были перечислены заголовки. Стоило коснуться нужно строчки, как оглавление меркло и на его месте появлялась статья. Подшивка же напоминала гигантскую книгу-энциклопедию на кольцах с плотными страницами. Удобно.

— В каком году появилась здесь новая ректор? — уточнила я.

— После нее вроде газета сменилась, — припомнил Мрамор. — Та, что “Правда” — старая.

— Тогда начну со старой, — решила я. — Если ничего не найдем там, то посмотрим новую.

Мы вытащили в главный зал библиотеки увесистые подшивки. Я открыла старую на самой последней странице и принялась листать. Тут уже были обычные газеты - из пожелтевшей и сморщенной бумаги  – один большой, сложенный вдвое лист. Вот я просмотрела год, два, три. Чего здесь только не было: страницы с именами выпускников, колонки исключенных и почти никакой полезной информации. Изредка попадались короткие, жуткие статьи о казнях, еще реже — об открытиях профессоров. Имена все сплошь были незнакомые.

Я уже начинала отчаиваться что-то найти, как вдруг, перевернув очередной лист, наткнулась на дыру в странице.

— Что это? — удивилась я, переворачивая лист и глядя сквозь ровно вырезанный прямоугольник на Мрамора. — Кто-то решил забрать себе что-то на память? Вот вандалы.

— Странно, — удивился полудракон. — а что за колонка?

Мы принялись осматривать страницу, и поняли — скорее всего вырезана какая-то отдельная статья. Мрамор нахмурился.

— Посмотрим газету Альянса за тот же месяц? — предложил он. — Может, там что-то найдем?

Я кивнула. Мы вытащили на стол вторую подшивку — на этот раз с газетой “Седьмые новости” — и принялись судорожно искать нужный выпуск. И нашли.

— Ну наконец-то, — вздохнула я. — Хоть что-то.

Заметка — короткая, обведенная в черную рамочку — гласила:

“Был схвачен и казнен студент Академии Альянса Семи миров Венир Риуд. Он занимался запретной магией вопреки установленным законам. Пусть его смерть послужит уроком всем, кто решит встать на путь запрещенных искусств. Особая благодарность за поимку преступника, а также медаль академии была вручена бдительному студенту Малуму”.

— Странно… почему же все зовут его отступником, если даже медалью наградили? — вздохнула я. — Кажется, теперь я еще больше запуталась...

Глава 26. Абигейл (2)

В дверь постучали. Потянувшись и зевнув после бессонной ночи, я спросила громко:

— Кто там?

— Эби, это Брусника, открывай, — раздался из-за двери голос подруги. Глянув на часы я тяжело вздохнула. Поспать мне удалось совсем немного — всего часа четыре, может, чуть больше. А ведь выходной. Эх.

— Входи.

Брусника вошла. Выглядела она очень свежей в отличие от меня — румяная, в сарафане с цветочным узором, в соломенной шляпе и с несколькими корзинами в руках. Ей шло. Без шапочки и розового свитера она казалась совсем другим человеком.

— Ты… куда собралась? — осторожно спросила я. — На свидание?

— Нет, что ты, — улыбнулась мне Брусника. — Я… в общем хотела позвать тебя воровать волшебный виноград.

Я опешила. Воровать?

— Брусника, эм… я не ворую и тебе не советую, — осторожно сказала я.

На секунду толстушка опешила, а потом улыбка ее стала еще шире:

— Эх, аристократы, — сказала она весело. — Ты не так поняла. Мы не будем брать чужое. Мы просто залезем в заброшенный сад старых общежитий и соберем там немного никому уже давно не нужного винограда. Это такое развлечение — искать что где растет вкусное и никому совершенно не нужное и… эм… находить этому применение.

Меня это заинтриговало. О каких-то заброшенных садах я слышала и на Кронусе от служанок. Правда, они болтали и о том, как лазали за яблоками в чужие владения. Но не суть. В чужой сад я бы не полезла, а вот в заброшенный и никому не нужный — запросто. Это же такое приключение.

— Так что, пойдешь? — с надеждой спросила Брустника.

— Конечно, — вылезая из-под одеяла и принимаясь искать свою одежду сообщила ей я. — Только соберусь сейчас.

— А ты Мрамора взять с собой не сможешь?

Я вздохнула. Мрамор вчера всю ночь проторчал со мной в библиотеке, да еще и на крыльях донес меня до дома. Мы своим помпезным появлением перебудили половину общежития — еще бы, не каждый день дракон на крышу приземляется. Нет, Мрамора будить точно не стоит — он спит без задних ног.

— Не получится, — покачала головой я. — У него дела сегодня.

— Эх… — расстроилась Брусника. — Ну ладно. Зато если найдем белый виноград, то нам больше достанется.

— Белый виноград? — натягивая так любимые Яной джинсы, уточнила я.

— Да, а ты не слышала? — спросила Брусника. — Говорят весь виноград в том саду пропитался магией старых заклинаний, которые были наложены на общежитие раньше. Мы там ночевали первую ночь в академии, помнишь?

Я смутно припомнила тесную комнатушку и большое барачное здание, увитое виноградом. А ведь точно, там же было полно ягод. Я еще думала сорвать гроздь, но Яна так быстро утащила меня внутрь, что я не успела.

— Так вот, — продолжала Брусника, — говорят, что там есть особенный белый виноград. Если съесть гроздь вместе с любимым человеком, то вы пробудете вместе до старости.

— А Мрамор нам зачем? — спросила я. — Разве вдвоем не наберем?

— Ну, — уклончиво сказал Брусника. — Парень никогда не помешает. Он мог бы корзины носить… или если что от хулиганов защитить. От Фрино там. Хотя, Эби, с тобой я себя все равно в безопасности чувствую. Ты бойкая. Если что лучше любого парня в нос дашь.

Я поежилась. Вот повезло, так повезло — я ведь не Яна, я в нос давать не умею. Однако отступать было поздно. Я уже оделась и на все решилась. Оставалось надеяться что Фрино и его дружки сегодня будут сидеть домам и учить огромный параграф по истории магии, немилосердно заданный Вальдором.

Спустившись в гостинную, где моими стараниями воцарилась чистота, я обнаружила у камина уже до боли знакомую фигуру. Кальц, как и всегда, сидел в своем кресле с книгой в руках. Ни разу за неделю я не видела его ни в каком другом месте. Есть он шел к камину, учиться он шел к камину, читал он тоже там. И лишь изредка его можно было увидеть поднимающимся по лестнице на второй этаж. В остальном же вся