– Но она была приятной? Ричи она нравилась?

Кэт скорчила рожицу:

– Нравилась? Понятия не имею. Она соблазнила Ричи. Не смотри так. Я имею в виду, не буквально. Скорее «очаровала». Но она много говорила и смеялась. Ричи рассказывал, что каждый раз, когда он заходил к ним домой, у них орала музыка. И она была умная. Ричи думает, что Макс имел обыкновение обсуждать с ней дела. Макс считал, что у нее потрясающее чутье.

Какую огромную пустоту, наверное, она оставила в его жизни. Каково ему теперь возвращаться домой? Ни шума, ни обсуждений новых дел.

– О боже! – воскликнула я. – Я начинаю жалеть Макса Остина.

– Тогда позволь мне сказать тебе еще кое-что. Правда, от этого станет только хуже. Со слов Ричи у меня сложилось впечатление, что она была той еще потаскушкой. Однажды он пошел с ними на вечеринку, и она протанцевала весь вечер с другими мужчинами, вешалась всем на шею. Макс утверждал, что не танцует, и просто сидел в уголке и пил. Наблюдая за ней, Ричи заключил, что у нее были интимные отношения, по крайней мере, с двумя мужчинами. Так он мне сказал. Но Макс, казалось, не замечал происходящего. Либо не желал признавать очевидного. Ричи сказал, что, судя по рассказам Макса о Сэди, можно подумать, будто она была кротким преданным созданием, которое каждый вечер встречало его у дверей с тапочками в зубах.

Забавно, именно так я и представляла ее, а ведь Макс не говорил мне о ней. Яркий пример, как можно заблуждаться насчет человека.

– Мне нужно еще выпить. – Я встала и повернулась к бару. Я сделала это нарочно: хотела увидеть реакцию Кэт, дать ей возможность обсудить со мной свой алкоголизм, если ей хочется.

– Я ничего не буду, – ответила она.

– Брось, Кэт. У нас есть что отпраздновать, мы же помирились.

– Ну, хорошо, я выпью еще одну диетическую колу.

Я сморщила нос.

– Я не пью, – отрезала она.

– Фу, какая ты некомпанейская, – дружески поддразнила я. Она могла либо подхватить, либо нет. Как хочет.

Но ее объяснение сразило меня наповал. Она снова покачала головой, а потом, к моему крайнему изумлению, разразилась слезами. Я обошла стол и обняла ее. Кэт могла утверждать, что со мной много чего не так, но она сама пребывала в жутком состоянии, и я понятия не имела, почему.

Она промокнула глаза бумажной салфеткой.

– Я беременна, – прошептала она.

– Нет! – воскликнула я. – То есть да! Это потрясающе, правда же? Почему ты плачешь? Почему ты мне не сказала сразу? Ричи, наверное, на седьмом небе?

Когда она не ответила, я слегка сжала ее плечи:

– В чем дело, Кэт?

Наконец она потерла глаза и что-то пробормотала.

– Что?

Она в смятении взглянула на меня:

– Он не знает.

Я не верила своим ушам.

– То есть ты не сказала ему? Почему? На каком ты месяце?

– В тот день, когда мы встретились в полицейском участке, я была почти уверена. Вот что я хотела сказать Ричи, когда мчалась внутрь. Я решила, что он должен знать.

– И что?

– Там была такая суматоха. Он работал. Не понимаю, почему я повела себя так импульсивно, бросилась в участок… Это было не место и не время. О чем я только думала?

– Ладно. – Я представляла, что, когда говоришь мужчине, что ждешь от него ребенка, нужна особенная обстановка. – Но почему ты не сказала ему после работы?

– Я хотела сказать в тот же вечер. Мы должны были пойти на ужин к его брату, я подумала, что скажу по дороге, и, может быть, мы объявим это всем. Вроде как семейное событие. Но Ричи задержался и сказал, что встретимся уже там.

– Ричи в близких отношениях с братом? Он тебе нравится?

– Нам обоим очень нравится Алан. Он такой забавный. Большой, как Ричи, но такое впечатление, что он толстенький коротышка. Все время такой сердечный, веселый. Выпивка, разумеется, очень помогает, – она окинула меня проницательным взглядом, но я не сразу поняла, что она имеет в виду. – Он – строитель, как их отец, но не очень преуспевающий. Когда объявляют тендер, Алан никогда не может его выиграть. Из них двоих Ричи – самый ответственный, даже слишком ответственный, на мой взгляд.

– Что ты хочешь этим сказать?

– У Алана пятеро детей. У Ширли, его жены, дел невпроворот, потому что четверо из них младше шести. Денег вечно впритык, и каждый раз, когда мы приезжаем в гости, Алан стоит с протянутой рукой. – Лицо Кэт ожесточилось. – Мы с Ричи поссорились из-за этого по дороге домой. Алан всегда пристает к Ричи, никогда ничего не говорит отцу – Ричи настаивает, что не надо беспокоить старика. Я спросила Ричи, приставал ли Алан к нему опять с деньгами, и он вдруг начал оправдываться, злиться: «Он мой брат, почему я не должен ему помогать, если хочу?» И все такое. Выяснилось, что неделю назад ему звонил Алан, и Ричи согласился до конца года выплачивать кредит за его дом. А ведь ему надо выплачивать и собственный кредит. От его зарплаты почти ничего не останется. Когда я сказала, какое это безумие, он заявил, что ему не нужны деньги, что у него нет своих детей, что Алан – его семья, что он должен ему, и так далее, и тому подобное. После этого я не могла заставить себя рассказать о малыше.

– Тебе все равно придется это сделать, – сказала я.

– Или я могу сделать аборт, и он никогда не узнает, – ответила она и снова разрыдалась.

– Ладно, – сказала я. – На сегодня хватит. Тебе нужна забота, Кэт. Ты идешь ко мне. Мне надо накормить кучу народу, мы возьмем бутылку шампанского для них, купим еды в китайском ресторанчике, и ты с нами поужинаешь. Забудь обо всем сегодня вечером. Кроме того, мне потребуется твоя поддержка, когда я встречусь с Анжелой.

– Ну, ее накормить я тебе не позволю. – Кэт оживилась. – А кого еще тебе надо накормить?

Я сказала, что всего лишь Томми с мамой, и она рассмеялась, а когда я поведала ей о разводе родителей, нахмурилась:

– Это серьезный шаг и в нужном направлении, Ли. Последний раз, когда я тебя видела, ты бы ни за что на свете не пустила в свой дом столько людей. И каково это – быть нормальным представителем рода человеческого?

Я пропустила эту колкость мимо ушей. Я пришла к выводу, что нападки Кэт – это своеобразное проявление любви. И как я не замечала, насколько она ранима под своей командирской внешностью? Я также не представляла, что она считает меня уверенной в себе женщиной. Наверное, я сильно изменилась за те годы, что мы не виделись, раз могу взглянуть на нее другими глазами.

– Это странно, но мне нравится. Но пойми: в данный момент это не так уж необычно. Жизнь в целом довольна безумна. В моем саду убили человека, выяснилось, что Базз избивает женщин, разошлись родители. Я еще даже не приступала к работе, и это меня беспокоит. Но должна сказать, я горжусь, что могу жить как нормальный представитель рода человеческого, по твоим словам. Это внове для меня, и я еще не успела хорошенько обдумать ситуацию. Спроси через несколько месяцев.