Он был немало разочарован, не найдя ее в номере, и в высшей степени раздражен, когда узнал, что она помогает Макгри на кухне. Его огорчение возросло десятикратно, когда он обнаружил, что Алекса обслуживает гостей, подает еду и напитки. Он сразу представил себе, что и она принимает посетителей таким же образом, как и Сара Миллер – своих «постоянных клиентов». Усевшись за стол, Кин уже дымился, как заброшенный костер. Но стоило ему поднять глаза и увидеть Алексу, порхающую в океане голодных мужских взглядов, его раздражение достигло предела. Неужели он действительно рассчитывал, что она запрется в комнате и будет тихо угасать из-за того, что он исчез на целую неделю? Алекса? Кин горько посмеялся над собственной глупостью. Он не мог представить себе тот день, когда Алекса не найдет, чем занять или позабавить себя. Не того она типа, чтобы сидеть в четырех стенах и с умилением вспоминать подробности их путешествия от Места Многих Лебедей в Сент-Луис.

– Не сомневаюсь, что ты прекрасно справлялась, – едко процедил он, обводя взглядом столики, за которыми дюжины мужчин не спускали с Алексы Карвер жадных глаз. Их желания и намерения были совершенно очевидны, и Кина просто бесило, что любой другой мог притронуться к той, что до сих пор принадлежала только ему. – И какую же деятельность вы предпочитаете, милая? Заниматься пирогами или любовью?

Алекса негодующе задохнулась и попыталась ударить его по лицу, сбить с него эту наглую ухмылку, но Родон перехватил ее руку.

– Пропади ты пропадом! – прошипела она. – Что, тебе больше нечем заняться, кроме как говорить мне гадости?

Кин отпустил руку, продолжая яростно сверлить ее взглядом.

– Я приехал пригласить тебя пообедать и сказать, что мы утром отбываем в Новый Орлеан. Однако теперь вижу, что у тебя приглашений больше, чем пристало порядочной женщине.

Она ощутила болезненную пустоту. Алекса знала: прежде чем он вернется из своей поездки, она уже сумеет накопить достаточно денег, чтобы отправиться домой. Сейчас она видит мужчину, похитившего ее сердце, последний раз. Длинные ресницы затрепетали и опустились, спрятав затуманившиеся серые глаза.

– Все товары уже погрузил? – мягко спросила она. Кин утвердительно кивнул:

– Да. Клинт как раз сейчас составляет опись.

Слабая улыбка промелькнула на губах Алексы, когда она подняла голову и внимательно оглядела суровое красивое лицо Кина. Лицо, которое никогда не забудет.

– Представляю себе, как он ворчал, что ты отправился повидать меня.

– А ты неплохо его знаешь, – ответил Кин таким же мягким тоном. Он накрыл ее руку своей и слегка погладил. – Но я сказал, что должен убедиться, все ли с тобой в порядке.

Алекса ощутила, как сердце растаяло в груди, когда Кин одарил ее нежной улыбкой.

– Со мной все будет хорошо, Кин, – заверила она, умудрившись принять веселый вид, чтобы замаскировать глубокую печаль. Алекса порадовалась, что он приехал и проверил, что с ней. – Ну как, Кин, может, теперь мне удастся заинтересовать тебя стейком? У Девина в кладовой есть приличный говяжий бок. Прибыл только сегодня утром. – С озорным блеском в глазах она игриво пожала его руку. – И, как ни странно, в духовке у меня стоит лимонный пирог. Кстати, это единственный десерт, которым я намереваюсь угощать клиентов.

Он ощутил небывалое облегчение. Его успокоила мысль, что Алекса не позволила другому мужчине спать в ее объятиях, но, с другой стороны, он почувствовал себя ничтожеством. Он-то повадился ходить в бордель, а она, должно быть, отвергла десятки предложений…

С бесстыдной улыбкой, скривившей его красивый рот, он поднес руку Алексы к губам.

– Ты нашла путь к моему сердцу, – прошептал он, будто гладя ее своим голосом, так же как и глазами. – Как ты догадалась, что лимонный пирог – второй мой любимый десерт?

Алекса затейливо выгнула тонкую бровь, глядя, как он легко прикоснулся губами к ее запястью.

– А какой же первый? Или это слишком смелый вопрос? Кин откинулся на спинку стула и подчеркнуто внимательно, не упуская ни одной детали, оглядел ее.

– Ты, милая, – ответил он. Потом отпустил ее легким движением руки. – А теперь принеси мне тот стейк, которым похвалялась, прежде чем я забуду про главное блюдо и перейду сразу к любимому десерту. Хотя ты и говоришь, что он не значится в меню.

Алекса отошла от Кина, чувствуя, как краска удовольствия заливает ей лицо и шею. Неудивительно, что женщины ползают у его ног, думала она. Кин Родон знал, что сказать, чтобы тронуть женское сердце, и голос его был таким обольстительным… Но, напомнила себе прекрасная официантка, Кин запросто мог искромсать ее на куски одним лишь своим острым языком, когда на него найдет подходящее настроение. Алекса горько упрекала себя за то, что влюбилась в него. Раньше она всегда считала себя достаточно смышленой, но лишь дело доходило до Родона, начинала сомневаться в своих умственных способностях. Этот мужчина мог заставить ее позабыть о здравом смысле одним лишь прикосновением… или взглядом этих невероятно синих глаз…

Вернувшись из кухни с обещанным стейком, Алекса замерла как вкопанная и попыталась подавить горькую обиду. Сара, Сара Миллер буквально нависла над Кином, не скрывая своих намерений! Она вызывающе прижалась грудью к его руке, когда наклонилась, чтобы налить эль. Но вот он поднял взгляд, и она сразу поняла, кому он отдает предпочтение. Да, синие глаза ясно сказали, что он желал и искал ее внимания, а не Сары.

После того как Кин отправил Сару, Алекса поставила перед ним поднос.

– Приятного аппетита, сэр. Это за счет заведения.

– От Макгри? – спросил он.

– Нет, от меня, – вызывающе заявила она. – И у меня есть еще один сюрприз. Сейчас вернусь.

И прежде чем Кин успел задать вопрос или схватить ее за руку, Алекса резко повернулась и заспешила к двери. Она сэкономила часть своего жалованья и чаевых, чтобы вернуть Кину долг за платье и комнату, где он так великодушно поселил ее. Возможно, ей и не удастся выложить перед ним всю сумму, но почти всю. А остаток долга она оставит у Девина перед возвращением домой, в долину Уобаш.

Но когда она поднялась на второй этаж и добралась до своей комнаты, грубая мозолистая ладонь зажала ей рот, приглушив удивленный крик. Алекса так ушла в свои мысли, что не заметила притаившегося в полумраке мужчину.

Сайлас Грегор втолкнул ее в комнату, швырнул на кровать и приставил острие ножа к шее. Угрожающая, мстительная ухмылка играла на его крепко сжатых губах. Сайлас разглядывал Алексу маленькими, налитыми кровью глазками. Он насквозь провонял спиртным перегаром, и ее затошнило.

– Я пришел расплатиться, девка. – Он насмехался над ней. – Видал, – как ты крутила хвостом перед мужиками, но знал, что поимею-то тебя именно я.

Злобно ухмыляясь, Сайлас разрезал шнурок, который поддерживал ее блузку. Потом схватил за тонкую ткань и грубо дернул. Обнажились полные выпуклости грудей, сразу притянувшие его похотливый взгляд.