Он всегда это делал. Сначала мы с Ричи думали, что в этом нет ничего страшного, но ему давно пора прекратить. Прошло пять лет. Ему нужно разговаривать с живыми. Знаешь, – она немного смутилась, – недавно мы с Ричи как раз обсуждали, занимался ли он сексом с тех пор, как умерла его жена.

Я хихикнула, а Кэт нахмурилась:

– Я серьезно. Ричи волнуется, что он близок к нервному срыву.

– Какая она была? Ты ее видела?

– Нет, никогда. Мы с Ричи познакомились уже после ее смерти. Но он говорил мне, что она была потрясающая. Цветная. В прямом смысле – она была чернокожая, или, скорее, как кофе с молоком. Очень яркая. Ричи показывал мне ее фотографию. Такая же высокая, как муж, и шикарная. Даже вызывающая – длинные серьги, ярко-красная юбка, фиолетовая блузка. Очень высокие каблуки, роскошные ноги – хотя на мой вкус ляжки чересчур накачанные. Большие сиськи, длинная шея, высокие скулы, глаза Софи Лорен, мелкие зубы…

– Ладно, хватит. – Я подняла руку. – Я поняла. – Но ожидала я вовсе не этого. У меня никак не получалось сопоставить получившийся образ с женой Макса Остина, как я представляла ее себе. Мне казалось, он был женат на фоновой женщине, как я их называю. На женщине с безупречным вкусом, которая сидит дома, которую не слышно и не видно. Он произвел на меня впечатление человека, не любящего привлекать к себе внимания, но, похоже, о его жене такого не скажешь.