Однако у его семьи были веские причины полагать, что он не смог бы выжить вне стен приюта. Примерно в то же время, когда Чарльз Дойл изливал свои жалобы в свой дневник, он стал крайне беспокойным и возбужденным. В присутствии персонала приюта он утверждал, что уже умер, что приют – это ад, а люди вокруг него – дьяволы8.

В конце 1889 года молодой англичанин по имени Джон Кулсон Кернахан устроился на работу в издательство «Уорд, Локк энд компани» на должность младшего редактора. Джон Кулсон Кернахан был автором причудливых размышлений о бренности бытия, оформленных в виде романа «Дневник мертвеца, написанный после его смерти», помогал Фредерику Локеру-Лампсону редактировать новое издание его популярной антологии «Созвездие лучших: коллекция лучших стихов умерших английских поэтов» и намеревался продолжать писать пользующиеся успехом романы, такие как «Ребенок, мудрец и дьявол», а также сочинить произведение о предстоящей войне с Россией «Красное проклятие».

Хотя Кернахан был всего лишь младшим редактором, у него быстро возникли собственные идеи. Он работал еще и помощником редактора в английском филиале издательства «Ежемесячного литературного и научно-популярного журнала Липпинкотта», в февральском номере (1890 года) которого, уже готового поступить в продажу, был напечатан «Знак четырех», заказанный Дж. М. Стоддартом годом ранее. Позже Кернахан рассказывал, что обнаружил номер «Рождественского ежегодника Битона» с «Этюдом в багровых тонах» и пришел с красно-желто-черным журналом к генеральному директору Джеймсу Боудену.

– Есть какие-либо планы насчет этого? – спросил Кернахан2.

Боуден покачал головой: «Она уже свое отыграла – и неплохо – в ежегоднике». А вот в виде отдельной книги, он заметил, «Этюд» продался неважно: «Рецензенты также мало что писали о ней».

Кернахан возразил: «На Рождество появляется так много книг, что рецензенты не утруждают себя подробными отзывами, они вряд ли даже просматривают содержание многочисленных рождественских ежегодников».

«Этюд в багровых тонах», настаивал Кернахан, в то время был произведением неизвестного писателя, а с тех пор многое изменилось: Артур Конан Дойл опубликовал исторический роман «Приключения Михея Кларка», а «Ежемесячный литературный и научно-популярный журнал Липпинкотта» печатает вторую повесть о Шерлоке Холмсе. «Я совершенно уверен, – утверждал Джон Кулсон Кернахан, – что у произведений, в которых появляется Шерлок Холмс, большое будущее. А поскольку у вас есть «Этюд в багровых тонах», самая первая повесть о Шерлоке Холмсе, я предлагаю переиздать ее отдельной книгой, в хорошем качестве и с хорошими иллюстрациями». Затем он добавил: «Я верю, что такая книга будет отлично продаваться в течение многих лет».

В конце концов генеральный директор согласился с ним.

Повесть «Знак четырех» вышла одновременно в Англии и США в обоих (английском и американском) выпусках февральского номера «Ежемесячного литературного и научно-популярного журнала Липпинкотта» за 1890 год. В Англии контракт Артура Конан Дойла с «Ежемесячным литературным и научно-популярным журналом Липпинкотта» предоставлял журналу исключительные права сроком на три месяца3. По истечении этого срока повесть была перепечатана различными английскими периодическими изданиями: «Bristol Observer» (частями с мая по июль), «Hampshire Telegraph», «Sussex Chronicle», «Birmingham Weekly Mercury» и рядом других. В выпусках от 7 и 14 июня издание «Bristol Observer» напечатало иллюстрации к повести (без указания их автора), на которых Шерлок Холмс был изображен в характерном клетчатом твидовом охотничьем кепи4. В тексте повести такое кепи не упоминалось; однако художник-иллюстратор пошел еще дальше в своей свободе толкования образов и наградил Холмса маленькими темными усами.

Охотничье кепи из твида, имевшее козырьки спереди и сзади, обычно носили во время охоты на оленей. В Англии оленей обычно либо загоняли специально обученной сворой гончих, за которой скакали верхом аристократы без оружия, либо преследовали в одиночку. Последнее практиковалось прежде всего для выбраковки ланей, косуль и других оленей в охотничьем хозяйстве5. В 1880 году был издан «Новый справочник по оленеводству». Форма твидового охотничьего кепи предусматривала защиту как лица охотника, так и его шеи сзади. Большинство разновидностей кепи имели также отвороты, которые можно было опустить, чтобы закрыть уши. Это был головной убор исключительно для сельской местности. Тем не менее художник-иллюстратор издания «Bristol Observer» изобразил Шерлока Холмса, разгуливавшего в нем по лондонскому району Вестминстер и вдоль Темзы[79].

«Это самый интересный человек, с которым можно было бы поговорить», – записал 20 января 1890 года один из сотрудников приюта «Саннисайд» про Чарльза Дойла. Чарльз Дойл, судя по всему, никогда не терял своего обаяния. Наряду с этим в том же медицинском журнале отмечалось, что пациент стал рисовать гораздо реже и что его рисунки стали значительно хуже.

Через три дня Чарльз Дойл был переведен в Королевскую эдинбургскую психиатрическую больницу6. В приюте для душевнобольных города Монтроз он провел почти пять лет. В системе психбольниц часто практиковался перевод пациентов из одного учреждения в другое в расчете на то, что смена персонала и новая обстановка могут благоприятно повлиять на ход лечения. В медицинском заключении Главного управления по психическим больным состояние Чарльза Дойла было охарактеризовано как «уравновешенное», при этом было отмечено, что он страдает не только алкоголизмом, но также эпилепсией и ухудшением памяти.

Королевская эдинбургская психиатрическая больница находилась в поместье в районе Морнингсайд, на юго-западе Эдинбурга. В каком-то смысле Чарльз возвращался домой, в родной город, однако его семья жила далеко от Морнингсайда, поэтому он оставался таким же одиноким, как и в приюте в Монтроз. Психиатрическая больница в Эдинбурге была гораздо крупнее приюта «Саннисайд» и вмещала вдвое больше пациентов. Под руководством директора психиатрической больницы Томаса Клоустона это лечебное учреждение укрупнили и усовершенствовали. Оно было открыто в 1813 году как эдинбургская лечебница для душевнобольных за счет парламентских фондов, на которые пошли штрафы, наложенные на участников второго якобитского восстания 1745 года. Среди корпусов психбольницы было большое здание для пациентов, пребывание которых обеспечивали благотворители, однако семья Чарльза Дойла могла позволить себе лишь ежегодную плату в размере 42 фунтов. После того как Чарльза Дойла на новом месте обследовали и поняли, насколько плохо он помнит последние события в своей жизни, он был принят с новым диагнозом: «эпилептический психоз».

В территориальном отношении Чарльз Дойл находился далеко от Саутси, где кипела бурная жизнь Артура Конан Дойла, но писатель часто думал о своем отце. Вспоминая его, Артур испытывал смятение, любовь, жалость, стыд, гнев – все эти чувства нашли отражение в его новом произведении. В декабре 1890 года еженедельный журнал «Chambers’s Journal» начал по частям публиковать большой рассказ Конан Дойла «Хирург с Гастеровских болот». В этом произведении рассказчик подозревает своего соседа-хирурга в том, что тот содержит в клетке престарелого человека, очевидно, для каких-то тайных экспериментов. Однако оказалось, что на самом деле семья таким образом заботилась о своем неблагополучном отце: клетка была альтернативой той судьбе, которую старик предпочел бы избежать.