осталось ни легких, ни сложных путей, только невозможные. Значит, пора взяться за них. Невозможное возможно. Такое утверждение я тоже где-то слышал. Проверю на собственном опыте…

Глава 17

Элина

Это могло бы быть идеальное утро в постели с мужем. Я могла бы повернуть свою голову в сторону, увидеть Андрея, что поздней ночью вернулся из очередной командировки, и ощутить искреннюю эйфорию тех самых «бабочек» внутри. Еще пару лет назад я бы прижалась к его спине с самого утра, нежно провела ладонью по его волосам, покрыла сильное плечо горячими поцелуями.

Около четырех лет назад мы были максимально близки. В тот период мы и зачали нашего сына, и я точно знаю, что мой сын — дитя истинной любви.

Другой любви…

Удивительно, с какой сумасшедшей скоростью может разрастаться пропасть между двумя родными людьми, что в один момент перестали быть честными друг с другом. Между людьми, что каждое утро надевают на себя плотную маску и натянуто улыбаются, глядя в пустеющие глаза.

И так трудно найти причину, по которой с Андреем я не чувствую ничего, кроме разверзнувшейся в эпицентре груди черной дыры, а с Димой — ощущаю себя живой, пылающей, а самое главное: настоящей.

С Ковалем я всегда могла быть самой собой, а перед Андреем, как и перед отцом, вечно приходится играть роли. Не удивительно, что именно Белова я выбрала себе в партнеры по жизни: психике выгодно выбирать один и тот же сценарий для жизни и воспроизводить его до бесконечности, пока не упадет «последняя капля».

Вот и сейчас я собираюсь сыграть роль идеальной жены: встать раньше Андрея, принять душ и умыться, надеть красивый шелковый халат, приготовить вкуснейший завтрак. Он обожает омлет по моему фирменному рецепту и сырники. Через полчаса я уже вовсю колдую над плитой, стараясь подрумянить, но не спалить самые ровные сырники, которые когда-либо делала.

— Вкусно пахнет, — Андрей появляется в дверях, его домашний халат распахнут. Без стеснения он демонстрирует мне свое спортивное тело, и я невольно облизываю губы, испытывая легкое возбуждение.

Хороший знак. Я сильно вжилась в роль.

— Приятно просыпаться, ощущая такой аромат, — комментирует Белов, опускаясь за барную стойку. Его взгляд лениво скользит по моим ключицам, набухшей перед месячными груди, замирает на заостренных сосках.

Я расплываюсь в соблазнительной улыбке, подмигивая мужу, но в ответ он лишь поспешно утыкается в планшет и скролит новости. И когда я ставлю перед ним тарелку с завтраком, он молча включает видео на ютубе и начинает молниеносно поглощать то, что я готовила с таким упорством и вдохновением.

— Спасибо, детка. Очень вкусно, — небрежно бросает Андрей, показывая мне большой палец, при этом взгляд его по-прежнему прикован к экрану планшета.

У меня сердце огнем простреливает от обиды. Злость, ярость, непонимание — все это мощными волнами циркулирует между нами. Сплошная недоговоренность и вязкая ложь, что действует на наши отношения словно самый смертельный яд. Если любовь в браке сравнить с растением, что проходит за год все стадии от увядания до цветения, то наше на данный момент даже прорасти не способно. Ни один стебелек не взойдет сквозь землю, не проберется через этот слой лжи и фальши, что мгновенно отравили плодородную почву нашего брака.

Возможно, это растение уже безвозвратно погибло. И воскресить его не сможет ни искренность, ни открытость, ни тем более так называемое «удобрение» — в виде дерьма из взаимных измен и избегания уязвимости друг перед другом.

— Знаешь, ты мог бы поговорить со мной, — осторожно начинаю я. — Уделить мне внимание после долгой командировки. Тебя и так все время нет дома, — стараюсь говорить без претензий я. — Мне было бы очень приятно, если бы мы по-настоящему общались друг с другом. Мы же делали так… когда-то.

Андрей поднимает на меня тяжелый взгляд проницательных глаз, и у меня вдруг схватывает дыхание от простой, но пугающей мысли: он все знает.

Все, до мелочей. Как бы сильно я не притворялась, ничего не поможет. Андрей знает, что я сплю с Ковалем…, и это откровение ясно читается в его глазах. Он в упор расстреливает меня гневом, обидой и злостью, а я стойко выношу его взор, пытаясь не отвести свой.

На одно мгновение мне кажется, Андрей вот-вот начнет орать на меня. Встанет со стула, перевернет тарелку одним махом или снесет тарелку с фруктами с барной стойки. Его белки слегка наливаются кровью, а ладони невольно сжимаются в крепкие кулаки. Давай, выскажи мне все, что обо мне думаешь… По телу проходит неприятный мандраж, от которого едва заметно начинают стучать зубы.

— Спасибо, я уже сыт, — Белов просто встает с высокого стула и направляется к мойке, чтобы утилизировать недоеденный завтрак. — Зачем ты начинаешь, Эль?

— Что начинаю? Я элементарно хочу внимания, — закрываю планшет, затыкая одного из популярных новостных блогеров.

— Я бы сказал тебе, чего хочу я, милая, — бросает Андрей, медленно намывая тарелку. Он делает это специально, чтобы занять свои руки.

— Так скажи! Скажи мне! — первая взрываюсь я, пытаясь разорвать дамбу из фальши и притворства. — Честность и открытость — основа брака.

— Ты мне будешь рассказывать о честности? — муж резко поднимает на меня взгляд, что буквально приковывает мои стопы к полу.

Мой язык прилипает к небу, я теряю дар речи на долгие мгновения, ощущая, как слезы начинают выжигать веки.

— Возможно, мы оба недостаточно честны друг с другом. Но, Андрей, мне важно сохранить наш брак, несмотря ни на что. Давай не будем ссориться по мелочам, — переступив через себя, ощущая за собой огромный груз вины и раскаяния, я даже пытаюсь обнять его со спины, пока он медленно моет посуду.

— Я не настроен на обнимашки, — четко отрезает Андрей, резко выключая воду. — Мне нужно по делам, — заканчивает сухо, отстраняясь от меня.

— Куда? Зачем? Сегодня у тебя выходной. Мы могли бы провести время с Богданом и…

— Пойду на встречу предпринимателей. Нужно рассмотреть интересный проект, которому требуются инвесторы. У меня не бывает выходных, Эль. Как и у твоего отца их не было.

— Но я думала, мы проведем этот день вместе. Андрей, не закрывайся от меня. У нас не все гладко, я бы сказала — мы переживаем тяжелый кризис в отношениях, но я искренне верю, что все еще можно исправить, — едва ли не плача, открываюсь ему я, ощущая себя чертовски голой.

Но Белов беспощадно кидает жгучие стрелы в мою раздетую душу, когда устремляет на меня очередной ледяной взгляд. Знаю, под слоем льда сокрыты чувства ко