– Нет, следак сказал, что сам он ничего писать не может, потому как несовершеннолетний. За него, дескать, должны писать люди из опеки. Дениска в детдом не хотел, конечно, но решил, раз иначе нельзя, пусть его заберут, а он их заставит написать бумагу в полицию. Но они писать отказались, сказали, что у него нет фактов.

– А как насчет того, что его сестру кремировали, не поставив Дениса в известность?

– Он тоже так сказал, но они возразили, что его, видимо, просто не сумели найти… Лажа, на мой взгляд! И тогда Денька сбежал. Снова сунулся к следаку, но тот сказал, что в центре все чисто, у врачихи безупречная репутация – придраться не к чему. Фигня – он даже не пытался ничего выяснить, ведь без бумажки никто работать не станет, а бумажки-то и нет… Зато он снова позвонил в опеку, только вот Денька их дожидаться не стал и свалил по-тихому!

– Зачем?

– Решил сам выяснить, что с сеструхой произошло. Он просил, чтобы Ольга передала ему флешку с информацией, но она отказалась.

– Почему?

– Потому что до этого Денька рассказал ей про свое фиаско со следаком и с органами опеки, и она подумала, что нужно действовать иначе.

– У медсестры был план?

– Она сказала, что у нее есть знакомый доктор со связями в Следственном Комитете. Ольга хотела передать информацию ему, только…

– Только что?

– Убили ее. А о том, что инфа у нее, знал только тот доктор. Ну, и Денька, конечно, только он-то ее не убивал!

– Так он считает, что Ольгу убил тот врач?

– А что, нет? Его же арестовали! Тот следак и арестовал, который с Денькой иметь дело отказался! А потом кто-то его «отмазал»…

– Скажи, Денис угрожал докторше и писал врачу обвинительные сообщения?

– А что он еще мог сделать, раз никто ему не верит? А врачихе он не угрожал, нет. Правда, пару раз шины на ее тачке проколол – это да. Он пытался ее подкараулить, но она от него скрывается – шмыг в авто и была такова!

– И он спалил ее почтовый ящик?

Хакер пожал плечами.

– Как давно Денис у тебя «зависает»?

– Как опека за ним охоту открыла. Только дело не в опеке, а в том мужике…

– Ладно, давай о мужике. Кто он такой?

– Сначала Денька решил, что у него паранойя со страху, но потом сообразил, что тот дядька за ним следит. А уж когда он на квартиру заявился… Слава богу, Денька уже там не жил, а вот соседская девчонка страху натерпелась!

– Как сам думаешь, кто он, дядька-то? – поинтересовался Антон.

– Да мы с Денькой голову сломали, но так и не догадались! Он может быть от следака, опер какой-нибудь или… – Семенюк с опаской зыркнул на опера. – Или, может, он от того доктора, который медсестру грохнул…

– А зачем ему это нужно?

– Ольгу убивать? Ну, они же оба врачи, так? И онкологичка, и он…

– И это, по-твоему, основание?

– Я не следователь, Денька – тоже! Мы только знаем, что ему никто не согласился помочь, а человек, к которому обратилась за помощью Ольга, скорее всего, ее и порешил. Вдруг они с онкологичкой друзья? Она напутала чего-то, убила Полину, а потом решила следы замести и попросила… ну, этого врача, второго.

– Не слишком складно выходит, – заметил Шеин, качая головой. – Одни предположения! Ну ладно Денис, но ты-то вроде взрослый мужик – как ты в это поверил?!

– А во что верить, когда не к кому обратиться?

– Почему ты не помог Денису?

– Как – заяву накатать на врачиху? Так я Полине-то никто! Кроме того, доказательств нет. Денька рассчитывал на помощь Ольги, ведь она тоже была заинтересована в том, чтобы разоблачить онкологичку, иначе ее могли обвинить в смерти Полины… Кто ж знал, что ее убьют!

– Почему Денис безоговорочно поверил Ольге? Ну, что виновата врач? Насколько я понимаю, доктора сами не ставят капельницы, это дело медсестер. Что, если Ольга действительно напутала, а потом испугалась и решила все свалить на врача?

– Да, а почему ее тогда зарезали? – недоверчиво развел руками Семенюк. – Или скажете – совпадение?

Сказать Антону и вправду было нечего: в такие совпадения он, как и Суркова, не верил.

– Ну, и куда он мог пойти, твой приятель? – спросил Антон после короткого раздумья.

– Понятия не имею! Некуда ему уйти, у Деньки нет друзей, кроме меня… Ну, таких, у которых перекантоваться можно – там ведь родаки дома, начнут спрашивать, что да как… Кстати, у меня пистолет пропал. Наверняка Денька прихватил.

– Так чего же ты молчишь?!

– Не настоящий он, это зажигалка. Но если не приглядываться, здорово на реальный ствол похожа!

– И зачем ему мог этот муляж понадобиться?

Семенюк в очередной раз пожал плечами.

* * *

– Значит, упустил Антоха парня! – удрученно покачал головой Дамир.

– Ничего, долго он не пробегает! – поспешила утешить коллегу Алла. – Деваться ему некуда: на обеих съемных квартирах дежурят наши люди и в случае появления там Дениса его сразу поймают. К Семенюку он теперь вряд ли сунется, а других приятелей со свободной хатой у него нет.

– Черт, даже жаль паренька!

– Думаете, мне не жаль? Сестру потерял, чуть не загремел в детдом, лишился единственного союзника, Ольги Далмановой, а теперь еще и в бегах… Интересно, у него есть, на что еды купить?

– Если нет, то скоро мы услышим об ограблении какой-нибудь чебуречной или сосисочной! – ухмыльнулся Ахметов. – А вы что-нибудь выяснили, Алла Гурьевна, удалось что-то вытянуть у руководства «Светоча»?

– Вот, изучаю документацию, – она кивнула на экран монитора.

– Есть что-то интересное?

– Вообще-то да. Я просматривала истории болезни пациенток Цибулис…

– Вам отдали истории болезни?!

– Только ту часть, которая в общебольничном доступе.

– И что это значит?

– Ну, там есть диагнозы, с которыми поступили больные, результаты предыдущих обследований, выписки из онкодиспансеров… Точнее, из одного диспансера и пары поликлиник.

– Что же получается – все пациентки поступали к Цибулис из одних и тех же мест?

– Да, но это – не самое удивительное.

– А что же тогда?

– Знаете, я ведь не медик и не разбираюсь в тонкостях, но почитала тут кое-что… Почти все пациентки имели диагнозы с кодами от C50.1 до С50.4…

– Погодите, это что за коды такие?

– Насколько я поняла, существует международная классификация поражения молочных желез. С50.1– поражение центральной части груди, а, скажем, С50.4 – поражение верхненаружного квадрата… Всего в этой классификации десять вариантов, от нуля до девяти. Стадии развития рака груди имеют несколько классификаций. Во-первых, по некой системе TNM, в которой индекс Т определяет размер опухоли, N – степень поражения лимфоузлов, а М – наличие отдаленных метастазов. Индекс Т может принимать значения от одного до четырех, причем четвертая означает, что опухоль распространяется на грудную стенку и кожу. Индекс М ранжируется от нуля до трех, где ноль означает отсутствие метастазов, а три – их широкое распространение в подключичных, надключичных и подмышечных лимфоузлах…