class="p1">– Я сделаю все, что в моих силах, но у нас тоже еще порядочно подготовки. И Бритт сказала, будто у вас и так много участников конкурса… – бормочет Дорис, останавливаясь на полуслове, поняв, что Рут уже повесила трубку.

Дорис вздыхает, потому что знает: Рут не простит ослушания, но что же ей приготовить? По торжественным случаям она обычно печет малиновый торт с белым шоколадом или банановый кекс с грецкими орехами, а эти варианты, похоже, уже заняты.

Утомившись, гонит прочь мысли про выпечку, решив, что сымпровизирует что-нибудь, когда вернется сегодня домой.

Она машет Патрисии, которая спускается вниз по лестнице.

– Ты готова к большим закупкам?

– Конечно, – отвечает американка.

– Мне, на самом деле, нужна вся доступная помощь.

– Слишком много всего?

– Да, достаточно, – признается Дорис. – Честно говоря, не знаю, как мы все успеем, но, так или иначе, справимся. – Она понижает голос. – Важно, чтобы все прошло успешно, ради Моны. Ей нелегко управляться с отелем в одиночку, и надо как следует пополнить кассу.

– Понимаю, – кивает Патрисия. – Я с удовольствием помогу, насколько это возможно.

– Спасибо, – благодарит Дорис. – Кстати, как дела с Гретой? Тебе удалось до нее дозвониться?

– Нет, к сожалению, но я забронировала билет на самолет до Стокгольма. Завтра поеду и к вечеру вернусь.

– Жаль, тогда пропустишь нашу викторину.

– Знаю, – откликается Патрисия. – Это ужасно обидно. Но через два дня мне лететь домой, в Америку, и я просто не могу сидеть сложа руки. Если только есть шанс поговорить с тем, кто может пролить свет на судьбу Маделен, я должна им воспользоваться.

– Понимаю.

Дверь в отель отворяется, и, к своему удивлению, Дорис видит, как заходит Юсуф с таксой. Мелькер, увидев ее, помахивает хвостом и натягивает поводок.

– Привет, – здоровается Юсуф.

– Привет! Что ты тут делаешь?

Он изучающе смотрит на нее.

– Мы же должны были вместе пообедать.

Дорис чувствует, как щеки заливает румянец. Она совершенно забыла об их с Юсуфом планах.

– Извини. Мы немного запаздываем с подготовкой летнего фестиваля, – объясняет она, – и я боюсь, мне не успеть.

Несмотря на то, что Юсуф улыбается в ответ, Дорис кажется, будто в его глазах сквозит некоторое разочарование.

– Понимаю, – соглашается он. – Надеюсь, завтра все пройдет хорошо. Я рассказываю о литературной викторине всем, кого встречаю.

Не успевает Дорис его поблагодарить, как в отель врывается Мариан. Она злобно машет сценарием, который сжимает в руке.

– Так не пойдет, – говорит она, ударяя кулаком по столу.

– Что не пойдет? – с тревогой спрашивает Дорис.

– Слишком много текста. Я не успею до завтра все выучить.

Дорис качает головой. Краем глаза она замечает, как Юсуф уходит. Пытается помахать ему на прощание, но Мариан заслоняет собой обзор.

– Тебе не нужно все учить наизусть, – разъясняет Дорис. – Можешь взять с собой сценарий и подглядывать.

– Это еще не все, – продолжает жаловаться Мариан. – Нигде не указано, какие паузы я должна выдержать между разными отрывками. Мне надо знать, как все это представлять, – вздыхает она. – К тому же я понятия не имею, как произносится Кетцалькоатль, в честь которого назван шоколадный пирог.

– Да ладно, это не так важно, – шутливо успокаивает ее подруга детства, но выражение лица Мариан не смягчается.

Дорис устало оборачивается к Патрисии. Им надо чрезвычайно много всего успеть, но без Мариан викторина не состоится.

– Ты не могла бы еще немного подождать меня?

– Да, конечно.

– Пойдем, – зовет Дорис Мариан, – вместе прочитаем сценарий. И проверим, как произносится имя мексиканского божества.

42

Пятница, 7 августа 1987 года

Пока владелец киоска отпирает двери, Маделен стоит, засунув руки в карманы. Прохладно, в сером небе висят тяжелые низкие облака.

У нее урчит в животе, но сюда она пришла не за едой. Владелец киоска не входит в церковную общину, так что его можно спросить, не знает ли он, где живет Эви.

Когда мимо проходит пожилой мужчина с собачкой, Маделен отворачивается, чтобы ее не узнали.

На самом деле, она не знает точно, что случилось вчера вечером. Айно сама говорит, что она в порядке. Да и Дезире права: жизнь успела потрепать финку. Может, пастора просто тянет к настрадавшимся. Может, он как раз из тех, кто хочет помочь, а сейчас сам переживает тяжелый период. Но потом Маделен вспоминает, как он дал Юнасу пощечину. Это – тоже выражение его горя?

Где-то в глубине души зреет желание поговорить с Юнасом. Маделен ощупывает висящую на шее серебряную нотку. Ей бы хотелось подарить ему что-нибудь в благодарность за кассету.

Закрывающая киоск решетка наконец поднимается, и Маделен объясняет, зачем пришла. Густые усы продавца шевелятся, когда он говорит. Пару томительных секунд он раздумывает, потом вытягивает руку и показывает в направлении главной улицы.

– Серый дом с синими наличниками, – поясняет он, шевеля усами.

Девушка идет быстрым шагом. Сама не зная почему, она не хочет, чтобы ее заметили. Подойдя к маленькому домику, громко и настойчиво стучит в дверь, но ничего не происходит.

Маделен искоса заглядывает в окно. Все, что она видит, – это просто обставленный кабинет. Серое офисное кресло на колесиках стоит перед угловым письменным столом из сосны. Она не знает, что предпринять, если Эви не окажется дома.

Вспоминаются разговоры об Аманде, и как оба – Рут и пастор Линдберг – пытались убедить Маделен не ворошить воспоминания о ней. Они действительно умалчивают о случившемся ради самой Аманды или есть другие причины?

Кутаясь в куртку, она стучится еще раз. Эви должна быть дома, Маделен необходимо понять, что она имела в виду, обронив ту фразу на пляже.

Спустя некоторое время в замке поворачивают ключ.

Приоткрыв дверь, Эви, кажется, не сразу узнает Маделен, но потом появляется Матс. Он радостно приветствует ее и протягивает красную пожарную машину с покосившейся набок белой лестницей.

– Здравствуйте! – говорит она. – Вы меня помните?

– Заходи, – приглашает Эви, отворяя дверь.

Вид у Маделен, похоже, голодный, потому что Эви ставит чайник и предлагает бутерброд – гостья не отказывается.

Вначале они больше молчат, зато Матс, который возит по полу свою пожарную машину, почти непрерывно болтает.

Приготовив чай, Эви усаживается к кухонному столу напротив гостьи, и взгляд ее становится серьезным. Потом, погладив Матса по головке, хозяйка спрашивает, не хочет ли он пойти поиграть в лего; мальчик соглашается и исчезает в соседней комнате.

Маделен отогревает замерзшие пальцы о теплую чашку и отпивает небольшими глотками чай. Когда Эви протягивает ей корзинку с хлебом, гостья берет ломоть, намазывает маслом и быстро съедает.

Кажется, будто Эви уже знает, зачем пришла Маделен, и все