— Их победил Элдикар Манушан, а я, хотя сам далеко не святой, тоже способен различать, кто свят, а кто нет.

— Вы думаете, Исток выбирает для своих целей только хороших людей? Я был свидетелем иного. Я знавал как-то одного человека, убийцу и грабителя, имевшего такие же моральные устои, как крыса из сточной канавы. Однако он отдал за меня жизнь и способствовал спасению целого народа.

— Можно ли сказать с уверенностью, что именно Исток руководил им? Где же знамение, где божественный свет и сходящие с неба ангелы?

— Мой отец однажды рассказал мне историю о человеке, который жил в долине. Поднялась сильная буря, и река вышла из берегов. Долину затопило. К дому того человека подъехал всадник и сказал ему: «Поехали со мной, ведь твой дом скоро зальет». Человек отвечал ему, что не нуждается в помощи, ибо его спасет Исток. Вода между тем прибывала, и человек приютился на крыше. Два пловца крикнули ему из воды: «Прыгай в воду, и мы поможем тебе добраться до суши». Он снова отказался, заявив, что его спасет Исток. Когда он сидел уже на трубе, мимо проплыла лодка, и гребец крикнул ему: «Прыгай сюда». Человек снова отказался. Немного времени спустя вода накрыла его с головой, и он утонул.

— В чем же мораль этой истории? — спросил Шардин.

— Дух этого человека предстал перед Истоком и возопил в гневе: «Я верил в тебя, а ты меня обманул». — «Сын мой, — молвил Исток, — я посылал тебе всадника, двух пловцов и лодку. Чего же тебе еще?»

— Остроумно, — улыбнулся Шардин. — Надо будет вставить это в свою проповедь.

Во время их разговора Элдикар, князь Арик и князь Панагин прошли в дверь, ведущую на лестницу. Другие, в большинстве своем сторонники Панагина, тоже потихоньку покидали зал. Лицо Нездешнего сделалось суровым: он почуял неладное. Продвинувшись к дверям на террасу, он увидел, что через сад идут солдаты.

Пятеро из них поднялись на террасу. Нездешний взял удивленного священника под руку и увлек во мрак. Солдаты, не обращая на них внимания, закрыли тяжелые двери и заложили их брусом, а потом ушли.

— Что вы делаете? — спросил Шардин. — Как же мы теперь попадем обратно?

— Поверь мне, священник: возвращаться туда тебе ни к чему. Я нечасто даю людям советы, но на твоем месте я бы ушел отсюда прямо сейчас.

— Не понимаю.

— Все выходы из зала заперты, лестницы перекрыты. Это уже не праздничный чертог, священник, — это арена для бойни.

И Нездешний, не сказав больше ни слова, исчез в ночи.

У западной калитки он оглянулся на дворец. В нем вспыхнул гнев, но Нездешний совладал с собой. Все, кто остался в зале, обречены. Их перебьют, как скот.

«Не потому ли ты хотел, чтобы я пришел сюда, Ориен? Ты намеревался отомстить мне за убийство твоего сына?»

Но эта мысль, не успев явиться, тут же покинула его. Это не в духе старого короля. Нездешний убил его сына, а Ориен дал ему случай найти Бронзовые Доспехи и тем, хотя бы частично, искупить свои прошлые грехи. Зачем же тогда старик приходил к Устарте? В мире не осталось больше волшебных доспехов, поиск которых требует отваги и самопожертвования. Придя на праздник, Нездешний исполнил все, что от него требовалось.

Зачем же Ориен просил об этом?

Нездешний вновь увидел перед собой мальчика, который боится толпы и живет в вечном страхе, что его убьют. Внука Ориена.

С тихим проклятием он повернулся и побежал обратно к дворцу.

В зале пропела труба. Все разговоры прекратились, на северной галерее появились князь Арик и Элдикар Манушан.

— Дорогие друзья! — воскликнул Арик. — Настал тот миг, которого все вы, равно как и я, ожидали с таким нетерпением. Наш друг Элдикар Манушан покажет вам чудеса, которых никто еще не видывал.

Раздались оглушительные рукоплескания, маг вскинул руки вверх.

Теперь, когда все двери закрыли, в зале стало душновато. Маг, как уже делал во дворце Нездешнего, вызвал из воздуха шарики белого тумана. Они закружились над зрителями, освежая воздух и вызывая аплодисменты.

Посреди зала появился свирепый лев с черной гривой и ринулся на гостей. Испуганные крики быстро перешли в смех: лев превратился в стаю голубых птичек. Покружив под потолком, они слились в маленького дракона с золотой чешуей. Он стрелой бросился вниз, дохнув огнем на людей у западной стены. Снова послышались крики, а за ними смех и рукоплескания — жертвы дракона убедились, что пламя не оставило никаких следов на их атласных платьях и бархатных камзолах.

Герцог Элфонс, тоже поаплодировав, взял за руку свою жену. Высокий стройный человек слева от него нагнулся к герцогу и что-то прошептал. Элфонс с улыбкой кивнул.

— Дорогие друзья, — провозгласил Элдикар Манушан, — благодарю вас за ваши рукоплескания. Теперь я хочу продемонстрировать вам нечто такое, по сравнению с чем, я уверен, виденное ранее покажется вам сущими пустяками.

Посреди зала заклубился темный дым — его струи расплетались и вновь свивались, как змеи в клубке. Дымный столб рассыпался на дюжину огромных черных собак, скалящих смоченные ядом клыки. Оставшееся после этого облачко поплыло к герцогу с герцогиней. Перед их помостом оно образовало дверь, в которую прошел воин в шлеме из переплетенных полос черного металла и черном шелковом кафтане до пят, с прорезями на поясе. Два его меча, длинные и кривые, казались выкроенными из ночного неба. Третий, в ножнах, был заткнут за черный шелковый кушак.

Поклонившись герцогу, он подбросил один из мечей в воздух. За ним последовал второй, затем третий, и воин, кружась и приплясывая, стал жонглировать ими. Двенадцать черных собак между тем потихоньку приближались к зрителям.

Мечи мелькали в воздухе все быстрее и быстрее.

Дальнейшее произошло так быстро, что мало кто успел заметить, как это было. Воин направил один из мечей прямо в грудь князю Руаллу. Второй вонзился в горло герцогу Элфонсу. Третий поразил в сердце герцогиню Алданию.

На миг в зале настала полная тишина. Затем первая собака, прыгнув, впилась клыками в чье-то горло.

— Насладитесь настоящей магией! — прокричал князь Арик.

Дым нахлынул снова, и из него выскочили новые кралоты. Толпа в панике бросилась к запертым дверям. Еще дым — и адских псов стало около полусотни.

Они набрасывались на людей, разрывая в клочья шелк и атлас. Арик горящими глазами смотрел на это с галереи. Один молодой человек попытался допрыгнуть до лестничных перил, но кралот вцепился ему в ногу. Юноша мертвой хваткой ухватился за перила, и кралот хлопнулся вниз, оторвав у него нижнюю часть ноги. Арик указал князю Панагину на эту сцену. Из культи хлестала кровь, но юноше почти удалось подтянуться. Арик сделал знак стоящему рядом Гаспиру. Тот сбежал по лестнице, и молодой дворянин протянул к нему руку, ища помощи. Телохранитель оторвал его от перил, швырнул вниз, и кралот вцепился юноше в лицо.