class="p1">И почему-то после маминых слов мне становится только тяжелее, будто к сердцу, как к большому воздушному шару, привязали сотни мешочков с порохом. Осталось подождать, кто же будет тем отчаянным разбойником, решившим взорвать мой шар, так и не дав ему взлететь.

Утром я вся дрожу, несмотря на то что на улице плюсовая температура. Надеваю форменные брюки и свой любимый теплый свитер бирюзового цвета, собираю волосы в высокий хвост, как уже привыкла, и немного подкрашиваю глаза, так, чтобы мама не заметила и не начала свое излюбленное Arthur is gonna love it! («Артуру понравится!»)

Внутри меня все клокочет и трепещет, и даже будто бы мешочков с порохом становится меньше. На самом деле, все, что произошло со мной за последние месяцы, изменило меня в лучшую сторону – я хочу находиться в коллективе и общаться с людьми, я хочу, чтобы меня замечали, я становлюсь человеком, а не деревянной скульптурой самой себя.

Из машины мы выходим вместе с Сашей. Я уверена, что всем своим видом сумела выразить вопрос: «А тебе-то что тут надо?»

– Хочу обсудить с твоей классной твое плохое поведение.

Закатываю глаза и озвучиваю на самой максимальной громкости: «Это школа, а не притон!» Несколько пятиклашек начинают гоготать – скорее всего, от неожиданно послышавшегося странного голоса.

– Я тебе как-нибудь объясню значение слова «притон».

«Тоже мне учитель!» – думаю я и осознаю, что на самом деле в нашей школе не особо-то стараются держать имидж элитной академии. Хотя это ведь не одно и то же, что католическая школа.Взять, например, Марту и Давида. Им совсем недавно исполнилось по восемнадцать, а ведут себя… О нет, зачем я начала все это вспоминать! В голове сразу всплывает картина маслом «Поцелуй двух "принцесс"».

Как бы я ни была рада видеть подруг, я, несколько краснея, признаюсь самой себе, что рада видеть Артура еще больше. Пусть мы и переписывались каждый день, это все равно не может заменить того, что мне становится лучше лишь от его нахождения рядом.

О нет. Я становлюсь полной эгоисткой!

– Вивиан Ковальчик! – окликает меня ставший уже любимым голос на первом этаже крыла старшеклассников. И если раньше я бы застеснялась, смутилась и пожелала бы скрыться в одном из чуланов, то сейчас, обернувшись, я бегу в его раскинутые руки, ни секунды ни раздумывая.

– Уже девятое число, а это только наша первая встреча в этом году. Стыдоба! – слышу я, не отпуская его из объятий. Кая очень хотела, чтобы я пришла к ним в гости, но в этом году Артуру пришлось следить за отцом каждый день, чтобы у него больше не было срывов.

В начале первого урока в кабинете появляется Анастасия Дмитриевна в несколько приподнятом настроении. И я догадываюсь – дело не в том, что она рада нас видеть.

– Я бы даже хотела иметь возможность разозлиться на вас, но не могу! По математике и русскому языку у всех высокие результаты. И что мне с вами делать? Работайте в том же темпе, все будет замечательно, – пропевает классный руководитель и выпархивает из кабинета, ее плиссированная юбка горчичного цвета красиво развевается.

– Ну капец! – вскрикивает Димитрий, чуть ли не плача. Он набрал по математике девяносто шесть баллов, а не сто.

Я без особого страха открываю на планшете вкладку с контрольными. Уф. Русский язык – семьдесят четыре балла, математика – восемьдесят. С такими баллами мне разве что в поварской техникум, но никак не в университет. Немного расстраиваюсь, ведь при поступлении в лингвистические вузы России экзамен по математике совсем не принимается во внимание.

На перемене к нам с Лесей подбегает разъяренная Анджела.

– Нет, ну вы только посмотрите! На допы по игре на ударных нас записали в группы по трое. И мы с вами все в разных! Это уже не говоря о том, что Роберт от них вообще отказался!

– Какие допы? – недоумевает Леся, копаясь в учебном планшете. – Блин, точно же! Это было так давно, что я и забыла. Нас раскидали по фамилиям?

