С 1095 по 1208 г. армии крестоносцев вели «священные войны», пытаясь отбить Иерусалим у турок-сельджуков, завоевывая себе прощение грехов и пропуск в рай. По дороге к Святой земле они уничтожали еврейские общины, а после осады и разграбления Никеи, Антиохии, Иерусалима и Константинополя вырезали их мусульманское и еврейское население. Руммель оценивает число погибших в 1 млн человек. В то время в мире в целом проживало около 400 млн человек, примерно шестая часть от числа всех живших в XX в., так что в процентном отношении количество жертв крестоносцев сравнимо с 6 млн жертв нацистского Холокоста[351].

В XIII в. катары Южной Франции впали в альбигойскую ересь, согласно которой существует два бога: один — бог добра, другой — зла. Разъяренный Ватикан в сговоре с королем Франции посылал в регион одну армию за другой — убив около 200 000 еретиков. Вот яркий пример военной тактики тех армий: захватив в 1210 г. город Брам и пленив сотни его защитников, они отрезали им носы и верхние губы и выкололи глаза всем, кроме одного, которому пришлось вести остальных в город Кабаре, чтобы принудить его жителей к капитуляции[352]. Вы никогда не встречали катаров? Это потому, что крестовый поход против альбигойцев стер их с лица земли. Историки классифицируют этот эпизод как чистый образец геноцида[353].

Вскоре после подавления альбигойской ереси для искоренения прочих ересей в Европе была создана инквизиция. С конца XV до начала XVIII в. мишенью ее испанского отделения были новообращенные христиане из евреев и мусульман, подозреваемые в возврате к своим прежним верованиям. Судебный протокол XVI в. описывает «дознание» по делу женщины из Толедо, обвиненной в ношении чистого белья в субботу (знак, что она — тайная иудейка). Ее растягивали на дыбе и подвергали пытке водой (избавлю вас от деталей — это гораздо хуже, чем имитация утопления), давали отлежаться несколько дней и истязали снова, пока она безуспешно пыталась понять, какого признания от нее ожидают[354]. Сегодня в Ватикане заявляют, что инквизиция убила несколько тысяч человек, но они не учитывают огромное число жертв своих подразделений в Новом Свете, а также тех, кого церковь передавала светским властям, а уж они их казнили или заточали в тюрьмы (что часто означало медленную смерть). Руммель оценивает количество жертв одной только испанской инквизиции в 350 000 человек[355].

После Реформации католической церкви пришлось иметь дело с огромным количеством жителей Северной Европы, ставших протестантами (часто не по своей воле, а потому, что в эту веру переходил их король или герцог)[356]. Протестантам, в свою очередь, приходилось иметь дело с отколовшимися сектами, которые не хотели иметь ничего общего ни с одной из ветвей христианства и, конечно, с евреями. Может показаться, что протестанты, которых католическая церковь так жестоко преследовала за ересь, должны были отказаться от гонений на еретиков, но нет. В своем обширном трактате «О евреях и их лжи» Мартин Лютер советовал христианам, как поступать с этим «негодным и порицаемым народом»:

По крайней мере, Лютер был не против сохранить большинству евреев жизнь — анабаптисты (предшественники сегодняшних амишей и меннонитов) не удостоились такой милости. Анабаптисты считали, что новорожденных крестить не нужно — человек должен подтверждать свою веру самостоятельно, поэтому Лютер призывал убивать их. Второй столп Реформации, Жан Кальвин, придерживался схожих взглядов на ересь и богохульство:

Кальвин на деле следовал своим убеждениям, приказав, кроме всего прочего, сжечь на костре философа Мигеля Сервета (сомневавшегося в догмате о Пресвятой Троице)[359]. Третий главный бунтарь против католицизма той эпохи, Генрих VIII, каждый год своего правления сжигал (в среднем) 3,25 еретика[360].

Когда по одну сторону баррикад люди, придумавшие инквизицию и крестовые походы, а по другую — те, кто хотел убивать раввинов, анабаптистов и унитариан, неудивительно, что религиозные войны в Европе между 1520 и 1648 гг. были отвратительными, жестокими и долгими. Конечно, в них воевали не только за победу своей религии, но и за территорию, и за династическую власть, но именно религиозные различия не давали страстям остыть. По классификации военного историка Куинси Райта, к религиозным войнам относят войну с гугенотами во Франции (1562–1594), войну Нидерландов за независимость, известную также как Восьмидесятилетняя война (1568–1648), Тридцатилетнюю войну (1618–1648), гражданскую войну в Англии (1642–1648), войны Елизаветы I с Ирландией, Шотландией и Испанией (1586–1603), войну Священной Лиги (1508–1516) и войны, которые Карл V вел в Мексике, Перу, Франции и в Оттоманской империи (1521–1552)[361]. Количество погибших в этих войнах ужасает. Во время Тридцатилетней войны была опустошена большая часть территории современной Германии, ее население сократилось почти на треть. Руммель оценивает число погибших в 5,75 млн, что по отношению к числу мирового населения того времени более чем в два раза превышает уровень смертей в Первой мировой и приближается к уровню Второй мировой войны[362]. Английский историк Саймон Шама считает, что гражданская война в Англии унесла почти полмиллиона жизней — потеря, пропорционально более высокая, чем потери в Первой мировой[363].