– Да, что? – поддержала ее сестричка. – Мы так ни словечка не поняли. И кто она такая?

– Да, так… – пожала плечами Катарина. – Ее зовут Оака, она носит титул Матери Племени. Мы просто познакомились и все. Я сама ее понимала с пятое на десятое. Она говорила на очень редком, фактически мертвом, тибетском диалекте. Я его учила в свое время. Для того, чтобы читать древние рукописи в оригинале.

– Советую вам написать подробный рапорт… – задумчиво высказался Николай. – Странно все…

– Обязательно… – согласился я. – Напишем обязательно…

Это правильный совет. К тому же я уверен, что к нашим рапортам добавятся еще три – от Коли с сестричками. И написаны они будут гораздо раньше наших. И ничего не поделаешь… Служба такая…

Когда мы сидели за столом и уплетали жареного поросенка под жгучую хреновуху, я тайком шепнул Кате:

– Признавайся, жена, о чем вы там болтали с этой дикаркой?

– Она предлагала сменять тебя на двух своих мужчин… – хихикнула Катя. – На мой выбор.

– А ты что?

– Как что? Конечно, отказалась… – Катина рука скользнула ко мне на бедро. – Вот будешь плохо себя вести, тогда сменяю…

– Я буду себя очень хорошо вести. Честное пионерское!

– Смотри у меня, – шутливо пригрозила Катарина. – А еще она сказала, что наша с ней встреча была предопределена, и мы скоро увидимся…

Да… совсем забыл рассказать. Видели мы и так называемых неформалов. Совсем юная молодежь, обряженная в странную одежду. Шлемофоны, цилиндры с очками консервами. Дикого вида ботинки, заклепки, цепи. С виду немытые, нечесаные… Жуть, одним словом. Они прикатили к городскому фонтану на двух колымагах, чем-то смахивающих на мотоциклы с паровыми двигателями. Вели себя развязно, но на замечание городового среагировали и свалили. Коля говорит, проблемы они умеют создавать, поэтому все подобные движения строго курируются в конторе. И правильно… От инакомыслия до государственной измены один шаг. Неформалы, мля… Представляю их в своем времени…

Домой мы прикатили далеко за полночь. Уставшие и очень довольные. А из гаража в спальню попали и того позже. Чем мы занимались? Неужели непонятно? Машину нашу обновляли… во всех смыслах.

Эх… вот это жизнь дала поворот. Другая планета, другая страна… Все с ног на голову. И на плече посапывает целая штурмбанфюрерин СС женского полу, плавно преобразившаяся в майора научной службы МГБ. Но, как ни странно, я счастлив и совершенно уверен, что у нас будет все хорошо.

Черт… как же не хочется завтра в учебку ехать…

Бритва с легким хрустом снимала бороду, обнажая белую, не загоревшую кожу на лице. Черт… никогда не подозревал, что могу получать от этого действа такое удовольствие. Закончил бриться, поплескал водичкой в обличье и всмотрелся в зеркало.

– М-да… – только и смог сказать. – Как из концлагеря не выходил…

На меня смотрела худая, загнанная физиономия с запавшими глазницами и выдающимися скулами. Вся в ссадинах, с опаленными бровями, да еще вдобавок двухцветная. Все, что выше челюсти, загорело зимним, чернющим загаром, а вот все, что ниже, как у младенца. Хотя и немудрено. Бреюсь первый раз за хрен знает какое время… и моюсь тоже…

Два месяца без одного дня, вместе с такими же курсантами, как и я, гоняю по фронтиру. Жру что попало, сплю где попало… да что там… фактически не сплю и не ем. Здесь этот процесс называют «диким канканом»… Да, воистину канкан… Но слава Кагановичу, наконец вернули в казармы. Грядет профилирование.

Я, конечно, рассчитывал на нечто подобное, но действительность оказалась гораздо… гораздо… даже не могу подобрать слово. Как говорит Пашка Синицын из моего отделения, с которым я немного сдружился, это «полный попадос». А точнее, это общая первоначальная отборочная подготовка кандидатов в ряд спецподразделений МГБ. За каждым наблюдают, изучают все – от общей степени физической готовности до физико-моторных и психологических характеристик. Потом произойдет распределение – и новые круги ада, но уже по профилю и в других учебных группах. Куда я? До сих пор не знаю, но что-то подсказывает – мой путь лежит в «Зенит». Возьмут ли? Не знаю. Туда берут не по протекции. Это элита из элит. Спецназ четвертого – разведывательного – управления МГБ. Посмотрим… но буду цепляться зубами и когтями.

В первую неделю думал, что сдохну… Да, я прошел неслабую подготовку в своем времени, да, я воевал, но здесь совершенно другой уровень. Честно говоря, я не справляюсь, да никто не справляется – отсеялось уже две трети кандидатов, но я как-то удержался, хотя далеко не лучший. Критерии отбора лежат вне моего понимания. Как раз многие физически совершенные кандидаты уже отсеялись.

Сложно… Если говорить о тактике, то ничего нового для себя я не узнал, есть, конечно, нюансы, но в основном все то же самое. Но техническая составляющая и методы подготовки разнятся, как небо и земля. Да и немудрено, фактически больше семидесяти лет прошло с того момента, как я бегал по полосе препятствий в тренировочном лагере. Если бы нас так, в свое время, готовили и дали такое обеспечение, то Берией клянусь, Гитлера сперли бы прямо из его логова. А я еще фактически ничего пока не видел.

– Курсант, мухой в канцелярию! – по-медвежьи рявкнула показавшаяся в двери красная, полностью покрытая струпьями ожогов страшная рожа.

Это капитан Селиванов, командир моей учебной группы. Поговаривают, что он в свое время сильно обгорел, сидя в засаде, но не выдал себя и задание выполнил. Именно поговаривают, так как истина скрыта за семью печатями. Жуткого вида и размера человечище и на первый взгляд свирепый, как тот же медведь…

– Особое приглашение надо? – опять раздался рев Селиванова, а потом он неожиданно заговорщицки мне подмигнул.

О… это что-то новенькое…

Я, на ходу накидывая куртку и поправляя берет, помчался к канцелярии. Постучался и, дождавшись приглашения, открыл дверь.

– Курсант Ротмистров… – начал было докладывать и удивленно замолчал – в кабинете сидел полковник Исаев.

– Привет, Сань… – полковник встал и крепко меня обнял. – Ну как ты тут?

Потом отстранился и весело засмеялся:

– А ну поворотись, сынку… Ну да… ну да… Умеют же эти варвары взять в шоры…

– Все нормально… – я искренне был рад видеть полковника. – Живой, здоровый. А жирок нарастет.

– Знаю, знаю… Я с оказией всего на минутку заехал. Просто поинтересоваться, как ты. Может, хватит тебе таких удовольствий, могу перевести в другую группу? – Исаев хитро прищурился.

– Нет, товарищ полковник. Александр Валентинович… Ни в коем случае. Начал, значит закончу. Если не отсеют, конечно. В самом деле не надо… – Я неожиданно для себя всерьез испугался за то, что меня переведут.

– Ладно, ладно… шучу я так…

– А как там Катя? – задал я вопрос, невольно прервав полковника. – Извините, конечно…