– Не могла бы ты прочитать для нас книгу фэн-шуй, Ло Шэнь? – спросил он маленькую девочку. – Вот было бы здорово.

– Ты действительно умеешь хранить секреты, Ло Шэнь? Если ты брочитаешь для нас, это должно стать секретом. Бенг не хочет, чтобы ты читала, как и не хочет, чтобы ты разговаривала с бризраками. И ты не должна говорить об этом Фу Цзи. Бонимаешь?

Ло Шэнь энергично кивнула, выхватила книгу у него из рук, разложила ее на полу и указала на первую страницу.

– Фэн-шуй – это священное искусство жизни. Оно связано с невидимыми энергиями, которыми необходимо овладеть.

Довольная собой, она сделала паузу, ожидая их одобрения. Они присели вокруг нее, чтобы внимательно слушать.

– А дальше? – нетерпеливо спросил Леонель.

– Книга огромная, в ней много чего написано. Что именно вы хотите знать?

– Мы хотим знать, как распознать ци и управлять ею, – сказала Брисеида.

– И как бастера фэн-шуй бользуются ею?

Ло Шэнь передала оба конца бумажного аккордеона Энею и Леонелю и медленно перевернула средние страницы, напевая, проводя пальцем по столбцам китайских знаков.

– А! Здесь написано: Ци невидима, но ее можно предугадать. Мастерство движений ци приобретается в течение многих лет обучения мастера фэн-шуй.

– Все?

Ло Шэнь широко улыбнулась Брисеиде.

– Именно это нам и сказал Фу Цзи, чего и следовало ожидать, – вздохнул Леонель. Ло Шэнь поморщилась, провела пальцем дальше по странице и снова громко сказала:

– Но с помощью магического зеркала можно быстрее увидеть ци.

– На зеркалах выгравирован знак фэн-шуй, – согласилась Брисеида. – Только до сих пор оно не сработало. Есть ли что-нибудь еще?

– Может быть, это не то зеркало, – предположила Ло Шэнь. – В книге рассказывается о магическом зеркале.

– Говорится ли о том, как оно выглядит?

– Только написано, что оно большое…

– Посмотри на других страницах.

Ло Шэнь провела долгие минуты, размышляя над одной за другой страницами книги, а трое друзей следили за каждым ее движением.

– Вот, – наконец сказала она, – есть отрывок о величайшем зеркале в мире, которое когда-то давным-давно хранил император Чжун-цзун. «У Чжун-цзуна было большое кованое зеркало, настолько большое, что он мог видеть себя в нем, сидя на своем коне. Когда Чжун-цзун впервые заглянул в зеркало, то увидел всю вселенную, видимую и невидимую. Чтобы никогда не забыть увиденное, он выгравировал ее на обратной стороне зеркала. Затем он поставил зеркало перед луной, чтобы она освещала мир, и стал он лучшим императором и был счастлив до самой смерти».

– Что значит освещать бир? Бир слишком велик, чтобы ставить его беред зеркалом, Ло Шэнь.

Он наклонился к девочке, которая втянула голову в плечи и сердито насупилась.

– Это, должно быть, метафора, Леонель, – раздраженно ответила Брисеида.

– Если только они не говорят о миниатюрном мире, – сказал Эней. – Например, мир, состоящий из маленьких нефритовых статуй… Энндал же говорил нам, что видел большое зеркало во Дворце Созданий?

Брисеида вздрогнула:

– Точно! Дворец Созданий!

– А что делать с луной? – спросил Леонель.

– Луна осветила небо вечером седьмого дня седьмого месяца, – сказала Брисеида. – Но Элита держит переход открытым круглый год. Мы должны вернуться во Дворец Созданий.

– И что мы будем делать, когда окажемся перед зеркалом, если больше ничего не узнаем? Инфорбации недостаточно. Возбожно, завтра у нас будет последний шанс попасть в императорский дворец. Нашим бриоритетом должна оставаться лестница.

– Какая лестница? – робко спросила Ло Шэнь, цепляясь за руку Энея.

– Лестница в облака, – ответил Эней, поцеловав ее в щеку.

– Вы хотите присоединиться к ткачихе через сорочий мост?

– Божет быть… – произнес Леонель. – Что ты знаешь об этом?

– Она подслушивала той ночью, – вполголоса заметила Брисеида.

– В седьмую ночь седьмого месяца, – прочитала Ло Шэнь, – куртизанки поют, сплетая шелковые нити, чтобы помочь юноше найти нить небесной феи.

– Ткачиха поет? – спросил Эней.

– Нет, она плетет шелковую нить, – сказала Брисеида, а Ло Шэнь покачала головой:

– Да, ткачиха поет, чтобы помочь ему найти шелковую нить, которую она спускает через облака. Затем он взбирается по шелковой нити и поднимается на сорочий мост.

– Она поет? Ты уверена?

– Да, и он повторяет каждое слово за ней, чтобы отыскать путь.

– Что еще бридумаешь, Ло Шэнь?

– Она не выдумывает, Леонель, все правда, – сказала Брисеида, ее пальцы побелели, когда она крепко сжала книгу фэн-шуй. – В Цитадели есть песенная карта, которая поможет найти дорогу в лабиринте ее коридоров. Однажды я видела, как мой друг Бенджи использовал такую карту, но он не дал мне ее и не объяснил, как ею пользоваться. Эта карта должна пригодиться и снаружи, чтобы найти путь обратно в Цитадель. Что это за песня, Ло Шэнь? Песня, в которой нужно считать шаги?

– Да, кажется, да… Я плохо помню, но в библиотеке дедушки Менга есть книга о легенде о ткачихе.

– Ну, разумеется… И Менг, конечно, об этом знает, – нахмурилась Брисеида. – Не могу в это поверить.

– Думаешь, он специально скрыл это от нас?

– Я бы так и боступил, если бы хотел, чтобы вы оставили меня в бокое с этой историей про ткачиху, – заметил Леонель.

– Ло Шэнь, как ты думаешь, сможешь ли ты найти эту книгу среди всех свитков в библиотеке? – спросил Эней.

В глазах Ло Шэнь засверкали звезды. Она энергично кивала головой.

– Бай, наверное, уже ушел в свою комнату, но я не думаю, что у нас есть бного времени до возвращения остальных, – сказал Леонель. – Сейчас или никогда.

– Быстрее, за мной! – взволнованно прошептала Ло Шэнь, прекрасно понимая всю важность секретности их миссии. – Пройдя через двор наложниц, мы сможем незаметно пробраться в библиотеку!

Они благополучно добрались до библиотеки, но черная майна начала щебетать, как только они переступили порог.

– Он должен перестать каркать, – сказала Ло Шэнь, – иначе придет большой двоюродный дедушка Бай и увидит, что происходит!

– Заткнись, гтица! – тихо сказал Леонель, подходя к клетке. – Заткнись, дурак! Может, заткнешься, болван?

Когда та не замолчала, он просунул руку между достаточно широкими прутьями. Птица отлетела, торопливо хлопая крыльями, ударилась о ворота, щебеча еще громче.

– Что ты делаешь? Прекрати! – воскликнул Эней.