– Понятия не имею, кто кого и как там раскидывал, но я пойду к Настеньке в обеденный перерыв и во что бы то ни стало добьюсь нашего воссоединения!

– Вот за это я тебя хвалю. А почему по трое, кстати?

– Школа смогла закупить только три установки…

«Вставлю свои пять рублей. Я рада, что занятий по стрельбе из лука больше не будет!»

– Только копеек, – хохочет Леся, чуть не выронив планшет. – Ой, Ви, прости, оборжаться с тобой можно. А про Пина я согласна. Уж очень он был вредный.

И Анджела была бы не Анджелой, если бы не устроила все так, как хочется ей. Но надо признать, после похода в тир я пришла к выводу, что выпускать пар мне легче в компании этих двух смешных девчонок. А самое крутое то, что это дополнительное занятие приходится на вечер пятницы, как раз тогда, когда нужно избавиться от всех эмоций, скопившихся за неделю. И уже следующим вечером мы отправляемся в кабинет музыки, находящийся в самом конце правого крыла второго этажа.

– Здравствуйте! О, вы девушка! – немного некультурно удивляется Анджела.

Учитель, приятной наружности брюнетка в сером брючном костюме в клетку, со стрижкой каре и светлой-бежевой матовой помадой выглядит располагающе.

– Здравствуйте, и вы, трое! – с улыбкой парирует она. – Меня зовут Лера. Пожалуйста, зовите меня Лера, но никому об этом не говорите. Вы, должно быть, Алеся, Анджела и Вивиан? Отлично. И если вы думаете, что уже сегодня начнете разбивать тарелки, то спешу вас огорчить. Вас ждет немного нудной теории и несколько базовых поз, я научу вас правильно сидеть, правильно держать руки и палочки. Начнем!

И пусть нам не удается «разбить тарелки» в эту пятницу, я рада такому положению вещей. Во мне все равно пока еще не накопилось никаких переживаний.

После того, как Артур в подробностях просит меня изложить не очень продуктивный урок, он пишет мне то, чего я совсем не ожидаю услышать.

Артур: Что ты завтра делаешь?

Вивиан: Наверное, буду решать тесты по русскому. А что?

Артур: Пока нас не завалили горами домашки, я хотел позвать тебя на море. Погулять. Саша тоже может поехать, чтобы твои домашние были спокойны:) Если хочешь, я могу взять Каю.

На мое внезапное вторжение Саша реагирует вполне адекватно:

– Что, что, что за землетрясение? Как тебе удается так топотать?

«Что ты завтра делаешь?» – повторяю я в адрес Саши вопрос Артура.

– Хм. Чую неладное. А что?

Я ужасно не люблю, когда отвечают вопросом на вопрос!

«Поедешь на море?»

– В такой холод! Не горю желанием. Хотя… Стой, погоди, чего это ты меня на море зовешь? – друг садится на кровати, уже точно отрекаясь от дремы.

«Меня позвал Артур».

– Ах, вот оно что! Ну, конечно! А мне что там делать? Смотреть на летающие вокруг вас воображаемые сердечки?

– Эй! – сипло выкрикиваю я и захожусь приступом кашля.

– Ну хватит, хватит, окей, поехали.

«Там еще будет его младшая сестра. И водитель».

– Так бы сразу и сказала, что с водителем. Тогда я за. Возьму планшет и посмотрю «Хорошего доктора», говорят, там можно посмеяться обычному человеку, а медику – поплакать. Только скажи родителям.

И, к моей великой радости, уставшие родители готовы согласиться на что угодно, только чтобы я не мешала им спать.

Это ведь даже не свидание, да? И почему я так волнуюсь, а мое сердце в приступе адского танца не дает мне уснуть, если мы с Голдом встречались уже десятки раз?

Потому что это было не так.

Абсолютно каждый этим утром говорит мне тепло одеться, только разве что моя близкая подруга с робоголосом молчит по известным всем причинам. Я знаю, что буду выглядеть глупо в смешной шапке крупной вязки, но мама не предоставляет мне никакого выбора.

– You’ll go without any helmets when you get your voice back. So, you better start speaking soon, if you don’t want to wear this fancy hat in summer. (Будешь